Джон Бостон - Сесквоч
Но я отклоняюсь от темы.
Я знаю, что твое сердце на месте, а мое нет. Всю свою короткую жизнь я следовала за каким-нибудь парнем и подражала его стилю жизни. Я так и не поняла, чего хочется мне и кто я. Наверно, все это эгоистично.
Но я знаю тебя, Фенберг. Ты просто замечательный и заслуживаешь чего-то особенного. И я не уверена, что этим особенным являюсь я. Думаю, ты будешь счастлив с женщиной, которая родит детей, будет печь тебе пироги и сидел дом с тобой на футбольных матчах между школьниками старших классов в пятницу вечером.
(Это совсем не соответствовало истине Фенбергу нужна была сумасшедшая.)
Не думаю, что этой женщиной стану я.
Я хочу стать кем-то. Путешествовать. Писать. Жить в городе. Мне двадцать пять, а я не знаю, что заставляет меня жить. Наверно, надо скорее искать, а? Не беспокойся о ребенке. Я буду писать тебе, а когда наступит время, мы увидимся. Я вовсе не хочу скрывать от тебя ребенка. Но, пожалуйста, Майкл, не пытайся звонить. Я знаю, что ты хочешь как лучше, но у меня есть свои причины оставаться вдали от тебя. Так лучше.
Господи.
Извини, что сделала тебе больно, Майкл. Пожалуйста, найди в своем сердце силы простить меня когда-нибудь.
Я так люблю тебя…
Элен".
Фенберг схватил телефон.
Потом поставил его на место и покачал головой. Нет. Хватит. Хватит гоняться за привидениями и создавать карточные мавзолеи. Фенберг давно привык к тому, что все самые близкие ему люди уходили из жизни или были сумасшедшими. Элен Митикицкая из жизни не ушла, но ушла от него. И она явно была сумасшедшей. Фенбергу это нравилось в женщинах.
* * *Следующее утро было просто прекрасным. Снег отступал к вершинам Сьерры, а птицы и белки, как это у них принято весной, подняли веселый гам. Фенберг уже давно бесцельно гулял по центру Бэсин Вэли. Сунув руки в карманы, он шел через городскую площадь, сосредоточенно стараясь не наступить ни на одну из линий или трещин на тротуаре. Фенберг был очень занят. Ему надо было сделать миллион дел.
Миссис Беган благосклонно прислала Фенбергу солидный чек для возмещения всего ущерба и убытков, причиненных ее мужем. Фенберг использовал эти деньги для покупки новой пары сшитых на заказ сапог и сооружал эффектное, в деревенско-ковбойском стиле, архитектурное сооружение на руинах старой «Багл». Он еще должен проанализировать целую кучу предложений и найти замену для Элен Митикицкой. Хорошо, если бы это был кто-нибудь постарше, с небольшими проблемами в области психики и потребления алкоголя. Другие, как, например, подающие надежды звезды колледжей, имели склонность задерживаться в «Багл» только несколько месяцев, используя ее как подкидной мостик для получения места в более солидной газете. И, конечно, он должен составить еще одно редакционное извинение за Злючку Джо, который потратил две страницы газеты на рискованные дифирамбы в адрес музыки в стиле хэви-металл.
Фенберг свернул вправо в парк. Он обнаружил Туберского, в одиночестве сидящего на парковой скамье.
— Я уверен, что ты не нашел зверя этой ночью. Опять, — сказал Фенберг, садясь рядом с братом.
Туберский бросил усталый взгляд.
— Я просто спрашиваю, — сказал Фенберг, кладя ногу на ногу. — Я пытался дозвониться всю ночь. Она не хочет подходить к телефону.
Туберский шлепнул себя по затылку и быстро зачесался, как будто его кусали блохи. Это была новая привычка, которую он приобрел после той ночи на водопадах Вебстера.
— Я думаю, что у нее все перепуталось из-за травм и испытаний тех трех дней в лесу и всего этого, — сказал Фенберг.
Туберский яростно чесал невидимое раздражение на груди.
— Мне кажется, что ей сейчас нужно пресловутое "время и пространство". Потом она вернется. — В голосе Фенберга появились заупокойные интонации. — Я думаю, что позвоню ей еще раз этим утром. Может быть, под предлогом поиска рассказа, или папки, или чего-нибудь еще. Конечно, это шито белыми нитками, но может сработать.
Туберский тер нос.
— Тебе нет необходимости звонить ей. Господи, последнее время я всю дорогу чешусь. Интересно, не подхватил ли я какую-нибудь заразу. Весело. — Он поднял голову. — Несколько рановато, чтобы затевать барбекю.
Фенберг подергал носом. Он не чувствовал никакого запаха.
— Где?
Туберский посмотрел в сторону далекого горного пика.
— Я думаю — в хижине, там вверху, — сказал он, кивнув головой.
Фенберг, прищурившись, посмотрел вдаль. Полдня пути.
