Алиса Дорн - Институт моих кошмаров. Здесь водятся драконы
— Алек? — растерянно пробормотала я.
Не Алек. Парень, на которого я так «удачно» наткнулась и пролила пару литров спиртного, был всем, к чему Алек стремился — без шансов достигнуть своих целей. Черные, не темные волосы. Белая кожа, походившая даже не на мрамор — на лунный камень с радужными прожилками вен. И — о, мой бог, — зеленые глаза, сверкавшие в переменчивом свете костров не хуже колумбийских изумрудов. Идеал, невесть как попавший в наш бренный мир.
Стоило моргнуть, как наваждение исчезло. Он все еще был красив, но теперь в глаза бросались изъяны: выступившая на подбородке щетина, волосы, которые нуждались в срочной стрижке еще месяц назад, излишняя худоба, плохая осанка — того рода, что часто встречается у слишком высоких людей. Они не делали его менее привлекательным, но добавляли ему… человечности. Странный выбор слова, но почему-то сейчас я была уверена, что правильный.
Я почувствовала, как что-то кольнуло кончики пальцев, и отвлеклась от уже невежливого разглядывания. По ногтям правой руки все еще плясали язычки пламени. Недоуменно посмотрев на кисть, я потерла ее о джинсы. Не самое логичное и безопасное решение, если вы хотите затушить огонь, но вроде бы помогло. Пламя как не обожгло меня, так и не испортило одежду, а струйки дыма, поднимавшиеся от пальцев… Их можно было пока проигнорировать. Пообещав себе разобраться со всеми странностями завтра, я снова подняла глаза на стоявшего рядом парня.
Оказывается, за моими манипуляциями наблюдали. Пробормотав что-то насчет малахольных первокурсников, жертва моей невнимательности тяжело вздохнула и сунула мне в руки стакан, на дне которого еще плескались остатки вина.
— Держи, тебе это сейчас нужнее.
— Что это? — поинтересовалась я.
Потрясение заставило меня частично протрезветь, туман в голове не рассеялся, но временно отступил. Зато вернулась природная подозрительность.
— Вино, — откликнулся брюнет. Поставив стаканы на землю, он рассматривал уже не такую белую футболку.
Не похоже. Я понимала, что то, что продавалось дома, вином едва ли можно было назвать — спирт, вода и пищевая химия, — но такой виноград на Земле не рос. Пахнувший медом и свежескошенным лугом, солнцем и бескрайними просторами вересковых полей… Ему не было места в бутылках с магазинной полки.
— Так оно и не оттуда, — подтвердил парень. Придя к выводу, что предмет гардероба безнадежно испорчен, он тяжело вздохнул. Наклонился, слил оставшееся вино в один стакан и шутливо отсалютовал им мне. — Олимп. Я бы сказал, северный склон, — заявил он тоном профессионального сомелье.
— Очень смешно. На Олимпе виноград не растет.
Парень только пожал плечами — мол, как скажешь.
— Знаешь, некоторые говорят, что то, к какому костру ты подойдешь в первый год в ГООУ, определит твою жизнь, — он снова поднес стакан к губам и задумчиво посмотрел на огонь у меня за спиной. — Значит, Диана. Неожиданный выбор… С ее стороны, разумеется. Обычно она отмечает кого-то вроде того парня слева, к примеру. Так, чтобы сразу было видно: школьная команда по регби, качалка по будням, бокс по выходным.
Я обернулась и проследила за его взглядом. Огонь стал ниже, и в мраморной статуе позади костра можно было разглядеть охотницу в коротком хитоне. Артемида. Богиня охоты, луны, магии и, как ни странно, целомудрия — хотя с последним можно было поспорить.
— На твоем месте я бы распрощался с личной жизнью, — насмешливо заметил незнакомец, видимо, подумавший о том же, о чем и я. — Говорят, у нее с дисциплиной строго.
— То-то же чуть ли не половина ее известных спутниц были кто замужними, кто с детьми, — кисло отозвалась я. Не из-за дисциплины, но из-за того, что Артемида еще считалась сторонницей аскетизма как образа жизни. Не то место я выбрала для проявления богопочитания. Для аскезы я слишком любила пледик и чай с печеньками. — Да и сама она…
Я умолкла на полуфразе. Какая-то мысль не давала мне покоя, но вот какая? Впечатление, что опьянение прошло, оказалось обманчивым. Алкоголь все еще оставался в моей крови и очень мешал думать.
— Была вечной девой? — подсказали мне с улыбкой. Кажется, я его забавляла.
