Константин Костинов - Ксенотанское зерно
– Ну, насчет блудодейства – ложь, ваше величество.
– Как будто я не знаю, в чем там именно погрязли мои министры! Вот только где мне других взять? А? Вы знаете?
– Нет, ваше величество. – Герцог только позавчера подписал прошение о казни двух своих подчиненных, проворовавшихся не по чину.
– И я не знаю. Более того, могу поклясться, что и эти писаки тоже этого не знают. Знать бы, где тот рынок, на котором продают неподкупных чиновников, прикупил бы себе пару сотен. Эх… Работать-то приходится с тем, что есть… Или они считали, что я возьму их? Интересно, у них что, у каждого свидетельство совета епископов Нассберга о том, что неправедно нажитые деньги жгут их руки?
– Нет, ваше величество.
– Конечно, нет. – Король откинулся на спинку трона. – Представляю, сколько бы стоило такое свидетельство… Цу Вайсберг, мне нужно выехать из монастыря в Гельбштайн, встретиться с министрами. Вы поедете со мной, вернемся через пару дней. Наша страна, как норовистая лошадь: на мгновение выпустил поводья, и вот ты уже упал вниз. – Король Вальтер брезгливо взглянул на письмо: – Добрый я… Мне вот такие письма пишут, похабные песни по всей стране поют, а я все терплю. И меня за мое долготерпение еще тираном называют. Э-эх, взять, что ли, да показать всем, как выглядит настоящая тирания?
– Не надо, ваше величество. – Герцог не знал, что подразумевал король под настоящей тиранией, и не хотел этого узнавать.
– Да не буду, конечно. Хотя…
Король все время своего правления возвращался к теме тирании, когда его доставали, но с некоторых пор, по мнению цу Вайсберга, слишком уж часто.
С недавнего времени ворота святого Варфоломея начали пользоваться слишком большой популярностью. По мнению стражников.
Ночью в город въехали два шварцвайсских монаха, и вот тебе пожалуйста – днем еще трое. Хотят выехать из города.
– А разрешение у вас есть, святые братья? – пошутил стражник, отодвигая засовы.
Тот, что стоял ближе к нему, видимо, старший, медленно повернул к шутнику лицо. Стражника даже холод охватил: лицо святого брата было основательно избито. Не хотелось даже думать, кто бы это мог сделать с «черно-белым», а также как теперь лучится любовью к веселым стражникам этот монах.
– П-проезжайте…
Монахи чинно проехали в ворота. Дворяне, непонятно для какой надобности уже второй день отирающиеся поблизости, отъехали чуть дальше, чтобы не попасться монахам на глаза, и развлекали себя разговорами.
Зачем слугам Грибного Короля лишнее внимание борцов с колдовством?
До уезжавших всадников донесся только обрывок разговора:
– …кого интересует мнение крестьян? Король Вальтер нравится быдлу, значит, тот, кто за него – быдло и есть. Или я неправ…
– А-ах!
Стол разлетелся в щепки. Посетители кабака «Синий пес» шарахнулись в стороны, судорожно сжимая образы святых.
Рыжая тощая девка в бесстыже-облегающем черном костюме пнула ногой остатки ни в чем не повиннного стола и повернулась к людям.
– Опоздала… – прошипела она. – Опять опоздала.
– Уважаемая… – холодно начал хозяин кабака.
Ведьма – никто в этом не сомневался – с яростным клекотом выбросила в сторону мужчины руку со скрюченными пальцами. Тот отшатнулся, но ничего не произошло.
– С-с-святые… – зарычала ведьма и длинным прыжком отскочила к выходу.
Дверь постигла участь стола.
– Ушли! – даже с некоторым восхищением произнес Грибной Король. – Ушли из города.
В помещении никого не было, поэтому ему никто не ответил.
– Цу Бальтазар, – произнес Грибной Король. – Отправляйся к цу Юстусу. Пусть найдет свою ведьму-ищейку и пришлет ко мне. Я скажу ей, что делать.
Три шварцвайсских монаха, недавно выехавшие из города, скакали по дороге. Они уже давно пересекли протянувшуюся вокруг столицы тонкую нить грибницы, оставалось совсем немного…
– Здесь! – прокричал тот, кого стражник посчитал главным, с изуродованным лицом.
Всадники остановились у каменного столба на обочине. На каждой из четырех граней верхушки столба стояла цифра «один».
– Священник обходил столицу кругом не более одной мили от стены. Значит, мы уже за пределами круга и нечисть нам не страшна.
– Спасибо всем святым, – хмуро проговорил второй монах, чье лицо было настолько похоже на лицо крестьянина Якоба, что, скорее всего, это он и был.
– Что вас так раздражает, брат Таурус? – Рудольфа радовал сам факт успешного бегства из столицы, где стало слишком уж пахнуть грибами.
