Виктор Шендерович - Изюм из булки. Том 2
У меня секретарши нет, и родная дочь по заслугам выдала мне погоняло «кладбище приветов»…
А маленькая Яна Иртеньева однажды встретила отца-поэта радостным сообщением:
— Папа! Кто-то звонил, просил что-то передать!
Цирк
Мальчик и бабушка ехали в цирк.
Они вышли из вагона на станции «Цветной бульвар»; бабушка встала посреди платформы и, задрав голову, начала изучать указатели. Пятилетний внук пяти тащил ее за руку к выходу — бабушка отбивалась и кричала «не мешай».
Она простояла под указателями добрую минуту.
А выход со станции был только в одну сторону!
Пятилетнему человеку в этой ситуации все ясно; в шестьдесят лет он должен изучить инструкции…
Решение еврейского вопроса
Десятилетний Марк нацелился на бутерброд с ветчиной, но был остановлен отцом.
— Видишь ли, сынок, какое дело… — задумчиво произнес папа. — Если ты еврей, тебе свинину есть нельзя!
— А если русский? — уточнил Марк.
— Если русский, то можно…
Мальчик задумался. Ехидный еврейский папа и веселая русская мама с интересом ждали результатов провокации.
— Хорошо, — сказал Марк, — я съем пол-бутерброда!
Не прошли проверку
Десятилетний Иван, сын наших друзей, попал в наш дом впервые. Минут десять он молчал, производя чинное впечатление, а потом сказал:
— Меня предупредили, что мы идем в интеллигентный дом. Поэтому у меня только один вопрос: горячее будет?
Когда взрыв хохота улегся, Ванечку заверили, что — будет непременно. Мы сели за стол, и жена, имея в виду поскорее насытить подрастающее поколение, вынесла кастрюлю с картошкой и блюдо с мясом — и все это поставила между салатами.
Ванечка еще немного подумал и сказал:
— В интеллигентных домах горячее подают потом.
В мире животных
Про Вадима Жука я уже рассказывал в этой книге и расскажу чуть ниже. А еще среди моих друзей есть замечательный фотограф Юрий Лев и (увы, была) великолепная поэтесса Рената Муха.
Потомки бывают умнее, чем предки,
Но случаи эти сравнительно редки…
Здорово, да?
Но история не о стихах, а о том, как мы приехали навестить нашу дочь-семиклассницу, отдыхавшую под Москвой в компании с подружкой.
Подружка сидела на диване с книжкой, а мы делились с Валентиной новостями и приветами:
— Тебе передавал привет Жук… — говорила моя жена. — Скоро приедет Лев… У Мухи наконец вышла книжка…
Дочка радостно подпрыгивала, а подружка начала тихонько забиваться в угол: она вдруг поняла, что находится в компании сумасшедших, которым передают привет жуки, в мире, где мухи пишут книжки…
Цена за квадрат
— Ленин, — сформулировал юный москвич, — это такой богатый коммунист.
— С чего ты взял?
— Ну-у, у него такая большая могила в центре Москвы!
Зоологическая бабушка
— Летом мы поедем к бабушке, — рассказывала мама маленькой Леночке. — Там будут лошадки, овечки, коровки…
— Бабушка живет в зоопарке?
Ромашка
В спецшколе для одаренных детей, в пустом классе, девочка лет шести, встав на стул у доски и высунув от усердия язык, рисовала цветными мелками ромашку. Проходивший мимо педагог успел умилиться этой картинке, будто взятой из советской книжки…
А девочка посмотрела на часы, вздохнула и сказала:
— Блять, на сольфеджио опаздываю!
Острое желание
Эта фраза приписывается Питеру Бруку — и сказана она была, якобы, во время съемок фильма «Повелитель мух»:
— Когда вокруг много детей, никогда не знаешь, кого из них схватить за ноги, чтобы ударить другого по голове!
Когда-то я преподавал в Московском дворце пионеров и школьников. В бруки не вышел, — но если бы вы знали, как понимаю коллегу Питера!
