Блэки Хол - Sindroma unicuma. Finalizi (СИ)
- Меня предупредили. Что ж, есть вечера и субботы. Кроме того, институт пойдет навстречу, предложив вам сдать часть предметов экстерном, как было оговорено ранее.
- Спасибо.
Опять кто-то с кем-то договорился, и кто-то кого-то предупредил. Лишь я не имею представления, о чем речь, и оттого выгляжу глупо.
- Есть вопросы? Хотя, думаю, они появятся после ознакомления с программами обучения.
- Есть, - сказал Мэл. - Эва до сих пор числится младшим помощником архивариуса?
От удивления я забыла, что секунду назад купалась в нахлынувшем недовольстве, а уж о своей должности и подавно не вспоминала, решив, что за многочисленные прогулы меня давно уволили. Невелика беда - потеря десяти еженедельных висоров .
- Пока что Эва Карловна числится, - огорошил декан. - Считается, что до сегодняшнего дня она находилась на больничном по нетрудоспособности. Желаете снова выйти на работу, милочка?
- Нет. Желает уволиться, - ответил за меня Мэл. - Ведь так, Эва?
Наверное, так. И опять он решил за меня, не посоветовавшись. Возьму и из принципа не соглашусь! Назло Мэлу. И кому сделаю хуже? У меня не останется времени на учебу и на любимого мужчину, к тому же глупо сожалеть о потере мизерного оклада. И все же заявление от моего лица выглядело произволом со стороны Мэла.
- Да, хочу, - согласилась с ним, зыркнув недовольно.
Стопятнадцатый, протянув лист бумаги, предложил написать заявление об увольнении по собственному желанию.
- А нового архивариуса приняли? - поинтересовалась я, оторвавшись от каракулей.
- Да. С полмесяца тому назад.
Значит, Швабель Иоаннович уехал на побережье, а мне ни капельки не хочется в подвал, чтобы познакомиться со следующим хозяином архивных дел.
Декан положил заявление в папку и предупредил:
- После того, как ректор наложит визу, в отделе кадров выдадут обходной лист. Его следует заполнить, то есть пройти процедуру увольнения в порядке, аналогичном приему на работу. Я сообщу, когда ваше заявление подпишут.
О, ужас! Мне не выдержать повторную беготню по этажам и кабинетам. Делов-то всего на десять висоров, а из-за бюрократии носишься в мыле как лошадь.
- Нельзя как-нибудь ускорить? - озаботился Мэл.
- Никак, - развел руками Стопятнадцатый. - Мы не можем нарушать кодекс о труде. Нужно соблюдать порядок.
- Может, порвать заявление, а я не выйду на работу? - предложила декану.
- Тогда, милочка, вас уволят по статье. Зачем же начинать трудовую карьеру со злостных прогулов? - пожурил Стопятнадцатый. - Несмотря на незначительную должность, работа младшим помощником архивариуса стала первой ступенькой, научившей вас собранности и ответственности, не говоря о том, что дала основные навыки организации архивного дела. Уверен, с хорошим заделом вы пойдете далеко.
Патетическая речь Генриха Генриховича усовестила меня, зато Мэл нахмурился. Чем недоволен? Сам же хотел, чтобы я уволилась, а теперь супится.
- И выпишите меня из программы помощи малооплачиваемым категориям служащих, - вспомнила я.
Декан перевел взгляд на Мэла, но тот отвернулся, изучая корешки книг.
- Конечно, милочка, я подумаю, как исключить вашу фамилию из списков без ущерба для ведомостей. Уверены, что хотите отказаться? Вам причитаются деньги за первое полугодие включительно, с учетом возможного увольнения.
- Отказываюсь, - уверила твердо. - Они пригодятся кому-нибудь другому.
Мэл хмыкнул.
- Поскольку мы взялись за материальности, хочу добавить, что вам, Эва Карловна, как пострадавшей в стенах института, положена компенсация на питание до окончания четвертого курса. Для начала примите талоны на завтраки и обеды на весенний семестр, - сказал декан и вынул из ящика стола два плотных огненно-красных рулончика с единичками в черных завитушках. Самые лучшие, со стоимостью каждого талона в пятнадцать условных висоров.
