Ксения Баштовая - Повесть эльфийских лет
В общем, несли их всех вместе. Гоблин поначалу возмущался, как и наемники, а потом просто махнул рукой, улегся на дощатый пол в клетке и, свернувшись калачиком, мирно уснул. Как он умудрялся это делать при таком-то шуме, оставалось загадкой.
В конце концов Иоганеру надоело огрызаться и он отвернулся от приятеля. Но не тут-то было.
– Слушай, – мгновенно поменял тон Мартиан, – а если… – Он на миг задумался, а после перешел на оркский, полагая, что никто, кроме Румиела, его не поймет. – А что, если дождаться, пока они нас куда-то принесут, а потом попытаться накинуться на охранников и…
– И ничего не выйдет, – мрачно буркнул, не размыкая глаз, Ларон, все на том же оркском. – Справа от клетки идет громила с алыми перьями, привязанными к копью. Он знает этот язык. А тот, что с заточенной костью в носу, знает кентаврийский. Переходить на эльфийский, наречие тренти или фавнов тоже не советую. Понимают, гады, не я один тут такой грамотный.
– Джальдэ, – только и смог выдохнуть Мартиан.
Молодой жрец коварно хихикнул:
– Их знания не ограничиваются этими словами. Правда, Мэйхол? – окликнул одного из воинов.
Тот пожал плечами:
– Прости, жрец.
– Да ладно, ничего, – отмахнулся гоблин. – Я-то что… Это им нужно волноваться…
– А куда нас вообще несут? – попытался разведать обстановку Мартиан. – И главное, зачем?
Низложенный жрец сделал наивное лицо:
– Ничего особенного, в жертву принесут. Отрубят голову, потом четвертуют, кровь соберут в специальные сосуды, добавят зерна, чтобы не сворачивалась, затем…
– Избавь нас от подробностей! – жалобно простонал Иоганер. Ему хватило услышанного.
Ближе к вечеру всю троицу принесли к месту назначения. Это оказалась какая-то деревенька. Хотя, надо заметить, она была раза в три больше той, где тролли познакомились с Лароном. Клетку поставили посредине площади, на которой столпилась куча народу, и через несколько минут появился гоблин, одетый в черные одежды, раскрашенные алыми знаками. Отворилась дверка, и мрачный Ларон неспешно вышел из клетки. Мартиана и Иоганера не выпустили.
Некоторое время на площади царило молчание, а затем гоблин в черном вскинул длань и заговорил:
– Вижу! Вижу, темный дух вселился в тебя! Выпей это. – В руках его сама собой появилась деревянная чаша. – И уже назавтра, после обряда, демон уйдет посрамленный!
Незадачливый жрец осторожно принял чашу из рук говорившего, принюхался и одним глотком осушил. Постоял несколько мгновений без движения… А потом рухнул на землю как подкошенный.
– Отравил? – потрясенно пробормотал прильнувший к решетке Иоганер.
– Черт его знает!
В отличие от встревоженных троллей, местное население, казалось, совершенно не удивилось происходящему – не раздалось ни звука, ни вздоха… Двое зеленокожих воинов подхватили на руки тело и потащили его куда-то в глубь деревеньки. А по губам того, кто был одет в черное, скользнула легкая усмешка:
– А этих подготовьте к жертвоприношению. На рассвете все будет сделано.
Вся подготовка заключалась в том, что троллей вытолкали из клетки и, туго обмотав веревками руки и ноги, привязали к дереву.
Ночь спускалась на джунгли. В ветвях надрывно кричала невидимая птица. Над головой возвышалась пирамида, похоже созданная именно для жертвоприношений. Оба тролля уже много раз пытались освободиться, но безрезультатно: связали их на совесть. Ни разорвать, ни развязать путы было нельзя. Чуть поодаль стояли четверо гоблинов. Перекидываясь короткими фразами, они изредка косились на пленников и явно ждали наступления рассвета.
Темная фигура неспешно подкралась к охранникам и поинтересовалась:
– Что там с ними?
– Да все в порядке, – хмыкнул один из гоблинов. – Пока не… Жрец? Ты что здесь делаешь?!
– Темные духи покинули меня, – хмыкнул зеленокожий. – И верховный жрец прислал вам этот кувшин в благодарность за то, что вы исправно несли службу.
– Спасибо, – удивленно протянул один из воинов.
– Не за что, – улыбнулся Ларон и растаял во мраке.
Уже через несколько минут кувшин пошел по кругу. Может, поначалу охранники и сомневались, но уже после второго-третьего глотка все подозрения ушли подобно туману. А к тому моменту, как кувшин опустел, гоблины вообще стали добрыми и благодушными.
– Хорошую бражку прислали, – радостно икнул старший.
– А то ж, – в один голос подтвердили остальные.
Заснули они одновременно. Переглянулись, покачнулись и, побросав копья, свернулись на земле калачиком.
