Светлана Багдерина - Вы не ждали нас…
– Ну почему же не поверю, – криво ухмыльнулась царевна, обрывая разглагольствования старика, мысленно прицелилась, определив точку целования, и дала отмашку: – Заклинай.
Маг высвободил одну руку и что-то сбивчиво забормотал, усиленно помогая себе жестами – то ли ругался, то ли околдовывал крокодила – по результатам пока было неясно. Но через пару минут настойчивость и волшебство взяли свое, и Иванушка сначала замедлил движения, потом остановился, лег на живот и положил тяжелую широкую морду на влажную землю, перепаханную острыми когтями и покрытую бурыми заплатками втоптанных в грязь клочьев содранного лишайника. Веки его опустились. Еще несколько неуклюжих движений – и он замер. Казалось, внезапный сон сморил его.
Больше ждать было нечего.
Сейчас или никогда.
Всё или ничего.
Родина или смерть.
Орел иди решка.
Кошелек или…
Кхм, это уже не то, смущенно хмыкнула царевна, вдохнула глубоко, и мягко спрыгнула со ставшей родной, словно гнездо, ветки, стараясь впотьмах не задеть раньше времени супруга, свернувшегося калачиком вокруг ствола.
Оказавшись на земле, Серафима быстро оценила ситуацию.
Перед ней, на сколько хватало глаз, простиралась и уходила в уже почти непроницаемые весенние сумерки массивная зелено-бурая спина с двумя параллельными гребнями. Морда царевича оказалась в самых камышах, с обратной стороны дерева.
Интересно, если его поцеловать в спину, это поможет?
Или чем дальше от морды, тем скромнее результаты?
И что значит – скромнее?
Он наполовину останется крокодилом?
Или его крокодильская часть будет прямо пропорциональна квадрату расстояния от губ на момент целования?
А если на половину, то на которую?
Надо подсказать Адалету – будет, чем заняться старику еще лет восемьдесят…
– Скорей, скорей, не медли!.. – прошипел сверху недовольный голос волшебника.
– Разберусь, – не слишком любезно отозвалась царевна и двинулась вдоль согнувшегося дугой тулова на поиски головы.
А интересно, если поцеловать в глаз, сработает?
Или в нос?..
Относительно сухая почва островка кончилась вместе со спиной Ивана, и начались плечи и камыши. Проваливаясь в топь по щиколотку, Серафима не спеша – назло кудеснику – добралась до сложенной на хвост, как на подушку, бугорчатой башки, подумала немножко, и решила действовать наверняка. В конце концов, до губ оставались какие-то полметра, а жить остаток жизни с мужем, который крокодил в квадрате, ей отнюдь не улыбалось.
Преодолев последние сантиметры уже почти по колено в вязкой грязи, Сенька неуверенно склонилась над тяжелой тупой мордой рептилии, вдохнула незнакомый запах – сырости, грязи и зверя – и потянулась губами к тому месту, откуда торчали частоколом передние зубы.
И тут вода за ее спиной взорвалась.
Огромный, отвратительный, покрытый липкой жидкой болотной жижей и ряской ночной демон топи вынырнул из зарослей камышей и протянул к ней свои безобразные перепончатые лапы. Еще мгновение – и одним демоном на Белом Свете стало бы меньше, но при первых же звуках его голоса царевна окаменела, и нож выпал из ее ослабших вмиг пальцев.
– И что это, по-твоему, ты тут делаешь?! – возмущенно воззвала к Сеньке ну очень нечистая сила.
– Ч-что?.. – слабо пискнула она.
– Да, вот именно, что?! Я за тобой уже с минуту наблюдаю! Немедленно отойди от него! Ты хоть подумала, что будет, если он не сдох, а просто уснул?!
– К-кто?..
– И где этот… этот… этот…
– Ива-а-а-а-а-а-ан!!!..
Которого именно «этого» он имел в виду, болотному призраку не дала культурно сформулировать Сенька, потому что, позабыв про крокодила, про чародея и про всё остальное на свете, с визгом кинулась на шею грязевому монстру.
Конечно, тот попытался увернуться от нее под тем предлогом, что очень уж немыт, но это не помешало ее лесогорскому высочеству уронить его в суматохе на безразлично застывшего в волшебном анабиозе крокодила и запечатлеть заготовленный поцелуй на надлежащем месте – но уже не холодной, мокрой и неподвижной рептилии, а холодного, мокрого и вырывающегося, чтобы не запачкать любимую жену, Иванушки.
– Ваньша, чучело ты болотное, как ты меня напугал!!! – радостно колотя чумазое явление кулаками по спине, Серафима не могла налюбоваться на него в свете проглянувшей сквозь облака луны.