— Что ты имел в виду, когда говорил, что мне нет необходимости звонить ей?
Туберский вытащил измятый бело-голубой конверт экспресс-почты из заднего кармана и вручил Фенбергу. Он был адресован Майклу.
— Это пришло сегодня утром, — сказал Джон.
— Он открыт.
— Да, конечно. Я читал его.
Фенберг вытащил содержимое. Внутри было небольшое фото Элен Митикицкой в костюме ведущего болельщика на студенческих соревнованиях и белокуром парике. Она держала куклу, завернутую в одеяло. Там же была записка.
"Дорогой Майк,
Если ты с трудом смотришь на фотографию блондинки с ребенком, то тебе лучше быть около меня и ожидающегося пополнения.
Доктора дали мне ужасное предупреждение, в которое я хочу верить. Через некоторое время, даже если мне придется продать душу, я все равно рожу ребенка.
Я потратила небольшое состояние на телефонный разговор с твоим братом. Он звонил с какого-то платного телефона, Бог знает откуда. Ты прав. Твой брат действительно удивительный человек. Он помог мне понять многое обо мне, о нас с тобой. Приезжай с мальчиками познакомиться с моими родителями. До скорой встречи, дорогой.
Очаровательная (я уверена в этом),
Элен Митикицкая".
— Прочитай еще раз то место, в котором говорится, что я удивительный, — попросил Туберский, подсматривая через плечо Фенберга. Майкл широко улыбнулся и подпрыгнул с радостным криком. Он стащил Туберского с лавки и обнял его.
— Ю-пи койот, — сухо сказал, ощетинившись, Туберский. Фенберг танцевал и крутился в разных боксерских позициях вокруг своего огромного брата, нанося ему удар за ударом.
— Прекрати, — сказал Туберский, прикрываясь.
Фенберг поцеловал фотографию и последний раз обнял Туберского. Он побежал из парка в свой временный офис над аптекой. Он хотел позвонить Митикицкой.
— Эй, — крикнул Туберский. — Тебя ищет Рыжая Собака…
Но Фенберг исчез. Ладно. Он скажет ему потом. Туберский снова сел на лавку, поднялся, три раза обошел вокруг и снова сел. Он смотрел перед собой и размышлял, почему он все это делает, и в то же время чесал то место на груди, по которому провел когтями Беган.
Фенберг пробежал по главной улице с ее рядами деревьев, улыбнувшись и прокричав «хэлло» парочке проходивших мимо торговцев, мысленно определив их как заказчиков на четверть и полстраницы, соответственно. Он миновал обугленные остатки «Багл», и ему уже оставалось всего две двери до временного офиса, когда у него спросили дорогу.
Фенберг приостановил свой бег и разрывался между вежливостью и страстным желанием поговорить с Элен. Мужчина был одет очень странным образом — длинная борода, очки от солнца, теннисная шапочка и длинная шинель. У него была большая голова. Квадратная. Почти как чурбан.
Турист. Фенберг нетерпеливо слушал, ожидая неизбежного вопроса: "… где же в этих местах снег?"
— Оборотень имеет то преимущество, что в своей изначальной форме он практически неуязвим. Видишь? Ни царапины.
Мартин Джеймс Беган снял очки и накладную бороду и положил их в пакет.
— Настало твое время, Майкл. Я пришел за тобой. — Фенберг опустил глаза. Из-под целлофанового пакета на него глядело дуло крупнокалиберного пистолета. Фенберг медленно покачал головой. Нет. Его поразила потенциальная несправедливость и неправильность происходящего. Бегана не должно быть в живых. А он здесь. И способ для мести был совершенно неправильный, если учесть, что М.Дж. Беган был настоящим оборотнем, а оборотни не должны ходить с пистолетами. Три выстрела потрясли воздух и попали прямо в грудь и живот журналиста. Фенберг пошатнулся и оперся о плечо Бегана.
Глаза Майкла наполнились слезами. Это несправедливо, подумал он.
Но слезы хотя бы приносят облегчение, решил Фенберг. Последовала вспышка света, и Фенберг увидел происходящее как бы со стороны. Он увидел Трейси, купающуюся в белом, прелестном сиянии и протягивающую к нему руки. Ребенок выглядывал из кроватки слоновой кости, на лице его было озорное выражение, и еще из этого крутящегося туннеля выходили его родители — Рой и Дейл.
— Майк… Майк… У меня есть для тебя стих.
Так его мать называла стихотворения.
Кадры ускорились, и Перед Фенбергом мелькнула вся его жизнь. Он увидел себя в операционной комнате, он держит только что родившегося сына. Он увидел Туберского улыбающимся подростком с прической под мясника. Вот они вместе прыгают со шлемами в руках на футбольном поле и победно размахивают над головами огромным трофеем. Весь Бэсин Вэли был на трибунах и радовался вместе с ними. Фенберг увидел себя в теле старой женщины, которая давила оливки в Древней Греции. Фенберг сморщился. Давить оливки?