– Надо было больше зелья налить, – фыркнул Ларон, появляясь возле связанных троллей. Короткий нож в руке у низложенного жреца тускло блеснул в лунном свете.
– Но как… Но…
– Тихо вы! – рыкнул Ларон. – Или хотите, чтобы сюда вся деревня сбежалась?
Клинок легко разрезал путы, и тролли медленно встали, потирая передавленные веревками запястья.
– Я думал, тебя отравили, – шепотом сказал Мартиан.
– Да что со мной будет, – отмахнулся молодой жрец. – Дурманящего зелья дали, чтобы до утра не дергался.
– А почему ты здесь? – влез в разговор Иоганер. – Не подействовало?
– Я предполагал, чем напоят, заранее выпил средство, чтобы дурман не сработал. А начал бы отпираться, было бы хуже… Хватит уже лясы точить! Надо быстрее отсюда уходить, иначе вас точно в жертву принесут. Пошли! – И, призывно махнув рукой, гоблин направился в глубь джунглей.
Пробираться пришлось едва ли не на ощупь. Ночь едва перевалила за середину, и путники напряженно вглядывались в темноту, чтобы не споткнуться и не налететь на дерево. Хорошо хоть пропажа пленников пока не обнаружилась, тревоги вроде бы не подняли.
Они прошли не так уж и много, когда Иоганер внезапно замер, дернул за рукав гоблина и тихо спросил:
– А куда мы идем?
Ларон пожал плечами:
– Прочь из джунглей. Обогнем Тхай-Пер, а дальше, я думаю, сможем выбраться.
– Тхай-Пер? – тут же заинтересовался наемник. – А где он?
– Он? Она! Пирамида! Вас должны были казнить на ее вершине.
Румиел замер ненадолго, задумался, а потом резко развернулся и направился обратно.
– Ты куда? – схватил его за руку Мартиан.
– К храму Тхай-Пер.
– Ты сумасшедший?
– Может, тебе и не нужны пятнадцать злотых, а я пока не такой богач, чтобы терять возможность заработать, – отрезал его напарник. – Этот Тхай-Пер никто, кроме гоблинов, в глаза не видел, появился шанс выполнить заказ, а мы уходим. – И, не слушая никаких возражений, тролль направился к пирамиде, смутно виднеющейся между деревьями.
Первые несколько мгновений Мартиан ошарашенно глядел ему в спину, а потом рванулся вслед за другом.
– Правильно-правильно, верни его, – закивал гоблин.
– Я не вернуть, я с ним!
– Но… Но… – начал было Ларон, но тролля уже и след простыл.
– Идиоты! – мрачно буркнул гоблин. – А я вот сейчас развернусь и уйду! А вас пусть ловят! За мной ведь не сразу погонятся, уйти успею. А вас пусть с утра четвертуют, пусть! А я уже далеко уйду, и вообще! И… А, да ну вас всех!.. – Обреченно вздохнув, Ларон Папирэани помчался вслед за троллями.
Храм Тхай-Пер оказался на самой вершине ступенчатой пирамиды. И, надо сказать, ступеней там оказалось больше чем достаточно: к тому моменту, как запыхавшиеся тролли поднялись на вершину, они полностью выдохлись. Хорошо хоть никто из местных жителей не догадался посмотреть этой ночью на пирамиду – наверняка странные путешественники были отчетливо видны на ее фоне.
Сложенный из грубо обтесанных камней, в темноте храм казался кучей наваленных булыжников, но где-то там, в глубине, виднелся меж щелей одинокий, едва заметный огонек.
– Жертвенник горит, – чуть слышно выдохнул Ларон. – Может, пойдемте отсюда, а? Иначе я одним дурманящим зельем точно не отделаюсь!
Тролли не ответили. Переглянулись и осторожно направились к храму. Внутри пирамиды, в самом центре, на небольшом столике стояли две статуэтки, изображавшие гоблинщ с посохами: одна – ониксовая, вторая – малахитовая. На золотом блюде, лежащем перед столом, непонятно каким чудом горел огонь. Возле стены сладко дремал мальчишка-гоблин. Изредка он вздрагивал, поднимал голову, обводил сонным взглядом помещение храма и засыпал снова.
Украсть статуэтку удалось быстро. Сложнее всего было успеть дернуться туда и обратно между пробуждениями юного стража, но Иоганер легко справился с этим заданием. Подхватив ониксового болвана, тролль потянулся и за малахитовым, но напарник перехватил его руку и прошипел:
– Не жадничай.
С пирамиды они спускались чуть ли не кубарем.
Обратная дорога, которую вообще-то стоило бы назвать побегом из Тангера, запомнилась обоим троллям надолго. Эти заросли, эти хищники, эти дикари… Один, правда, вышагивал рядом с наемниками, но напарники старались не заострять на этом внимания. В любом случае из джунглей они выбрались. И даже до Алронда добрались.
