Юлия Плагина - Невеста на одно место
— А тебе что, в брачном агентстве ничего про эту гремучую семейку не рассказали? — Моментально округлились глаза у оппонента, и, увидев мою мрачно-насупленную физиономию, мужик довольно потёр руки — явно предвкушая благодатного слушателя и ещё одного чокнутого собиральщика сплетен. — Папашка у нашей Милады уж больно крутой — ни много, ни мало, а судья мирового масштаба, кличут его, как сам уже догадался, Амадей Топоркин. Наверное, когда Гера раздавала своим подопечным тела и имена, она решила нехорошо пошутить — уж больно фамилия твоего будущего тестя подходит к роду его кровавой деятельности.
— В каком смысле? — Поперхнувшись спёртым воздухом, почувствовал, что до неконтролируемой дрожи в пальцах хочу придушить противную Пшеничкину, которая взяла девушку на конкурс, но историю её семьи как-то «забыла» рассказать. Теперь-то хоть понятно, отчего она и Эрик так испугались, всего лишь увидев рыжеволосую Миладу.
— Практически любое дело, находящееся у него на рассмотрении, заканчивается одним и тем же приговором, — выдержав эффектную паузу, помреж глухо провыл, подражая знаменитому привидению, — плахо-о-ой! Интересно, а когда вы с Миладой поженитесь, Амадей начнёт натаскивать зятька на судейство, или спустит всё на «тормозах», и позволит плыть по жизни самостоятельно? — словно бы ни к кому не обращаясь, задумчиво протянул помощник режиссёра, упорно игнорируя моё предынфарктное состояние.
— Я не собираюсь с ней регистрировать отношения или встречаться! — Прохрипев эти слова, практически сразу же получил скептический взгляд, до краёв наполненный невыраженным ехидством, которое не преминуло прорваться в вербальную форму.
— Ну, да, а в реалити-шоу она просто так участвует — скучно дома стало, вот девушка и решила развеяться! — басисто хохотнул мужик, проводя рукой по коротким волосам, стриженым под полубокс. — Ладно, женишок, дело, конечно, твоё: в какие личные сказки верить, а в какие — нет, но помяни слова Ивашки, — в этом месте помреж ткнул себя пальцем в мощную грудь, — Милада так просто не отпустит очередного кандидата в мужья, поэтому намучаешься ещё с ней!
— А что, были и другие кавалеры, не побоявшиеся её отца? — Изумлённо замерев рядом с какой-то обшарпанной дверью, из-за которой доносился весёлый девичий щебет, устало потёр переносицу, мысленно молясь, чтобы идиотка Пшеничкина мне на глаза ближайший месяц не попадалась, иначе придушу.
— Ага, были, — снова издал трубный смешок оппонент, — вот только познакомившись на первом же свидании с будущим тестем, который с подкупающей простотой интересовался криминальным прошлым дорогого ухажёра его ненаглядной доченьки, как-то быстро исчезали в неизвестном направлении. Разобиженный Амадей, видя, как его кровинушка рыдает в подушку, до глубины своей светлой и невинной души пораженная мужским вероломством, отправлял по адресу прописки парочку стражников, которые спустя несколько часов возвращались с неизменными вестями, мол, молодчика не только не было дома, он даже город спешно покинул. Ну, как тебе подобный расклад?
— Хочется повеситься из-за открывающихся перспектив… — промямлив жизнеутверждающий лозунг, вознамерился во чтобы то ни стало отделаться от Милады при первой же удобной возможности.
— Ладно, хватит трепаться, — мельком взглянув на наручные часы, мужик быстро свернул разговорную лавочку. — Так, тебе в эту дверь, скажешь красавицам, что от Ивашки, и они быстро харю в порядок приведут. Но сильно с девками не заигрывай — через двадцать минут начнутся съёмки. Усёк?
— Да понял я, понял, — просканировав помрежа хмурым взглядом — нет, это ещё уметь нужно, всего парой фраз испортить такое великолепное настроение, толкнулся в обшарпанную дверь. Услышав недоумённое разрешение войти, открыл створку и, максимально обаятельно улыбаясь, весело прощебетал. — Добрый день, девушки-красавицы! Я от Ивашки…
— Ой, так ты и есть тот знаменитый граф де Лаберо? — моментально округлились у двух гримёрш глаза. — Какой хорошенький-то!