— Между прочим, в античных культурах девами называли либо молодых женщин, либо не зависевших от мужчин, — рассеянно сообщила я, пытаясь вспомнить. Что же меня зацепило в его словах? — Изначально сексуальной коннотации это обозначение не имело и к личной жизни никак не относилось. Диана, например, когда-то любила Ориона, а у Гекаты, как у богини-девы, не было постоянного спутника, но это не помешало ей родить Скиллу…
Стоило осознать, что я болтаю, как я покраснела и смущенно замолчала. Многие, как опьянеют, начинают говорить глупости, а я, по выражению моей хорошей подруги, — «умности». Неловко получилось. Нельзя ни с того ни с сего в ответ на шутку выдавать энциклопедическую справку по античной мифологии.
Но что же все-таки было не так? Барабанная дробь стихла, но в ушах осенним ветром и шелестом тополиных листьев шумело выпитое вино, мешая сосредоточиться.
— А тетя еще вечно жалуется, что про нее никто не помнит. Зря, как выясняется, — хмыкнул брюнет в ответ на мой доклад. — Вообще-то я совсем не это имел в виду, говоря о дисциплине, но…
Вот что было не так. Когда мой собеседник говорил об Артемиде, он говорил о ней так, словно она реально существовала. А теперь еще и… тетя? Это он про Скиллу?
А парень-то сумасшедший. Жаль.
— Дианы не существует. Боги — это миф, их не существует, — сказала я скорее себе, желая удостовериться, что мир все еще на месте и (в отличие от моего собеседника и, возможно, меня) не сошел с ума.
— Ну да, — не согласился со мной брюнет, — а кто, по-твоему, занимает половину мест в попечительском совете? Ты бы еще сказала, что магии не существует.
— Магии не существует, — послушно повторила я.
Вообще-то я считала это чем-то очевидным. Конечно, встречались отдельные личности, верившие в руническую магию, алтайских знахарок и потомственных колдуний, но… Они ведь не могли верить в них по-настоящему? Понятно же, что никакого волшебства не существует — только физика и суровая реальность.
Которые, возможно, не до конца разъясняли увиденное мной сегодня… Но только потому что мне не хватало знаний. Наверняка у всего было совершенно рациональное объяснение.
— А ты забавная, — его голос звучал немного удивленно и… заинтересованно? Да нет, показалось. — У тебя есть имя, новенькая?
— Зачем тебе? — подозрительно поинтересовалась я.
— Познакомиться.
У него была обаятельная улыбка — легкомысленная и по-мальчишески задорная.
Даже чересчур обаятельная.
— Разве ты никуда не спешил?
— Спешил, — вновь широко улыбнулся он, — донести до товарищей живую воду. Но, уверен, они поймут, почему я задержусь.
Стоило ему это сказать, как раздался телефонный сигнал.
— Я же говорил, — прокомментировал он смску и повернул смартфон экраном ко мне.
«Послали за новой порцией Ника. Я была права? Кто она? Хочу узнать все подробности».
Посмотрев поверх моей головы в толпу, он отыскал взглядом смуглую полную девушку с торчавшими волосами ярко-салатового цвета и мрачно показал ей кулак.
«Не дождешься», — быстро набрал он и сунул телефон обратно в карман.
— Итак…
Черта с два я бы назвала ему свое имя. К сожалению, это сделали за меня.
— Наташа! — из толпы неожиданно вынырнула София, раскрасневшаяся и оживленная, на редкость не похожая на себя днем. — Иди к нам!
— Иду! — крикнула я в ответ.
Лучше странная и непонятная соседка, чем этот псих.
— Значит, Наташа, — раздалось у меня за спиной. По одному только тону я была готова поспорить, что парень опять ухмылялся. — Приятно познакомиться, новенькая!
До Софии я не дошла. Стоило на секунду отвлечься, как брюнетка скрылась из вида, и отыскать ее не представлялось возможным. Зато мне удалось найти лес. Сама не знаю как (мы же были в пустыне?!), но шершавая кора под ладонью и душистые сосновые иголки, мягким ковром устилавшие землю, посылали мозгу вполне однозначное сообщение.
Здесь было тихо — и темно, только один-единственный фонарик горел метрах в пятидесяти от меня. Заинтересовавшись, кто его туда повесил и зачем, я подошла ближе.
Лучше бы этого не делала.
Это был не фонарь. И висел он не на ветке. Маленький шарик тусклого молочно-белого света парил в воздухе без каких-либо приспособлений. Ни проволоки, ни лески — да и чем бы они помогли, если никакой лампы тоже не было? А был просто свет. Перед глазами замелькали кадры сегодняшнего дня: возникшая из ниоткуда пустыня, наследие мезозоя, разгуливавшее по территории, говорящие щупальца, живой огонь… а теперь еще и болтавшийся на полутораметровой высоте светлячок размером с мой кулак. Который я никак не могла объяснить. Это уже слишком! На секунду я пожалела, что под рукой не было еще вина (где я оставила свой стакан? Я попыталась вспомнить, но не получилось): перспектива как следует напиться и забыть последние сутки словно страшный сон уже не вызывала отвращения.
