Дарья Ковальская - Быть бардом непросто
2. Взорвали больницу – правое крыло, в котором лечилась знать. Динамит был предварительно изъят у грабителей, спасенных чуть ранее. Пострадавших море, но все живы, ибо всех предупредили о взрыве заранее. (В открытое окно палаты, находящейся на первом этаже больницы, запрыгнул гоблин и, проорав, что только пламя взрыва очистит души неверных, бросил связку динамита с подожженным фитилем, после чего выпрыгнул из окна. Вслед за ним выпрыгнули пациенты.)
3. Остатками динамита подорвали мост, соединяющий правую и левую части города.
4. Выловили оглушенную взрывом рыбу и раздали беднякам.
5. Прыгали в фонтан с самой высокой башни города с криками: «Я лечу!» и «Как же круто!».
6. Во время сожжения ведьмы на главной площади пробрались на помост, освободили преступницу и «улетели» на метле. (Метлу принес светлый эльф. Ведьма сумела ее активировать и поднять в воздух.)
7. Темный эльф устроил на главной площади концерт: пел жуткие песни, которые собрали целые толпы молодежи. По ходу действия его вознесли на помост, разожгли костры вокруг. Один из молодых магов колдовством усилил звук до максимума (в окрестных домах вылетели стекла).
8. Светлый эльф взял отряд из молодых парней и повел их грабить ближайшие таверны. Вернулись с огромным запасом выпивки, которую в дальнейшем на концерте раздавали бесплатно. Всех, кто вставал на пути светлого, называли «нежитью» и натравливали на них «купидона», умоляя привнести в сердца любовь и всепрощение. Под прицелом ГС-400 редкий трактирщик отказывался выдать эль и вино. Вскоре гуляние стало массовым, а работа стражи была приостановлена, так как каждого, кто лез с оружием на барда, били нещадно и насмерть. Решили дождаться окончания незапланированного концерта. Тем более что большая часть стражников под видом гражданских также присоединилась к гулянию.
9. Напоследок эльфы устроили митинг, повели взбудораженные массы людей ко дворцу, вытребовали у испуганного короля фейерверки и до утра запускали их в воздух.
К утру эльфы исчезли, и больше их никто не видел.
Глава 13
Сижу в кустах, грязный, мокрый, вонючий и страшный. Рядом валяется эльф с задранными вверх ногами и гоблином, сладко спящим на его животе.
– Эй, про… проснись… – Ой, меня сейчас вырвет.
Пытаюсь отползти, но ноги и руки не слушаются. Короче, все делаю прямо там, сотрясаясь от спазмов и чувствуя нарастающую боль в теле, отдающуюся погребальным молотом в голове.
– Аид… – Бульк… – А-и-ид.
– А?
– Я… умираю.
– Ага. А я все еще парю.
– Везет.
Через полчаса к рвоте добавляются понос и недержание. Вонь из кустов доносится такая, что проходящий мимо волк, случайно ее вдохнувший, там же и сдыхает.
Спустя сутки.
– Помнишь что-нибудь о вчерашнем? – Лежу у реки мокрый, в одних труселях. Выстиранные вещи покачиваются на ветвях деревьев.
– Ну… смутно. Я, кажется, летал в виде дэймоса и сеял добро и справедливость.
– Круто. А я был ангелом.
– Который учил меня хорошему. Это помню.
– Я, кажется… впервые выступил с концертом.
– Да? И как?
– Мне аплодировали стоя.
– Чего пел-то хоть?
– Э-э… мм… а я записал! Ща… где-то был блокнот. Мне фанат подарил. А, да. Это он записал. Сказал, что эта песня будет хитом.
– Обалдеть. Споешь?
– Я блокнот посеял.
– Идиот! – припечатывает светлый.
– Что? А сам-то!
– А что я?
– Ничего. О! Нашел! Он, правда, слегка подмок. Но строчки все еще видны. И карандаш тут. Отлично. Красивый блокнот, кстати… был. Я его сохраню и буду дальше писать.
– Ты мне песню зачитай. Мне прямо-таки до жути интересно, что именно можно было сочинить под такой дозой наркоты.
– Ну… ладно. Приготовься трепетать от величия моего гения.
– Я готов.
– Тогда слушай.
– Давай.
На загривке пьяного разобщения,
Вытягивая иглы из глаз убогих,
Сидит седое склизкое нетерпение
И распинает живых и строгих…
Эльф хмурится, глядит на далекую луну и почесывает подбородок. Я и сам в шоке. Нехило меня тогда несло.
– Это все?
– Нет… тут еще есть.
– Давай.
– Гм… Ну ты сам напросился.
Выдыхаю и, взяв нужный темп, начинаю петь, периодически срываясь и нервно дергая ногой в такт. Эх, гномий метал, детка!
Взирая ямами глаз без ужаса,
Сосет надежда соки выживших.
Тебе не надо так много мужества,
Чтобы забыть навеки сгинувших.
Ты, развернувшись, прочтешь все пошлости,
Закинешь когти в прозрачный потрох.