Невольно покраснев, чем привёл дамочек в неописуемый восторг, удостоился ещё доброй дюжины восторженных отзывов, вогнавших несчастного меня окончательно в багряную краску смущения. Вот только моё эго, купающееся в девичьих охах и ахах, чуть не захлебнулось в страшной пучине реальности, накатившей на него грозным девятым валом[22], взявшимся словно из ниоткуда. Неспешно разлаживая на гримёрочном столике свои многочисленные пушистые кисточки, загадочные палочки и жуткие щипчики, одна из гримёрш, что на первый взгляд казалась более адекватной, нежели её товарка, ласково попросила:
— Бернардо, сними, пожалуйста, маску, мне увлажняющий крем нужно нанести тебе на лицо, чтобы потом на него наложить основу и…
— Извините, но я не могу выполнить вашу просьбу, — моментально позабыв про фривольное «ты», начал «выкать». — У меня эта… страшная сыпь!
— И что, она только на верхней части лица? — не поверила девушка, отложив в сторону большой тюбик с какой-то загадочной серо-бежевой субстанцией. — Я, конечно, хоть и необразованная дурочка, работающая на полставки гримёршей на телестудии, но уж сказки от реальности прекрасно отличить смогу. Не бывает сыпи, уродующей только половину морды!
— Нет, вы неправильно меня поняли, — сообразив, что умудрился обидеть ни в чём неповинную собеседницу, попытался выкрутиться из щекотливой ситуации. — Я, правда, не могу снять маску, потому что… — Краем глаза заметив смазанную тень сбоку от себя, вовремя дёрнулся в сторону, уходя от атаки любопытной второй гримёрши, вознамерившейся силой лишить будущую звезду голубого экрана несуразного, по её сугубо личному мнению, аксессуара. — Что вы делаете?!
— Выполняю свою непосредственную работу, — моментально надулась неудавшаяся воришка, секунду назад попытавшаяся украсть мою маску.
— Но так же нельзя поступать! — не найдя более веского аргумента, решил сыграть в непроходимую наивность. — Вы могли меня поцарапать.
— Ой, вот только не надо снова всякие небылицы рассказывать! — Ощерились уже обе гримёрши, прекрасно понимая, что у них не только численный перевес, но и весомое преимущество, о котором знают все: на представительницу слабого пола или ребёнка ни одни уважающий себя мужчина никогда в жизни не поднимет руку. — Снимай эту демонову маску, или это сделаем мы!
— Но я, правда, не могу… — снова залебезил нечто несуразное, чем окончательно выбесил двух демониц, с которыми буквально минуту назад довольно мило и непринуждённо общался. Недолго думая, дамочки набросились на меня, действуя довольно слаженно, отчего создавалось жуткое впечатление, будто они репетировали, причём не единожды. — Помогите! — Взвыв дурниной, скатился под гримёрочный столик и, прикрыв голову руками, попытался просочиться сквозь ламинат на первый этаж, желательно под надёжную защиту Ивашки.
— Отставить домогательства! — раздавшийся над головой командный рык Пшеничкиной, заставил двух разошедшихся девушек испуганно отпрянуть в разные стороны от несчастной жертвы, а я же… Да, согласен, напрочь позабыв про обиду из-за подставы с Миладой Топоркиной, я на четвереньках бросился к нежданной спасительнице, и, стоя на коленях, крепко обняв сноровистую Майю за талию, некультурно уткнулся ей носом в живот, чувствуя, как тонкие девичьи пальчики зарываются в мои волосы. — Вы что себе позволяете, идиотины? — Презрительное шипение было мало похоже на слова, но гримёрши каким-то чудом всё же угадали, что именно у них спрашивает разгневанная девушка, и, подозрительно замявшись, промямлили.
— Ну, так это… Грим надобно наложить, а аксессуар-то мешается!
— Разве Бартоломелло вас не предупредил о том, что с многоуважаемого графа не нужно снимать маску? — гневно сдвинула тёмные брови помощница свахи. — Кажется, я довольно доходчиво просила режиссёра урегулировать этот вопрос с другими членами съёмочной группы и со всеми, кто так или иначе будет работать или пересекаться с нашим клиентом!
— Ой, кажется, нечто такое было! — громко прошептала неадекватная гримёрша, которая активно пыталась силой стянуть с меня маску. — Помнишь, после обеда к нам заглянул Пучинни и что-то подобное говорил?
— Так он про этого задохлика мямлил? — быстро сменила «красавчика» на ругательства вторая дамочка. — Ну, извините, милочка, не поняла сразу, что к чему, — довольно искренне проговорила она.
— Ладно, — благосклонно кивнула Майя, понимая, что конфликт исчерпан. — Пожалуйста, побыстрее закончите с гримом Бернардо, а я пока на съёмочную площадку схожу — нужно несколько вопросов с помощником режиссёра решить.
— К Ивашке без меня не смей ходить! — Сообразив, что взбалмошной Пшеничкиной может понравиться накачанный помреж, недовольно поморщился, чувствуя, как что-то тёмное и нехорошее начинает шевелиться в груди при одной только мыли о том, что Майя может кем-то заинтересоваться.
