Джон ван де Рюит - Малёк. Безумие продолжается
Сегодня хор выступает на вечерне, и у меня выдался свободный день. Находясь по-прежнему под впечатлением от «Общества мертвых поэтов», я предложил Жиртресту отправиться искать приключений в Ноттингем-Роуд (маленький фермерский городок недалеко от школы). Мы взяли два велосипеда и приготовились ехать. Перед самым отъездом Гоблин заявил, что ему скучно и он хочет с нами. Он без спросу взял велосипед Глиста, и мы поехали в город «жить каждым днем».
Велосипеду Жиртреста пришлось несладко под его весом. Мы с Гоблином делали ставки, когда именно у него лопнет шина. Но Жиртреста это, кажется, не волновало. Он колесил вперед на огромной скорости. Правда, при этом приходилось каждые триста метров останавливаться и ждать, пока он переведет дыхание. По приезде в Ноттингем-Роуд он тут же купил три пачки чипсов с солью и уксусом. Гоблин попытался купить порножурнал, но продавец за прилавком спросил у него удостоверение личности. Я купил пакетик сока.
Мы пошли на фермерский рынок, где люди продают то, что вырастили или сделали сами. На подходе мы увидели, что собралась большая толпа, и услышали громкую музыку. Пристегнув велосипеды к забору, отправились На разведку. Огромная вывеска над воротами гласила:
КОНКУРС «ЖИРНАЯ САРДЕЛЬКА»
Под надписью красовался неумелый рисунок закрученной спиралью колбасы, залитой томатным соусом. Бросив один взгляд на вывеску, Жиртрест бросился в толпу. Обнаружив, что сегодня в Ноттингем-Роуд проводится ежегодный конкурс среди любителей сарделек, он чуть не лишился чувств от радости. Плохо было то, что вступительный взнос составлял двадцать рандов, а у нас на троих было только восемнадцать.
Поползав в грязи с полчаса, мы оставили надежду найти счастливую монетку в два ранда и тут увидели брюнетку с большими буферами. Гоблин причмокнул и проговорил:
— Смотрите и учитесь. Сейчас убью двух зайцев одним выстрелом. — Он подошел к девчонке и сказал: — Привет, крошка, не одолжишь два бакса и телефончик?
Та смерила его взглядом и ответила:
— Отвали, прыщавый. — Встряхнув шевелюрой, она зашагала к женскому туалету. Гоблина ничуть не смутило, что его так жестоко отшили, и он сказал, что брюнетка лишь строит из себя недотрогу.
Заявки на участие принимали до полудня, и за десять минут Гоблин с Жиртрестом наконец решили, что единственный способ раздобыть денег — заставить меня петь, в то время как Гоблин будет ходить с кепкой по кругу. Я наотрез отказался, но Жиртрест пообещал нам с Гоблином треть выигрыша (если выиграет, конечно). За победу в конкурсе «Жирная сарделька» дают сто рандов и пол-овцы. Мы нашли свободное местечко рядом с палаткой, где торговали абажурами. Я откашлялся и запел «Еще один день в раю». Рядом с кепкой в руках стоял Гоблин. Жиртрест заявил, что ему нужно сосредоточиться, прислонился к забору и принялся уминать третью пачку чипсов.
Не успел я затянуть припев, как вокруг собралась толпа человек из двадцати, которым явно нравилось мое пение. Они смотрели на нас, как на странных цирковых уродцев. Когда я допел, все захлопали, а Гоблин пустил кепку по кругу и жестом приказал мне продолжать петь. Тогда я затянул «Я все еще не нашел то, что искал» и, кажется, попал в точку, потому что вскоре сбежалась огромная толпа и половина людей стала подпевать. В конце песни все захлопали и закричали «браво», а Гоблин снова пустил кепку. Приказав мне петь дальше, он вручил Жиртресту два ранда, которых не хватало, и тот бросился к фургончику, где проводился конкурс, чтобы заплатить вступительный взнос.
Далее я порадовал своих зрителей исполнением песни «Последний отсчет». (Я знаю слова, потому что предки поют эту песню по всем праздникам.) Тут возник какой-то странный парень с длинными патлами и морщинами, притащив с собой гитару и барный табурет. Сев рядом со мной, он заявил: «Ну что, малыш, покажем им рок-н-ролл?» Женщина, торговавшая ветряными колокольчиками, прокричала: «Почувствуй нашу любовь, детка!» Парень пожал мне руку и сказал: «Мир». Я тоже сказал «Мир». Сунув сигарету под гитарные струны, он спросил у собравшихся, фанатеют ли они от Дженис Джоплин. Пьяный фермер в камуфляже радостно заорал, и придурковатый гитарист запел песню, которую я никогда раньше не слышал.
