Секретарь Ада (СИ) - Блум Хельга

- Так, вот эти штаны должны тебе подойти. Хвала Иисусу, на них завязки, иначе пришлось бы отправлять поисковую группу, чтобы отыскать тебя в них.

Маргарет, безусловно, преувеличивала: она была на два или три размера больше меня, что, учитывая нашу разницу в росте, вообще не бросалось в глаза.

- Не комплексуй, Мэг, ты у нас богиня! – добродушно хохотнул доедавший свою порцию мужчина. Кажется, его зовут Руди.

- А сам на Ганешу** так похож, что, кажется, статуи с тебя лепили! – беззлобно осадила его Мэг и пояснила мне. – Рори, - вот самую малость ошиблась! Не Руди, а Рори. - имеет в виду богинь плодородия, дам весьма пышной комплекции. Пойди лучше поищи запасные ботинки, - крикнула она ему, - а то Михаил долго в своих туфлях не протянет.

___________________________

* Книга пророка Исаии, стих 6.

** Ганеша - индуистский бог с довольно упитанным человеческим телом и слоновьей головой. На самом деле очень милый бог. Добродушная Мэг просто-напросто не смогла подколоть Рори всерьез.

Глава 6. Древние божества и юные биологи

Итак, что мы имеем? Роб Келман – милый мужчина лет сорока пяти-пятидесяти. Симпатичный (немного Индиану Джонса напоминает), добродушный, явно смелый и много повидавший в жизни. Провожает группу ученых-исследователей к месту назначения и следит, чтобы они добрались туда живыми и здоровыми. Неплохой экземпляр.

Ребекка Слебборн – женщина лет тридцати. Яркие карие глаза, смуглая кожа, светлые, короткие выгоревшие на солнце волосы. Явно не заинтересована в беседах с жертвами авиакатастроф, но зато, похоже, очень любит свою работу. Впрочем, в подобные экспедиции только по любви и идут. Мало какие деньги стоят риска быть сожранным любой летающей, плавающей или ползающей гадостью здешних мест. С нами Ребекка беседовать не стала, а вот собственным записям уделяет много внимания. Возможно, Михаилу понравится.

Маргарет Донован – смешливая добродушная женщина, готовая поделиться с ближним одеждой.

- Я лингвист, поэтому первое, что спрашивают у меня люди это «сколько языков ты знаешь?», - рассказывала Мэгги, пока я переодевалась в палатке. – Боюсь, что ответ обычно разочаровывает. Ужасно распространенный стереотип, знаешь ли, раз лингвист, значит, полиглот и должен знать полсотни языков.

- Не переживай, я не стану спрашивать, - пообещала я.

- Да я, в общем-то, привыкла. Вот Бекка, та раздражается, когда ей соседи носят на оценку всякие черепки, найденные на приусадебном участке. Она археолог, - пояснила словоохотливая Мэг. – Она да еще Рори. Правда у них диаметрально противоположные взгляды на все, что касается археологии. Вечно спорят, ну прямо кошка с собакой. Санни говорит, что «скорее мир перевернется и древний бог Тескатлипока * спустится на землю, чем эти двое согласятся в каком-либо профессиональном вопросе»

- А Санни это?.. – затягивая поясок новых-старых штанов, поинтересовалась я.

- Рослый детина, что сидел у костра, когда вы пришли. Как посмотришь, так сразу подумаешь, как бы сказал тот же Санни, что не приведи Афина встретить его в темном переулке, но на самом деле добряк, каких мало. Правда, болтун тот еще. Так что будь осторожна, если он тебя поймает – заговорит до смерти.

Ох, я не против, чтобы меня сейчас заговорили до Смерти. Он хоть и с характером, но, в сущности, очень милый тип. А уж как у него в кабинете прохладно.. Не то что здешнее адское пекло – не только жарко, но еще и влажно, так что одежда сразу неприятно липнет к телу. И это я еще молчу о ягуарах, змеях, ядовитых грибах и прочих неприятностях, подстерегающих доверчивых путешественников в здешних местах. Так что, пожалуйста, заговорите меня кто-нибудь до Смерти! У Таши в приемной хранятся неистощимые запасы всякой вкусной всячины и я буду счастлива провести ближайшую вечность в дипломатическом уединении ее кладовки для метел и снэков.

____________________

* Тескатлипока - бог из мифологии майя. Грозное божество, дающее и отбирающее жизнь.