– Сень, скорее, бежим отсюда! – неистово отбивалось от нее неумытое чудо и порывалось вскочить на ноги. – Где-то тут прячется колдун!
– Вон там, на дереве, – мотнула царевна головой наверх и продолжила начатое превращение чудища болотного в Ивана путем смазывания на себя в процессе целования половины налипшей на него грязи.
Иван перестал сопротивляться и замер.
– Он… жив?
Супруга быстро прочитала и просчитала ход его мыслей и удовлетворенно хмыкнула:
– Пока жив. Но не бойся. Я с ним разобралась. Он, конечно, чокнутый, но не опасен.
– Это я-то чокнутый?! – возмущенно свесился с сука и тут же загремел вниз чародей.
– Это он-то не опасен?! – с негодованием подскочил и споткнулся об его ноги Иван.
И недавний пленник и его похититель повалились нос к носу на спину крокодила, упорно игнорирующего рандомные модуляции вектора реальности.
– Вань, погоди, не сердись, он сейчас всё объяснит! – затараторила Серафима. – Его зовут Адалет, он думает, что он какой-то там колдун-завхоз, и хочет, чтобы…
– Не колдун-завхоз, а маг-хранитель, царевна! – сердито потряс указательным пальцем перед своим, а потом и пред Ивановым носом чародей. – Маг-хранитель!
– Что?.. – Иванушка вытаращил особенно хорошо заметные на измазанном болотной жижей лице глаза и благоговейно уставился на старика. – Не может быть!.. Сам маг-хранитель?.. Премудрый Адалет?..
– Не уверена насчет премудрости, – злопамятно заметила супруга, – но…
И тут зверь под ними шевельнулся.
Волшебник раздраженно отвернулся, взмахнул несколько раз руками, осыпал просыпающуюся рептилию душем из серебристых искр, и все трое людей, без дальнейшей подготовки и предупреждения, мгновенно рухнули на землю.
А из-под ободранного и погрызенного дерева в темноту, к своим болотным собратьям, запрыгала лягушка, спотыкаясь и запинаясь об собственные, но ставшие за вечер такими непривычными, ноги.
– Вот видите, как все, оказывается, просто, – торжествующе наблюдая за выражениями физиономий лукоморцев, по-отечески усмехнулся Адалет. – А ты, девица, признайся, думала, что я всё перезабыл, а? Шалишь, милая. Хоть и десять веков прошло, а память у Адалета быстра и остра, как игла! Ты ведь, когда из коляски выскочил, удрал от меня, а, Егор… Ипат… Митрофан… Селиван…
– Иван, – сладеньким голоском подсказала Серафима.
– М-да… Иван… Надо записать… Куда я мог подевать свой блокнот?.. – маг рассеянно похлопал себя по карманам, но скоро сдался и махнул рукой. – Нет его… А жаль! Над этим стоило поэкспериментировать еще! Надо же – радиус эффективности простого заклинания возвращения существу первоначального вида оказывается гораздо больше, чем кто-либо когда-либо смел полагать! Это же совершит переворот в магии! Положительно переворот!.. Где-то у меня тут был блок… Кхм. Не в блокноте счастье. На каком расстоянии приблизительно с точностью до сантиметра ты находился от меня, когда я применил первое заклинание, ты, конечно, вспомнить сейчас не сможешь?
Иван нахмурился помимо воли.
– Мне кажется… Я… прыгнул… всего несколько раз… но когда превратился обратно… то тут же провалился чуть не до пояса… потом стал выбираться… в другую сторону… Но там была только трясина, и всё глубже и глубже… и тогда я повернул назад…
– Сколько? – нетерпеливо прервал его чародей.
– Н-ну… метров пять… десять… пятнадцать…
– П-понятно… – разочарование волшебника можно было черпать ложкой и использовать в промышленных масштабах для сквашивания молока. – Некоторые эгоистично настроенные ограниченные молодые люди просто не понимают всей важности… И это перед лицом грядущих испытаний… Не понимаю.
– Премудрый Адалет? – дрожащим от переполняющих его противоположных по знаку эмоций голосом проговорил Иванушка. – Вы действительно пришли за мной, потому что?..
– Что? Ах, да, Егор… Ипат… Митрофан… Сели…
– Иван.
– …Иван. Я знаю. Я знаю, где и когда восстанет Гаурдак, – заявил кудесник, быстро выбросивший из головы науку. – И ты должен мне помочь.
– А как насчет сначала вернуться к ручью и помыться? – перевела разговор в утилитарное русло царевна. – Или выдвинуться на десяток вперед к деревне, и помыться хорошо?
– Но моя лошадь сбежала… – маг на мгновение позабыл про грядущую миссию мировой важности и растерянно развел руками перед менее важной, но более насущной проблемой.