И развернешь тоску на скорости,
Пугаясь мысли, переходящей в шорох.
Я не прощаю и не прошу прощения…
Возможно, это все не для тебя,
Но на одно последнее мгновение
Прошу, прими таким, как есть, меня.
– Да. Это хит.
– А я о чем.
– Сальное общение, сосущая надежда, когти в потрохах. Тебе явно было круто.
– Да! – Ложусь так, что наши затылки соприкасаются, и подкидываю веток в костер. – Как считаешь… стоит вернуться и заявить о себе еще раз?
– Знаешь, даже того, что помню я, хватит как минимум на три пожизненных заключения. Так что предлагаю смыться по-тихому в соседний город и не светиться ни перед столичной стражей, ни перед уголовниками, ни перед королем. Мы ему вроде бы тоже угрожали.
– Обалдеть. А с тобой и впрямь весело.
– Спасибо, но благодарить стоит скорее его.
Поворачиваю голову и смотрю на спящего неподалеку Федю. Тот и не думал просыпаться ни когда мы перетаскивали его к реке, ни когда разводили костер, ни в ответ на мои вопли, срифмованные в строчки будущего хита. Ну и ладно. Успеем еще набегаться, когда он проснется и снова что-нибудь учудит.
Глава 14
Итак, мы в лесу, невдалеке от города. Без денег, вещей и еды. Все, что у нас есть: куртки, рубашки и пара штанов. Светлый, кстати, захватил всего один сапог и теперь мучается, вспоминая, где посеял второй.
– Я волка нашел! Дохлого.
– От чего он умер?
– Откуда я знаю? Тебя небось увидел и помер.
– При чем тут я? Светлые эльфы издревле были хранителями мира и процветания на земле. Ой, гоблин проснулся.
Гоблин обводит нас мутными красными глазами и изрекает:
– Федя хочет пить!
– Вот и хоти себе дальше, – отвечаю зло.
– Друг напоит Федю. И вымоет. Правда же? Федя хочет буль-бульк!
– Слышишь? Твой друг просит его искупать. Вперед! А я пока волчару освежую.
– Не смей! Мы его похороним и воздадим ему почести.
– Ты похоронишь мясо, если захочешь. Шкуру я себе оставлю.
– Я тебе не позволю.
– Федя хочет буль-бу-ульк!
– Отстань. А-а-а!
– Что там?
– Эта зараза укусила меня за ногу!
– Сочувствую. Думаю, лучше тебе его выкупать.
– Ага, щас!
– Ну как знаешь.
Полчаса спустя довольный мокрый гоблин сидит у костра. Голодный, мокрый и очень злой Аид, с которым решили поиграть в воде, навернул туда Федю вместе с одеждой – теперь он сидит неподалеку и ненавидит весь мир. Я уплетаю ягоды, которые насобирал. Ягоды съедобные, но очень горькие и вяжущие. А это значит, что их еще и фиг проглотишь.
– Феде плохо. Расскажи что-нибудь смешное.
На колени к Аиду залезает существо с огромными, полными надежды глазами.
– А я-то тут при чем? – говорит светлый и пристально смотрит в мою сторону.
Я же, безмятежно улыбаясь, поглаживаю свой распухший живот и допиваю настой из трав, наблюдая сию дивную сцену.
– Друг должен помочь Феде!
– А ведь он прав, Аид. Друзья именно так и поступают. А еще чешут спинку перед сном, целуют в лобик, делятся своим плащом и спят под одним одеялом.
На меня посмотрели две пары глаз. Одни – счастливые, вторые – злобные.
– Ничего подобного друзья не делают!
Глаза Феди наполняются слезами. В следующий момент Аид начинает странно подергиваться и усиленно чесаться.
– Что это с тобой?
– Меня… словно током бьет.
– Феде плохо. Федя хочет ска-азку-у-у…
– О-о-ой. Черт, это он бьется током!
Пытаемся отодрать Федора от себя, но проще выдрать пень из земли без подручных средств. По телу Аида и впрямь пляшут голубые молнии. А в следующий момент раздается треск, и чуть дымящийся эльф остается сидеть посреди выжженного куска земли. Волосы встают дыбом, глаз дергается, а пальцы скребут землю.
– Ну и ну. Я слышал, что гоблины, способные генерировать такой заряд, встречаются крайне редко. А те, которые могут создать шаровую молнию, и вовсе ценятся на вес золота. Небось его свои же за это и выперли.
– У… убери… его… от меня! – хрипит Аид.
Фыркаю и беру Федю за шкирку, пытаясь отодрать гоблина от эльфа. Но тот держит друга мертвой хваткой, злобно шипит и пытается укусить. Такое ощущение, что его проще убить, чем отцепить от Аида.
– Федя, да отпусти же ты его. Я расскажу тебе сказку.
– Друг расскажет! Не хочу твои сказки!
На глазах гоблина снова начинают закипать слезы. Переглядываемся с эльфом. В глазах Аида – ужас.
– Ладно, – говорит он хрипло. – Расскажу.
