Джеймс Линдон - Как окрестить червя
Обзор книги Джеймс Линдон - Как окрестить червя
Джеймс Линдон
Как окрестить червя
Вступительная статья
Воссоздать портрет мистера Дж. А. Линдона чрезвычайно сложно. Слишком необычный персонаж Джеймс Альберт Линдон на литературной сцене, на которой ему довелось сыграть лишь эпизодические роли в немногочисленных спектаклях. Между тем, как это часто бывает, свойства таланта актера могут оказаться таковы, что именно эпизод удается ему лучше всего, и в этом его качестве он необычайно ярок и поистине уникален. Его роли не по силам ни одному именитому дарованию.
В 1956 году «Спектейтор» присуждает Линдону, среди прочих участников некоего поэтического состязания, аристократичную (в отличие от «демократичного» фунта) гинею, солидный «Экономист» в 1965 году лаконичен, но, безусловно, более щедр и столь же аристократичен: «Первый приз (10 гиней) Дж. А. Линдон, 106, Нью Хоу Роуд, Эдлстоун, Уэйбридж».
«На протяжении многих лет Дж. А. Линдон писал, пожалуй, самые замечательные юмористические стихи на английском языке. Трудно себе представить, но большая часть написана им на конкурсы, проводимые еженедельными газетами, в которых Линдон нередко возглавлял списки победителей, но крайне редко его стихи находили себе путь в антологии», — пишет американский математик, писатель, популяризатор науки Мартин Гарднер в книге «Аннотированный Кейси»[1].
Скупые сведения о жизни Дж. А. Линдона укладываются в пару страниц из книг его друзей и публикаторов: Мартина Гарднера и Говарда Бергерсона, выдающегося палиндромиста, родоначальника палиндромной поэзии, математика и музыканта-самоучки.
Мистер Линдон родился 12 декабря 1914 года, учился в Кембридже, жил в городке Эдлстоун недалеко от Лондона, где «с сестрой управлял, как он сам называл, убогой сувенирной лавчонкой»[2]. 16 декабря 1979 года мистер Линдон умер «почти нищим, полуослепшим, в полной безвестности»[3].
Друзья называли его Джал.
Эпитеты, даруемые Линдону, неизменно восторженны. Джон Чиарди на страницах «Сатердей ревью» в 1974 году называет Линдона «высочайшим мастером палиндромии». «Дж. А. Линдон проложил столь головокружительный и непроторенный путь сквозь запутанные палиндромные возможности нашего языка, что он едва ли может надеяться избежать славы главной музы английского палиндрома», — пишет Говард Бергерсон в книге «Палиндромы и анаграммы»[4], предваряя, вероятно, самую внушительную из когда-либо публиковавшихся подборку избранных палиндромов Линдона.
Этой славы Линдон не избежал. Его палиндромы стали классическими. Похоже, ни одна публикация о палиндромном творчестве не обходится без упоминания Линдона. И на проторенном Линдоном пути появились дорожные знаки.
Линдон преуспел в составлении не только буквенных палиндромов, но и словесных, когда фраза прочитывается слово в слово одинаково от начала к концу и от конца к началу, а также «строковых» палиндромов, когда все стихотворение построчно можно прочитать с последней строчки до первой — так же как с первой до последней. Линдону удавалось составить множество стихотворений, в которых строчки являлись либо буквенными, либо словесными палиндромами. Лучшим же из палиндромов Линдона Гарднер считает сцену совращения Евы Адамом и приводит ее в книге «От мозаик Пенроуза к надежным шифрам»[5]. При всей очевидной сложности их конструирования палиндромы Линдона еще и не лишены остроумия. Всего два примера. Буквенный палиндром: «Cigar? Toss it in a can, it is so tragic». Ипалиндром словесный: «Girl bathing on Bikini, eyeing boy, finds boy eyeing bikini on bathing girl». Юлий Данилов в книге М. Гарднера «Есть идея!» (1982) перевел его так: «Девушка, купающаяся на острове Бикини и украдкой поглядывающая на молодого человека, видит молодого человека, не отрывающего глаз от бикини на купающейся девушке». Попробуем и мы, приняв словесную игру Линдона, переложить этот палиндром на русский язык: «Девушке, купающейся на Бикини, отчетливо видно: юноше видно отчетливо бикини на купающейся девушке».
Мартин Гарднер горько сожалеет о том, что для работ Линдона, «мастера игры слов», «не нашлось места в печати (единственное исключение составляет „Журнал дрессировщика червей“[6]), большинство его стихотворений были написаны и отправлены друзьям, которым, я верю, хватило здравого смысла сохранить их… Его юмористические стихи могли бы составить замечательную книгу, будь они собраны его друзьями и корреспондентами, — но кто возьмется ее издать?»[7]. Издатель для такой книги так и не нашелся. Остается довольствоваться тем, что значительный корпус работ Линдона сохранился в упомянутом Гарднером журнале и, добавим, в журнале занимательной лингвистики «Word Ways» («Пути слов»), издававшемся Университетом Батлера, Иллинойс.