Гостеприимные хозяева лагеря уже спали, когда я осторожно высунулась из палатки, которую делила с Маргарет и Ребеккой.

Ночь – самое время для темных дел. Наши дела не были темными, но, к сожалению, раньше возможности спросить ангела Михаила, как там себя чувствуют его крылья, у меня не было.

Ангел обнаружился возле лагеря. Как я и предполагала, он ждал меня, чтобы держать совет (или чтобы отчитывать за все реальные и мифические прегрешения, какие только придут ему на ум). Чего я не предполагала, так это тлеющий огонек сигареты, торчащей у него изо рта.

- Курить вредно, - тихо прошелестела я, становясь за его левым плечом.

Мы тихо стояли, глядя в темноту южной ночи. Ни о какой тишине не приходилось даже говорить. Повсюду слышались шорохи, стрекот, скрипы, плеск, тихое поскрипывание. Вокруг нас кипела и бурлила жизнь.

- Келман предложил, - туша окурок, сообщил Михаил. – Отказываться было как-то неудобно.

- Ну, вы-то бессмертный, что вам сделается, но какой пример подаете детям? – после такого дикого и суматошного (даже по меркам Рая) дня хотелось чего-то уютно-обыденного, вроде споров о вреде курения.

- Каким детям? – искреннее недоумение проступило на лице ангела.

- Каким-нибудь детям, - пожала плечами я и сменила тему. – Что будем делать?

- Ждать и идти вперед, - последовал лаконичный ответ. Михаил по-прежнему не смотрел на меня, продолжая вглядываться куда-то в черную зелень сочной листвы.

- С крыльями ничего нового?

Шеф помолчал пару мгновений, а потом задумчиво протянул:

- Как видишь.

- И благодать не снисходит? – продолжала допытываться я. Почему-то сейчас совсем не хотелось пускаться в разговоры вроде «посмотрите, как прекрасен этот мир» и толкать речи о том, как прекрасны люди, с которыми свела нас здесь судьба. Прямо сейчас в тиши этой амазонской ночи не хотелось думать ни о чем большом и важном. В голову лезли уютные мелочи вроде дома, скрипучих ступенек и Лео, цедящего свою восьмую чашку чая.

- Нет, - без тени недовольства ответил ангел.

- Значит, пойдем с Робом и остальными?

- Если мои предположения верны, ничего другого нам не остается, - поправляя манжеты позаимствованной коричневой рубашки, кажущейся в темноте черной, сказал шеф. Так непривычно видеть его в такой одежде. Архангел Михаил всегда носит кипенно-белые рубашки. Иногда я задумываюсь, а знает ли он вообще о существовании одежды других цветов? Белые рубашки, темные костюмы, черные зеркально-сверкающие ботинки. Ничего яркого, ничего, что будоражило бы воображение.

В свой первый год работы в Раю я подарила ему на Михайлов день (за неимением у шефа дня рождения) полдюжины платков паше*. Разных цветов и с разными узорами, но подходящие под строгие ангельские костюмы. Пришлось повозиться, конечно, но хотелось сделать шефу что-то приятное. В конце концов, он взял на работу одну из Темплей, а один лишь этот факт заслуживает отдельной благодарности с моей стороны. Михаил ни разу не воспользовался своим подарком. Не знаю, может, он их выбросил, может, засунул куда-нибудь подальше и больше не вспоминал.

- Вам не идет коричневый, - невпопад брякнула я.

- А тебе не идет желтый, - невозмутимо ответил шеф, - но едва ли это то, что нам стоит обсуждать сейчас.

Коротко пожав плечами, я тихо ответила:

- Я не ношу желтый.

- А та дурацкая шляпка? – хмыкнул ангел, по всей видимости, вспомнив меня в означенном головном уборе.

- Персиковая, - фыркнула я. Надо же, я всего пару раз надела этот несчастный головной убор, а он запомнил. – Она была персиковая. И это было целую вечность назад. Так какие у вас предположения относительно нашей ситуации?

- Ты когда-нибудь слышала имя Тескатлипока?

Десять лет назад я бы, несомненно, ответила «нет», напрочь забыв о том, что это слово уже мелькало сегодня на горизонте. Но десять лет работы секретарем архангела меняют человека. А учитывая, какие сложносочиненные имена порой встречаются у коллег и сотрудников э-э-э.. конкурирующей фирмы, в общем, профессиональная память тут же подсказала мне ответ на вопрос шефа: - Один из древних богов, - и, подумав, добавила: - Индейских богов.