Марина Рыбицкая - Девять с половиной
– Сын мой! – возопила Зарема, вклиниваясь между нами и буравя меня взглядом, полным ненависти. Чем я ей так насолила? Мы же вроде не встречались? Или встречались?.. – Как ты можешь так наплевательски относиться к своему положению?!!
– Потому что кроме положения, – терпеливо объяснил родительнице великовозрастный сынуля, – есть еще что-то или кто-то…
– Это безответственно по отношению к семье! – выпалила женщина, вырывая меня из объятий сына. – Посмотри, на кого ты нас меняешь?!!
– Мне нравится, – спокойно ответил Агилар, обходя маму и отбирая меня у нее.
Одно не учел. Зарема не пожелала расстаться со мной так быстро. И они меня чуть не порвали.
– Семья! – твердо сказала я, выдергивая руки, когда мне окончательно надоело быть тряпкой в зубах у резвых щенят. – Творец, конечно, учит делиться с ближним. Но не частями же тела!
– Вот видишь! – взвилась Зарема. – Она уже противоречит!
– «Она» вообще-то пытается сохранить себя в целости, – огрызнулась я, отпрыгивая от семейки умалишенных и придвигаясь к новому лимонному дереву, чтобы заесть свою обиду.
– Это еще не противоречит, – утешил маму Агилар. – Так, разминается. Моя будущая жена – очень энергичная женщина…
– Вижу, – злобно зафырчала Зарема. – И тебя уже с толку сбила. И всех рабынь разогнала. – Взвыла: – Ну зачем она тебе?
– Будет так, как я хочу! – отбрил ее сын, вовремя спасая лимоны от уничтожения. – Амариллис, ты, случайно, не в положении?
– Стою вроде, – вытаращилась я на него. – Не видно?
– Я не про это, – широко улыбнулся Агилар. – Ты так усиленно жуешь лимоны, что, возможно, ты ожидаешь ребенка.
– Откуда? – икнула я от неожиданности. – Здесь еще и ребенок будет жить?! Вместе с нами? А зачем?
– От меня, – терпеливо объяснил Агилар, запуская свои шаловливые руки мне под рубашку. Благо она рваная. – Ребенок от меня.
– Ты мне подаришь ребенка? – Мне сегодня как-то не думалось.
– Ты беременна? – напрямую спросила Зарема, обдавая меня злобным взглядом.
– Нет, – прислушалась я к себе. – Я просто пытаюсь не встревать в вашу милую беседу. Приходится отвлекаться… Ты куда полез? – Это уже Агилару. – Это, безусловно, отвлекает, но выглядит неприлично.
– Сын, – попыталась зайти Зарема с другого бока. – Хочешь получить такую занозу в… голову – пожалуйста, но сделай ее второй женой после Сагданы.
– Нет, – покачал головой мужчина. – Не будет первой-второй, будет единственная.
– Ты совсем спятил? – возмутилась мама, вытаскивая из широкого рукава пергаментный сверток. – Смотри, это письмо с согласием великого визиря на твой брак. Я столько лет его обхаживала, слала подарки его женам. Подлизывалась к его матушке. И ты сейчас хочешь отказаться от такой чести? Ради этого заморыша?!
– Мама! – с глухой угрозой воскликнул Агилар, с трудом удерживающий мое выкручивающееся возмущенное тело с лимонами, зажатыми в обеих руках и в зубах. – Ты оскорбляешь мою будущую жену.
– Скорее вдову! – заорала мама, потрясая пергаментом. – После того как ты сообщишь Изурнад-паше о своем отказе, мы получим тебя без головы. Потому что твоя голова будет красоваться на колу у городской стены! Ни один благородный отец не потерпит подобного оскорбления!
– Слушайте, – окончательно расстроилась я, переработав новую партию лимонов. – Может, не надо так кровожадно все живописать, а?
– А как надо? – уперла руки в бока Зарема. – Как? Ты думаешь, ему простят пренебрежение дочерью визиря ради какой-то мелкой рабыни?
– Так я, собственно, и не настаиваю, – пожала я плечами. – Я, можно сказать, лицо постороннее и незаинтересованное.
– Лжешь, – прошептал мне на ухо Агилар, снова проводя разведку на ощупь. – И не постороннее, и заинтересованное.
– Будешь много говорить… – окрысилась я. – Сдам маме все твои выкрутасы – и посмотрю, кто кого уложит на лопатки. Ставлю свой ночной горшок против твоего арсунского жеребца, что твоя родительница и глазом не моргнет, когда размажет тебя по ковру тонким слоем!
– А что он сделал? – нахмурилась Зарема, превращаясь в одно большое ухо. – Написал письмо визирю? И отправил?
– Что-то он точно написал, – зыркнула я на страшно довольного Агилара исподлобья. – И куда-то едва не отправился! Сам. Но мы сумели найти нужную дорогу в барханах и вернуться в мозговые кущи без проблем… Хотя нет! С небольшими проблемами для сознания.