Невиданная роскошь! Наверное, по шкале институтских компенсаций отравление ядом приближалось к верхней планке, коли мне предложили бесплатное питание на ближайшие полтора года.
Прекрасный подарок, но вкусности столовой находились теперь в запретной зоне. Мэл предупредил, что об общепите нужно забыть. "Если в бокал с шампанским сумели подлить яд, то не составит труда добавить толченое стекло в котлету или в запеканку". Ужасы, которыми он стращал, я выслушала с округлившимися глазами.
- Мне... нельзя, - взглянула растерянно на Мэла, но он молчал, глядя в окно-иллюминатор. - У меня режим питания...
- Берите, милочка, не стесняйтесь. Администрация института несет ответственность за вашу безопасность и жизнь, поэтому в бюджете заложена статья расходов на студентов, пострадавших в результате неосмотрительности преподавательского и руководящего состава. Распишитесь вот здесь и здесь. - Стопятнадцатый протянул ведомость.
- Если я утеряю талоны, с меня опять вычтут их стоимость?
По быстрым прикидкам огненные рулончики с талонами оценились тысячи в три висоров, не меньше.
- Увы, да, - посетовал декан. - Круговорот денежных единиц в природе.
Я посмотрела на Мэла: подскажи, отказаться или принять неожиданный презент? Но он разве что не насвистывал, изучая потолок. Мол, можешь принять самостоятельное решение, коли высказала возмущение тем, что тебя игнорируют. Но как можно сравнивать? Я прошу совета, а Мэл не удосужился поставить перед свершившимся фактом.
Возьму и назло ему не откажусь от талончиков. Не хочу, чтобы наша жизнь прошла на общежитской кухне среди продуктов, просканированных охранниками. В конце концов, правосудие когда-нибудь свершится, и убийцу поймают.
- Летом студенческая столовая закрывается на плановый ремонт. По талонам можно питаться в столовой для персонала, - добавил Стопятнадцатый, убрав в ящик стола ведомость с моей закорючкой. - Неиспользованные талоны имеют значительный срок давности. Можете сдать их в первый день осеннего семестра. Еще вопросы?
- Вопросов нет, есть предположение, - ответила я, кинув взгляд на Мэла, и задрала подбородок. Так тебе! Из принципа. Не хочешь помогать, буду сама по себе.
Однако Мэла не расстроило мое бунтарство, хотя он догадался, о ком пойдет речь. Наоборот, он, посмеиваясь, развалился на стуле, как у себя дома. Видите ли, ему весело. В отместку я поведала Стопятнадцатому всё, что узнала об особенностях деятельности тётки-вехотки в пределах отдельно взятого казенного учреждения. Получилось мало и сумбурно, но Генрих Генрихович внимательно выслушал сбивчивый монолог.
- Хорошо, милочка, что вы сообщили. Своевременно. Слухи циркулировали давно, но студенты, проживающие в общежитии, не подтверждали их.
Конечно, никто не будет рыть себе яму. Кто пользуется блатом, тот молчит, а прочие овечки и барашки не догадываются.
- Вы согласны с предположениями Эвы Карловны? - обратился декан к Мэлу.
- Согласен, - ответил тот коротко, взглянув на меня с ухмылкой. Что смешного в моем рассказе? Наоборот, надо плакать. Комендантша успеет замести следы перед ревизией, а затем вышвырнет из общежития мою принципиальную особу и лишит Мэла крыши над головой. А это... возможно, к лучшему! Я воспользуюсь бонусом от премьер-министра о выборе жилья, и волей-неволей Мэл согласится, что нам нужно где-то жить.
- Сигнал принят. Мы проведем проверку и обязательно сообщим о результатах, - сказал Стопятнадцатый, огладив бородку. Видно, разоблачение комендантши вызвало у него тревогу, и неспроста. Вдобавок ко всему прочему, администрацию могли обвинить в том, что в общежитии устроен рассадник воровства, а руководство института потворствует махинациям.
- Думал, не скажу? - спросила у Мэла, когда мы вышли в приемную.