– Спасибо тем бездельникам, что стерегли нас у ворот, – невпопад ответил Якоб. – Теперь я точно знаю, что мне наплевать на все пророчества. Я на стороне короля.
– Почему? – Рудольф продолжал улыбаться.
– Потому что вариантов немного: или у власти он, или люди, которые считают меня рабочим скотом.
– А что думает по этому поводу наша сестра Кокцинелла?
«Сестра» ничего не думала. Она оцепенело сидела на лошади, глядя в пространство пустым взглядом.
– Госпожа Ирма?
Ирма съехала с лошади и упала на землю.
Бессонная ночь…
– Я тебе не ищейка!
– Хорошо, – качнул широкополой шляпой Грибной Король, – вы не ищейка. Можете придумать себе любое другое имя, после чего отправьтесь за пределы города, так как наша цель убыла.
– А почему бы вам, барон, не отправить своих слуг за ней следом?
– Потому, уважаемая Даркхантер, что мои дети и мои слуги не могут пересечь линию, по которой прошел с молитвой священник Друденского собора. А вы – можете.
– И как же?
Грибной Король медленно улыбнулся.
Ехали шагом. Якоб шел у стремени Ирмы.
– Куда мы едем?
Парня беспокоило состояние девушки. После холодной воды в лицо она очнулась, но все равно ехала с видом великомученицы.
– Здесь неподалеку…
Ирма опять рухнула с лошади, но в этот раз Якоб успел подхватить ее на руки.
– Якоб… – прошептала девушка, – ты не скотина…
И уснула.
Дальше пошли пешком. Якоб нес Ирму, Рудольф вел коней.
– Здесь неподалеку, – говорил он, – школа личной гвардии. Вернее, один из корпусов. Уже был выпуск последней партии кадетов, но с десяток преподавателей найдется.
– И что? – Для Якоба Ирма не была ношей. С его силой он мог спокойно нести ее даже вместе с лошадью.
– Они должны знать, где сейчас командир. Или где находится тот, кто знает, где командир. А командир расскажет нам, где находится король.
– Найти школу, чтобы найти гвардейцев, чтобы найти командира, чтобы найти короля…
– Ну вот, ты понял весь расклад.
Ирма пошевелилась, сворачиваясь в уютный комочек. Так удобно находиться в теплых и сильных объятиях… Как она могла считать Якоба грубым и тупым?
– Ага! – Рудольф остановился. – Вон она, школа, видите?
От дороги сворачивала вторая, петлявшая по ровному, как стол, полю. Где-то в миле от путешественников дорога упиралась в светло-серое здание, фруктовыми деревьями и зелеными шарами подстриженных кустов походившее на загородный особняк.
Небольшой холмик у реки возле столицы. Большой бурый камень, намертво вросший в землю…
Хотя…
Камень зашевелился, приподнялся из земли и откинулся в сторону, как крышка люка.
Из открывшегося темного проема выкарабкалась злая, как тысяча чертей, перепачканная глиной и облепленная паутиной Фукс, с кожаной сумкой на боку.
Грибной Король пообещал, что его твари ее не тронут. Вот только насчет паутины, крыс и мокриц он ничего не говорил.
– Агрхргр! – Она вскинула руки вверх и быстро встряхнула ими.
Грязь, пыль, паутина исчезли, костюм заблестел новенькой кожей. Ведьма стянула рыжие перепутанные волосы в рыжий хвост – укладывать магией прическу она не умела – и принюхалась.
– Значит, туда…
Фукс грязно выругалась – коня не было и ей предстояло пешее путешествие. Ну что ж, пешком, так пешком.
Зубы ведьмы оскалились в недоброй усмешке. Святые образа последнее время портили ей жизнь, и Фукс распотрошила свою коллекцию волшебных предметов. Осталось кое-что проверить.
Ведьма достала из сумки статуэтку святого Бернарда, небольшую, высотой в ладонь, и установила на верхушке камня-люка.
Посмотрела на широкое лицо святого, пару раз щелкнула пальцами:
– Не работает… А так?
Она достала из той же сумки ржавую подкову и бросила через плечо. Железяка упала, покатилась…
Из нее мгновенно вырос и забил копытами конь. Почти как настоящий, если не обращать внимания на черно-рыжий окрас и сбрую из блестящих стальных цепочек. Ну и на глубокие черные дыры вместо глаз.
Образ святого не действовал на волшебные предметы.
– Вот так-то, бородатый! – Фукс подмигнула святому, вскочила на коня и понеслась по полям к дороге.
Пусть теперь этот крестьянин попробует подловить ее, как дуру Монд…
Святой Бернард смотрел ей вслед и, казалось, улыбался.
– Рудольф!
– Ричард!
