Терри Пратчетт - Патриот
Ваймс закрыл глаза.
Моркоу четко отсалютовал.
– Никак нет! Сэр!
Ваймс распахнул глаза.
– В самом деле? – Несколько мгновений Ржав взирал на Моркоу, потом слегка пожал плечами. – Ну что ж… верность – достойное качество. Сержант Колон?
– Сэр!
– Учитывая обстоятельства и поскольку ты наиболее опытный офицер запаса и имеешь прек… имеешь послужной список, именно ты примешь на себя командование Стражей на период… чрезвычайного положения.
– Никак нет, сэр!
– Таково распоряжение, сержант.
На лбу Колона заблестели капельки пота.
– Сержант!
– Можете засунуть его туда, куда солнце не светит, сэр! – в отчаянии выкрикнул Колон.
Ваймс еще раз встретился с молочно-голубыми глазами Ржава. Удивление… данной эмоции лорд Ржав не испытывал ни разу в жизни, он даже не знал, что это такое. Зато он твердо знал, что простой сержант никогда не осмелится нахамить вышестоящему начальству, а потому взял и вычеркнул сержанта Колона из картины мироздания.
На короткое мгновение молочно-голубые глаза лорда Ржава задержались на Детрите.
«А ведь он понятия не имеет, как разговаривать с троллями», – мелькнуло у Ваймса. Однако лорд Ржав, надо отдать ему должное, весьма элегантно решил проблему. А именно – притворился, что таковой проблемы не существует.
– Кто старший капрал в Страже, сэр Сэмюель?
– Капрал Шноббс.
Комитет удалился на совещание. Члены комитета шепотом обменивались предложениями, несколько раз мелькало отчетливое: «…этот мелкий паскудник?!» Наконец Ржав опять посмотрел на офицеров Стражи.
– А кто следующий по званию?
– Дайте подумать… Капрал Задранец, – откликнулся Ваймс, ощущая легкое, необычное головокружение.
– Отлично, надеюсь, хоть он понимает, что такое приказы и как их следует выполнять.
– Надейся дальше, придурок. Она – гном!
Ни один мускул не дрогнул на лице Ржава. Послышалось легкое «бряк» – это Ваймс аккуратно положил на стол свой значок.
– Вот, возвращаю казенное имущество, – спокойно произнес Ваймс.
– О, так ты, стало быть, предпочитаешь перейти на штатское положение?
– Стражники и так все штатские, а ты – высокопарный, необразованный кусок дерьма!
Мозг Ржава услужливо стер звуки, которых никак не мог услышать.
– И не забудь сдать ключи от арсенала, сэр Сэмюель, – сказал он.
Ключи с лязганьем полетели на стол.
– У остальных тоже заготовлены драматические жесты?
Сержант Колон выудил из кармана засаленную бляху и слегка расстроился, когда она, вместо того чтобы вызывающе залязгать, несколько раз подскочила на столе и сбила кувшин с водой.
– А мой значок вытесан у меня на руке, – пророкотал Детрит. – Если кому хочется, можете попытаться отодрать.
Моркоу положил свой значок очень аккуратно.
Ржав вздернул брови.
– И ты, капитан?
– Так точно, сэр.
– Я надеялся, что по крайней мере ты…
Осекшись на полуслове, он в раздражении посмотрел на открывающиеся двери. В залу вбежали двое дворцовых стражников, следом за которыми ворвалась толпа клатчцев.
Члены совета повскакивали со своих мест.
Ваймс узнал клатчца в самом центре группы. Тот не раз попадался ему на всяких официальных приемах, и, не будь он клатчцем, Ваймс обязательно взял бы его на заметку как потенциального клиента.
– Кто это? – шепотом спросил Моркоу.
– Принц Калиф. Заместитель посла.
– Еще один принц?
Заместитель посла затормозил перед столом, бросил взгляд на Ваймса (ничем не показав, что узнал его) и отвесил поклон лорду Ржаву.
– Принц Калиф, – поклонился в ответ лорд Ржав. – Ваш приход весьма неожидан, и тем не менее…
– Я принес печальные вести, милорд.
Даже в своем нынешнем полуоглоушенном состоянии Ваймс подметил, что речь Калифа звучит не так, как речь принца Куфуры. Последний выучил свой второй язык на улице, тогда как у заместителя посла были преподаватели.
– В наши неспокойные времена мало какие вести радуют.
– Это касается новой земли. Там зафиксированы прискорбные инциденты. Как, к сожалению, и в Анк-Морпорке. – Он опять стрельнул взглядом в сторону Ваймса. – Хотя местные новости, следует признать, противоречивы. Лорд Ржав, должен сообщить вам, что отныне мы официально находимся в состоянии войны.
– Официально? В состоянии войны? – переспросил Ваймс.
– Боюсь, события принимают необратимый характер, – продолжал Калиф. – Ситуация весьма деликатная.