– Это видно! – завелась родительница. – Ты всегда был таким рассудительным и честолюбивым, а тут просто спятил на ней!
– На мне он ничего не делал! – возмутилась я от души. – Ну, по крайней мере, делал, но не то, что вы подумали.
– Да мне уже думать нечем! – прижала к вискам тонкие пальцы Зарема. – У меня мозг кипит от такой информации!
– Лимончика? – предложила я, проникаясь ее заботами. – Для освежения. Мне помогло. Пара десятков штук – и мир кажется уже не таким кислым по сравнению с лимонами.
– Убери ее от меня! – ласково попросила мать Агилара, отшатываясь. – Это не девушка! Это чудовище!
– Это с какой стороны посмотреть, – фыркнула я, окончательно оскорбленная в лучших чувствах. Я к ней со всей своей неизведанной душой и лимонами, а меня не поняли.
– Надеюсь, «чудовище» от слова «чудо»? – нахмурился Агилар, сверкая веселыми искорками в серых глазах. – Не разочаровывай меня, мама!
– Тьфу! – сказала почтенная Зарема, разворачиваясь на выход и делая знак своим прислужницам следовать за ней. – Горбатого только могила исправит, а безголового – и она не спасет!
– Есть еще муляжи, – сообщила я ей, вступаясь за Агилара. – И потом, у вашего сына прекрасно работает все остальное!
– Ты лучше помолчи, радость моя, – прошептал мне на ухо мужчина, снова обвивая меня руками. – До мамы все равно не достучишься, а такая слава для меня излишня. Все свои таланты я собираюсь испробовать исключительно на тебе.
– То есть ты выбрал меня, – ткнула я в него локтем, скрывая удовлетворенную усмешку. – Не пожалеешь?
– Уже давно пожалел, – признался Агилар, все туже стискивая кольцо своих рук. – Но ни за что бы не променял свою участь на другую. – Он слегка передернулся. – Прожить всю жизнь и не познать, что такое любовь, – страшнее нет участи.
– Есть, – закинула я голову ему на плечо и ловя его взгляд. – Потерять любимого.
Его лицо потемнело, скулы напряглись, глаза прищурились. Не знаю, что он там себе надумал, но если он еще хоть чуть-чуть сильнее сожмет руки – выдавит сок из лимонов, находящихся внутри меня.
– Амариллис! – В покои залетела радостная Ширин, которую было не видно из-за вороха разноцветных тряпок. За ней следовало еще человек пятнадцать прислужниц, нагруженных таким же барахлом, от которого рябило в глазах. – Гляди, сколько всего!
– Вижу, – уныло пропищала я, защищая свои цитрусовые и разжимая «клещи», обтянутые теплой смуглой кожей. – Но не понимаю, зачем все это нужно было тащить сюда!
– Ну, вы тут разбирайтесь, – почувствовал угрозу Агилар и направился на выход. – Я позднее приду. Тебе сейчас будет чем заняться!
– Например, похоронить себя под всем этим тряпьем, – согласно кивнула я.
– Не вздумай! – напрягся он. – Твоя жизнь принадлежит мне!
– Это ты так хочешь думать? – набычилась я, не обращая внимания на снующих вокруг девушек, приводящих в порядок немножко потрепанные мной покои. – Или действительно так думаешь?
– Ты моя жена! – отрезал мужчина.
– Гипотетическая, – фыркнула я, отпихиваясь от подсунутого под нос красного шелка. – И не факт, что соглашусь!
– У меня есть прекрасный способ тебя убедить, – изогнул бровь Агилар, сторонясь и пропуская вереницу евнухов под предводительством Саида, нагруженных резными ларчиками.
– И не надейся, – вредничала я, увертываясь от настырной Ширин, которая упорно пыталась что-то на меня надеть. – Тебе придется меня до-о-олго убеждать с помощью дли-и-инного…
– Прекрати! – заткнула меня головным покрывалом рыжая стерва. – Подробности нам не нужны!
– Чего так? – подняла я брови, увидев, как все девушки остановились и выжидающе уставились на меня, временами украдкой скашивая глазки на Агилара.
– Проверить захочется, – на полном серьезе сообщила Ширин, и все согласно закивали.
Агилар издал какой-то странный звук, похожий на конское фырканье, и вылетел за дверь.
– Саид, – позвала я, вызывая помощь от кучи желающих замотать меня в разноцветные тряпки. – Спаси свою госпожу! И, кстати, что здесь делают эти симпатичные молодые люди?
– Это ваши новые… – напыжился евнух.
Дверь приоткрылась, и послышалось:
– Я передумал! Тебе хватит одного евнуха внутри. Остальные пусть караулят снаружи!
– О как! – надула я губы. – Тогда и девчонок отсюда забери. Куда мне столько?
– Для солидности! – пояснил мне невидимый мужчина. – И для престижа!
