Светлана Багдерина - Операция «Толкинит», или Особенности национальной контрразведки
Обзор книги Светлана Багдерина - Операция «Толкинит», или Особенности национальной контрразведки
Светлана Анатольевна Багдерина
Операция «Толкинит», или Особенности национальной контрразведки
— …таким образом, все попытки наших агентов выяснить, что за проект русские засекретили так глубоко, закончились неудачей.
Полковник Файл устало выдохнул, закрыл блокнот и обежал аудиторию озабоченным взглядом.
— Мне кажется, это очередной ядерный подземный город или ракетная база, ничего особенного, — лениво откинулся на спинку стула капитан Бум.
— Кажется! Может, еще карты разложим? Кофе сварим? — ехидно прищурился майор Смит.
— А с чего вообще вы решили, что этот объект там есть? — спросил майор Вессон.
— Косвенные улики, — ответил Файл. — Сравнивая данные статистики за несколько лет, наши аналитики обратили внимание, что в этом районе внезапно наступил… если можно так выразиться… рай на земле. За последние четыре года ни одного лесного пожара, ни одного наводнения, ни одной засухи или чрезмерно обильного дождя, тогда как раньше едва успевали спасателей вызывать. Урожаи выросли в три раза, надои — в пять!
— Биотехнологии, — скептически пожал плечами Бум. — Передовое оборудование.
— В глубинке? У черта на карачках, или как там выражаются по этому поводу русские? Не в подопытном хозяйстве Подмосковья? А отсутствие пожаров и идеальный температурный режим и уровень осадков для всех сезонов вы тоже на биотехнологии спишете, капитан?
— Климат-контроль? — встревожился подполковник Эрликон. — С перспективой создания климатического оружия?
— Но ведь это же контроль не только над погодой, но и над миром! — расширились глаза Бургера.
— Климатическое оружие в лесу? Фантастика, — усомнился капитан Дредноут.
— Совершенно верно! — неожиданно улыбнулся Файл. — И поэтому я взял на себя смелость пригласить на наше совещание профессора Ридера.
Офицеры, как один, устремили взгляды на босса, и тут же — на дальний конец стола, где, обложившись записями, книгами и схемами, сидел единственный среди них незнакомец.
— Он в курсе, какой объект спрятали в лесу русские? — удивился подполковник Эрликон.
— Он в курсе, как это можно узнать! — гордо поднялся Ридер.
— И как же? — недоверчиво поджал губы Бум.
— Мы выясним всё, запустив в действие наш секретный проект, — заявил ученый.
— И в чем его суть? — заинтересованно подался вперед Эрликон.
— Нам удалось установить контакт с миром фейри и наладить с ними деловые отношения!
— Фейри?.. — опешили офицеры.
— Это как у Толкина, что ли?
— Эльфы там, гномы…
— …урки…
— Орки!
— …а еще хобби…
— …ты!
— Что — я?
— Хобби-ты!
— От хобби слышу!
— Погодите! Что за цирк вы тут устроили?! Какие эльфы? Какие орки? Вы еще Мародер… Мойдодыр… Мордор сюда приплетите! Нам России мало?! — возмутился Смит.
— В самом деле, не ко времени шутка, босс, — укоризненно глянул на начальника Вессон.
— Это не шутка, а прорыв в нашем представлении о мироздании!!! — возмущенно выкрикнул Ридер, едва перекрывая гул голосов.
— …И о возможностях разведки, — тихо добавил полковник. — Потому что фейри могут попасть в любую точку земного шара через свой мир очень быстро и абсолютно незаметно для радаров и пограничников.
В зале совещаний воцарилась потрясенная тишина.
— Так это… серьезно? — недоверчиво проговорил Дредноут.
— Серьезно, — усмехнулся Файл. — Профессор сейчас ознакомит вас с планом операции «Толкинит» и мы обсудим детали.
— «Толкинит»? Это вроде динамита? — переспросил Эрликон.
— Вроде. Только гораздо более разрушительно для противника, как все мы очень скоро убедимся.
— И когда будет готов десант?
— Попросить у Совета разведчиков, проинструктировать их, экипировать, дождаться оптимального времени, когда зелень убавится и не станет мешать поиску, но не настолько, чтобы самих искателей было видно из Хабаровска… Конец сентября, я полагаю, — проговорил Файл.
— Замечательная дата! — поддержал его Ридер. — В конце сентября у фейри праздник — Осенины, недели полторы, когда сбываются хорошие желания, загаданные вслух и тайно в душе, и тому подобная аборигенская чепуха… Но самое главное — это пора, когда ткань между мирами не толще паутины.
* * *Ранним сентябрьским утром, когда петухи уже проснулись, а солнце еще решало, стоит ли вставать, или сегодня обойдутся без него, среди осинового ельничка за дальним углом станции нарисовался черный квадрат. И не было бы в нем ничего примечательного, так как к его созданию не приложил руки ни Малевич, ни даже его плагиаторы — если бы сердцевина квадрата не зарябила вдруг и не исторгла на желто-красный ковер подлеска троих незнакомцев.