«Они оба знают, что скоро начнется драка, – подумал Ваймс. – Это как начало танца, когда, поглядывая друг на друга, партнеры сходятся и расходятся…»
– Должен поставить вас в известность: у вас есть двенадцать часов на то, чтобы вывезти с Лешпа всех ваших граждан, – сказал Калиф. – Если это будет выполнено, ситуация придет к благополучному разрешению. На сегодняшний день.
– Наш ответ таков: это у вас есть двенадцать часов на то, чтобы покинуть Лешп, – ответил Ржав. – В противном случае мы предпримем… меры…
Калиф ответил легким поклоном.
– Мы друг друга поняли. Формальный документ будет доставлен вам в ближайшее время, и, вне всяких сомнений, аналогичный документ мы получим от вас.
– Безусловно.
– Эй, подождите-ка, нельзя так просто… – начал было Ваймс.
– Сэр Сэмюель, ты больше не командор Стражи, а потому здесь лишний, – оборвал его Ржав. С этими словами он вновь повернулся к принцу. – Мы сожалеем, что ситуация получила подобное развитие, – напряженно выдавил он.
– Взаимно. Но бывают времена, когда все слова исчерпаны.
– Вынужден с вами согласиться. Времена, когда следует помериться силами.
Как зачарованный, Ваймс в ужасе переводил взгляд с одного лица на другое.
– Мы, разумеется, дадим вам время покинуть посольство. Вернее, то, что от него осталось.
– Весьма любезно с вашей стороны. И мы, само собой, проявим по отношению к вам такую же любезность. – Калиф сопроводил свои слова легким поклоном.
Ржав ответил тем же.
– В конце концов, тот факт, что наши страны пребывают в состоянии войны, еще не служит основанием для того, чтобы мы с вами, резонные люди, перестали уважать друг друга как друзья, – сказал лорд Ржав.
– Что? Резонные люди?! – воскликнул Ваймс. – Не верю своим ушам! Как вы можете стоять здесь и… о боги, где же ваше хваленое дипломатическое искусство?
– Война, Ваймс, есть развитие дипломатического процесса иными средствами, – объяснил лорд Ржав. – И будь ты человеком благородных кровей, ты бы это знал.
– И вы, клатчцы, ничуть не лучше, – продолжал Ваймс. – Это у вас от того разноцветного мяса, что продал вам Дженкинс? Налицо запущенный случай овечьего бешенства. Как вы можете стоять здесь и…
– Сэр Сэмюель, ты теперь, как ты упорно нам доказываешь, простой гражданин, – прервал его Ржав. – И как таковой, не имеешь права находиться здесь!
Ваймс не стал отдавать честь, а просто развернулся и вышел вон. Остальные стражники в молчании последовали за ним в Псевдополис-Ярд.
– Я послал его туда, куда не светит солнце, – вспомнил сержант Колон вскоре после Бронзового моста.
– Правильный поступок, – деревянным голосом отозвался Ваймс. – Отлично.
– Швырнул ему прямо в морду. «Туда, куда не светит солнце». Что думал, то и сказал, – не унимался Колон.
По его тону трудно было понять, какое чувство говорит в нем сильнее: гордость или ужас.
– Боюсь, формально лорд Ржав прав, сэр, – вступил в разговор Моркоу.
– Ага.
– Да, господин Ваймс. Безопасность города – вопрос первостепенной важности, поэтому во времена войны гражданскими вопросами занимаются военные власти.
– Ха!
– Я сказал ему, – гнул свое Колон. – Как отрезал. «Туда, куда не светит солнце».
– Заместитель посла ни словом не упомянул принца Куфуру, – задумчиво произнес Моркоу. – Странно.
– Я иду домой, – сказал вдруг Ваймс.
– Да, сэр, и мы уже почти пришли.
– Я имею в виду домой домой. Мне нужно поспать.
– Хорошо, сэр. А что сказать ребятам, сэр?
– Что хочешь, то и скажи.
– Я посмотрел ему прямо в глаза и сказал: «Засуньте это туда, куда…» – продолжал вспоминать Колон.
– Хотите, я возьму пару парней покрепче и пойду разберусь с этим Ржавом? – предложил Детрит. – Нет ничего проще. Он наверняка в чем-то виноват.
– Нет!
Голова у Ваймса стала такой легкой, что казалось, он вот-вот взлетит в небеса. Оставив стражников возле штаб-квартиры, он предоставил голове тянуть его дальше, вверх по холму и за угол, а затем в дом, мимо утратившей дар речи жены, потом вверх по лестнице и в спальню, где он рухнул, не раздеваясь, на кровать и уснул еще до того, как его голова коснулась подушки.
Наутро, в девять часов, первые рекруты тяжелой пехоты лорда Вентурии шли парадом по Брод-авеню.
Стража вышла на улицы смотреть. Больше ничего не оставалось.