В архиве Гарднера, хранящемся в Стэнфордском университете, Линдону отведена не одна единица хранения. В популяризации творчества Линдона заслуга Мартина Гарднера огромна. Если бы не Гарднер, мы вряд ли имели бы возможность познакомиться с работами Линдона.
В своде своих научно-популярных книг по математике, состоящем из 15-ти томов, в основу которых положены материалы его многолетней колонки «Математические игры» в «Сайентифик Америкен», Гарднер цитирует Линдона почти в каждом томе. Клерихью — комические четверостишия с произвольной длиной строки, получившие свое название по имени Эдмунда Клерихью Бентли, британского журналиста, поэта и автора детективов, — и лимерики Линдона появляются в качестве эпиграфов к главам, палиндромы демонстрируют читателю явление симметрии, стихи Линдона популярно и ярко иллюстрируют рассматриваемые Гарднером глубокие научные идеи. Замечательным примером такой иллюстрации служит стихотворение «Все не так!» из главы, посвященной миру с обратным течением времени, в третьем издании книги Гарднера «Новый правый левый мир».
В сборнике статей и рецензий Гарднера «Наука хорошая, плохая и фальшивая», посвященном критике паранауки, находится место, можно сказать, философскому стихотворению Линдона «Видеть и смотреть». В «Мозаиках Пенроуза» Гарднер публикует «Парадоксальные лимерики» Линдона. Парадоксальность заключается в редуцировании классического английского лимерика, состоящего из пяти строк, до 1–2–3–4 строчек, и в сбое ритма, и в потере рифмы, и в пропуске строки, но при этом все отступления от канона оправданы содержанием самого квазилимерика. Приведем некоторые из его парадоксальных лимериков:
Факт, достойный — увы! — сожаленья.
У него строчку пять
Надо первой читать.
Вспять писал он все стихотворенья.
Очень странный поэт де ла Пенья!
Жил трехстрочноцентричный поэт,
Каждый лимерик (верь или нет!)
У него превращался в терцет.
Торопливая дама Патришия
Каждый лим’рик броса’ на двустишии.
Джон писал только пятую строчку… и точка.
Стихи Линдона появляются и в аннотированных изданиях Гарднера. В «Аннотированном Снарке» Гарднер публикует интерлюдию, вставную главу в знаменитую поэму Кэрролла, «дописанную» Линдоном и получившую номер «седьмой-с-половиной». Гарднер, оговорившись ранее, что любые попытки имитировать, пародировать Кэрролла невозможны, признает тем не менее эту главу единственным удачным подражанием, единственной удачной пародией на кэрролловскую поэму.
Редкие стихи Линдона, нашедшие себе путь в антологии, — это, как правило, пародии. Имитация стиля Линдону всегда удается. В антологиях появляются пародия на «Стихи в октябре» Дилана Томаса, пародия на Э. Э. Каммингса, на мало известного нам Т. Э. Брауна и прекрасно известного Киплинга. Но чаще всего объектом пародии (или, если угодно, образцом стиля) Линдон избирает Т. С. Элиота, неизменно предваряя пародию своими извинениями мэтру.
Публикуемый ниже «Двойной лимерик, или климерикью» — несомненная дань родоначальникам жанра, чьим изобретением Линдон столь плодотворно пользовался.
А «Заповедь лондонского воробья» — образец блестящей пародии Линдона на «Заповедь» Киплинга. Написана она на кокни. А как иначе должен изъясняться лондонский воробей? Любопытно, что это стихотворение было положено на музыку австрийским композитором Вольфгангом Габриелем и вошло в цикл «Четыре лондонские песни».
«Образцы стиля» мастеров англо-американской словесности оказываются востребованы Линдоном и на посвященных в основном жизни беспозвоночных страницах «Журнала дрессировщика червей».
Версификационный, поэтический репертуар (вновь театральное слово!) Линдона чрезвычайно обширен. Высокие образцы его поэтической эквилибристики хорошо представлены на страницах журнала «Путь слов». Помимо палиндромов и палиндромной поэзии, в нем звучат акростихи, пародии, звукоподражательные и омофонические стихи. «Если мои опусы по большей части нонсенс, — скромно замечает Линдон в статье, посвященной омофонам, — то они, по крайней мере, могут стимулировать более талантливых читателей на получение действительно удачных результатов в этой области».