Один из них, высокий и худой, носил камуфляжную куртку. Узкие кожаные штаны были заправлены в кирзачи. Голову его покрывала кроличья шапка с опущенными ушами, из-под которой выставлялся хвост белых волос, стянутых аптечной резинкой. На плече висел длинный чехол — не иначе, с лыжами, хотя по тому, как подбросил его шальной порыв ветра, было похоже, что кроме лыжных палок там не имелось ничего.
Второй был невелик ростом, и сложение имел коренастое, основательное, словно провел всю жизнь в тяжелом труде. Густая борода его закрывала полгруди, а под кустистыми бровями прятались маленькие подозрительные глазки. Одет он был в телогрейку, черные джинсы и зеленые резиновые сапоги. Из-за армейского ремня торчал новый топор, остро пахнувший дешевым деревом и солидолом.
Третий, ростом со второго, был похож то ли на школьника, то ли на студента-недоростка. На кудрявой голове его гордо восседала красная спортивная шапочка. Худощавые плечи были обтянуты синей джинсовой курткой. Из-под широких, как трубы парохода, штанин выставлялись кроссовки сорок пятого размера. За спиной студента висел, бугрясь консервными банками, объемистый рюкзак.
Троица ступила на опавшую листву, хрусткую от ночного инея, и почти сразу же квадрат за ними превратился сначала в тощий прямоугольник, потом в прямую линию — и растаял.
Незнакомцы настороженно огляделись, но кроме откормленного кота, взиравшего на них с ближайшего пенька, их прибытием не заинтересовался никто.
— Кыш, морда! — шикнул на зверя бородатый и сердито махнул рукой.
Кот одарил незнакомца взглядом, полным презрения, лениво спрыгнул на землю и потрусил прочь.
— Вытаращился тут… — сконфуженно проговорил бородатый, поправляя за ремнем топор.
— Не нервничай, Галин. Необдуманные поступки — дорога к неудачам, — невозмутимо изрек высокий. — Не забывай, что наша задача — скрытно обследовать подозрительную местность, ни в коем случае не привлекая внимание населения и властей. Мы должны быть незаметны, как мыши в темном подвале безлунной ночью.
— Мыши кошек не любят, — хихикнул студент.
— Да всё эта треклятая железяка виновата! — Галин выдернул топор из-за ремня и воткнул с другой стороны. — Не могу привыкнуть! Не как мой старый…
— Зато точно как у местных. Мы не должны отличаться от них ничем — ни экипировкой, ни одеждой. Зря, что ли, советники Файла заставили нас напялить это… посмешище, — высокий с отвращением обвел кивком наряды группы. — А еще, если ты помнишь, и Файл, и Ридер советовали тебе вообще расстаться с идеей взять сюда топ…
— А сам-то, эльф! — гном обвиняюще ткнул пальцем в чехол.
— Я, если ты заметил, в отличие от… — возмущенно прищурился высокий, и студент, предчувствуя зарождающуюся перебранку, поспешил с отвлекающим маневром:
— А кстати… э-э-э… а-а-а… где мы находимся?
Эльф одарил спутников раздраженным взглядом, достал из кармана карту и развернул на весу.
— Портал должен был открыться в районе станции Чу…ка…вин…ская, Сеткинс.
— И что? — буркнул гном.
— И открылся, Галин! — ухмыльнулся хоббит во весь рот и ткнул пальцем вправо. — Слышал, поезд свистнул?
— Мордоровы штучки… Шум и вонь… Хорошо, что Совет запретил тащить к нам человеческие финтифлюшки! — пробурчал гном, сдвинул топор чуть левее и выругался — теперь уже в его адрес: — Железяка орочья… И вес не тот, и баланс, и длина, и кромка…
— Ну так убери его ко мне в чехол, — процедил сквозь зубы эльф.
— Да что ты понимаешь! — рыкнул Галин, передвинул топор на другой бок, и зашагал в сторону станции, невидимой в предутренних сумерках.
Его спутники последовали за ним.
* * *Лампы под дощатым потолком горели тускло, больше всего освещая набившихся в плафоны сушеных мух, паутину и пыль. Из пяти рядов обшарпанных деревянных кресел в зале ожидания заняты были только три: ранние пассажиры сели напротив двери, ловя утренний свет на бумажный прямоугольник, расстеленный на коленях самого высокого. Молодой парнишка в красной шапке зябко обнимал себя за плечи и притопывал, выбивая на засыпанном шелухой и окурками полу то ли мазурку, то ли азбуку Морзе. Бородач хмуро барабанил пальцами по подлокотнику и то и дело зыркал по сторонам.