Гоблин весь раскраснелся от волнения и сообщил, что всего за три песни мне удалось заработать восемьдесят шесть рандов! А потом протянул бумажку, которую кто-то бросил в кепку. На ней было написано:
Я СДЕЛАЮ ТЕБЯ ЗВЕЗДОЙ. ЭРРОЛ (НЕ НАСТОЯЩЕЕ ИМЯ) ЗВОНИТЬ ПО ТЕЛЕФОНУ 3663171 (СТРОГО ПОСЛЕ РАБОЧЕГО ДНЯ)
Гоблин сказал, чтобы я не особенно надеялся, потому что, скорее всего, записку оставил какой-нибудь педофил. Кажется, Гоблин сам хочет стать моим менеджером!
Толстяк по имени Де Вет (не уверен, имя это или фамилия) встал и заявил, что на конкурс «Жирная сарделька» поступило рекордное число заявок — тридцать пять. Затем он зачитал правила конкурса.
ПРАВИЛА НАЦИОНАЛЬНОГО КОНКУРСА «ЖИРНАЯ САРДЕЛЬКА»
1. Перерыв между поеданием сарделек — не более 30 секунд.
2. Сарделька считается съеденной лишь после того, как участник проглотит последний кусок.
3. Проблевавшийся дисквалифицируется.
4. В случае ничьей выигрыш делится пополам.
Жиртрест подал заявку одним из последних и оказался двадцать восьмым из тридцати пяти. Таким образом, у нас было время оценить его противников. Несколько первых участников не смогли доесть даже четыре сардельки. Но потом на сцену вышел гигант по имени Рассел и умял семь штук сразу. Правда, на половине восьмой ему пришлось отступить. Жиртрест разнервничался и решил пойти в туалет и избавиться от съеденных ранее чипсов, чтобы освободить местечко для сарделек. Успешно проблевавшись, он уселся в большое плетеное кресло и ввел себя в транс, как на прошлогодних собраниях по делу призрака МакАртура. Гоблин встревожился и шепнул мне на ухо, что, по его мнению, Жирный не осилит восемь сарделек, потому что сильно нервничает.
До сих пор лучшим результатом были семь сарделек, съеденные Расселом, а на втором месте была толстая тетка, умявшая пять. Наконец настала очередь Жиртреста. Когда назвали его имя, раздался громкий хохот. Здоровяк вышел на сцену с решительным видом, сел за стол и без остановки прикончил девять сарделек! Затем промокнул рот салфеткой, взглянул на Де Бета и произнес:
— Большое спасибо. Было очень вкусно.
Толпа заревела и зааплодировала. Гоблин так разволновался, что запрыгал на месте и бросился меня обнимать. Остальные соревнующиеся струхнули, и Жиртреста объявили чемпионом Ноттингем-Роуда 1991 года по поеданию сарделек. Де Бет вручил ему приз: сотню рандов и половцы.
Тут у нас возник долгий спор о том, как протащить половину овцы в школу. Жиртрест предложил запихнуть ее под кофту, но Гоблин возразил, потому что шины Жир-трестова велосипеда и без того чуть не лопаются. (Хотя думаю, его куда больше волновало, как бы пол-овцы по дороге не превратилось в четверть.) Тогда Жиртрест привязал овцу к моему рулю, но после этого меня все время стало заносить на середину дороги. А я и без этого нервничал. Все машины нам сигналили, узнав Жиртреста, и я был вынужден махать им одной рукой, одновременно высматривая симпатичных девчонок, пытаясь не съехать с велосипедной дорожки и удержать овцу на руле. В конце концов, овцу отвязали, и Гоблин с гордым видом пристегнул ее к своему багажнику при помощи шести шнурков и моей майки.
К сожалению, по пути домой овца начала размораживаться, и, когда мы приехали в школу, Гоблин выглядел как жертва техасской резни бензопилой. Дальше было хуже: овца не влезла в морозильник в комнате старост. Жиртрест запихнул ее под кровать и сказал, что мы должны съесть ее ко вторнику.
21.00. Меня чуть не стошнило после того, как Жиртрест на моих глазах съел пол-овцы. Бешеный Пес зажарил ее на примусе, но выглядела она почти сырой.
Среда, 6 февраля
На репетицию хора заявился Гоблин и заявил миссис Роберте, что я ушел в профессиональный шоу-бизнес. Поэтому, если она хочет, чтобы я продолжал петь в хоре, придется заплатить. Миссис Роберте растерялась, но тут пришел Джулиан, схватил Гоблина за шкирку и вышвырнул из церкви.
Андерсон затащил Жиртреста в свою комнату и стал допытываться, откуда у него под кроватью гнилая овца. Жиртрест попытался объяснить, но Андерсон побил его клюшкой и заставил написать сочинение о личной гигиене длиной в пять тысяч слов.
На самостоятельных занятиях Жиртрест пустил по залу петицию, жалуясь на столь жестокое наказание за столь незначительное преступление. Мы все подписали ее, незаметно передавая друг другу под взглядом Вонючего Рта, который следил за нами, как стервятник. Наконец бумага дошла до Рэмбо, который прочел ее, запихнул в рот и проглотил, после чего с невозмутимым видом продолжил заниматься геометрией. Жиртрест зашипел на Рэмбо, который с довольным видом жевал петицию, но тут его услышал Вонючий Рот и пригрозил ему грязной тряпкой.