Рефлекс
Мать троих детей, по собственным ее словам, поняла, что с деторождением надо завязывать, когда на бизнес-встрече начала резать мясо в тарелке у собственного начальника…
Африканские друзья
Школьное задание звучало так: «написать письмо африканскому другу и объяснить ему содержание стихотворения». А стихотворение было есенинское, хрестоматийное:
Белая береза под моим окном
Принакрылась снегом, точно серебром…
По мысли авторов учебника, ребенок должен был сформулировать, что такое береза, снег, иней…
Но не все русские мальчики живут в России. Однажды это задание досталось сыну моих друзей, рожденному в Испании — и никогда не видевшему ни этого снега, ни этого инея…
Он прочел задание, подумал и сказал:
— Мама! Африканский друг — это я.
А пятнадцатилетняя дочка другого приятеля-эмигранта решила сама «взять» курс родного языка, потерянного за годы англоязычной жизни.
На занятиях им дали читать «Повести Белкина». Вечером отец спросил, все ли понятно. Все понятно, ответила умница-дочка, только два вопроса: что такое «станционный» и что такое «смотритель»…
Цена буквы
Эмигрировав в Канаду, Лена вырастила дочку в уважении к родному языку. На бескрайних просторах Британской Колумбии девочка читала отечественные сказки и пела русские народные песни…
Однажды она спела маме «Рябину красную».
— Ты все понимаешь в этой песне? — спросила Лена.
— Конечно, — ответила дочка. — Это песня про salmon.
Когда первый шок прошел, Лена решила уточнить: причем тут лосось?
— Ну как же? «Ры́бина красная»…
Ментальный разрыв
Та же самая продвинутая девочка решила однажды уточнить у мамы, что означает пословица «Кто не работает, тот не ест».
Мама объяснила.
Дочка удивилась: как? а велфер?
Велфер — пособие по безработице. Кто не работает, все равно ест! Чай, не социализм.
Русская поисковая система
Русский мальчик в Баден-Бадене прочитал надпись на мемориальной доске и в сильнейшем возбуждении побежал к маме:
— Мама! В этом доме жил русский писатель Николай Гугл!
Да-да, тот самый Николай Васильевич Гугл.
Дай ответ, Гугл… Не дает ответа.
Другие времена
Сын моего приятеля, закончив университет, все не мог трудоустроиться — и занимался этим, по наблюдениям отца, довольно вяло… Сидел в интернете, манкировал собеседованиями и вообще не проявлял особого интереса к жизни за пределами Сети…
А на прямой вопрос ответил просто:
— Понимаешь, там я — Ваня с химфака. А здесь — эльф 76-го уровня!
Уникумы
Приглашение в группу на интернет-ресурсе:
«Хватит быть как все! Мы уникальны!»
И в верхнем углу состав группы — 36 849 участников.
Кто будет богатым
Стояли мы как-то втроем — я, Вадим Жук и продюсер Юлий Малакянц. И подошел к нам мальчик с ладошкой и скорбным голосом. Работал он довольно убедительно, и скорее из уважения к профессии лицедея, чем из жалости, мы выгребли из карманов мелочь и отдали ее юному дарованию.
Разговор тут же соскочил на тему профессионального нищенства, и каждый вспомнил историю на этот счет.
Вадик рассказал о своем друге, питерском скульпторе Василии Аземше, к которому как-то подошел несчастный бомж и сказал:
— Брат! Дай на хлеб.
А Аземша как раз шел из булочной, и из авоськи у него торчал батон (или, говоря по-питерски, булка). Поняв просьбу буквально, скульптор отломил свежую горбушку и протянул ее страдающему брату.
Страдающий брат плюнул, грязно выругался — и долго еще потом грязно ругался в удаляющуюся спину добросердечного скульптора.
В ответ я поделился воспоминанием о Григории Горине: мы стояли в тамбуре поезда Нижний Новгород — Москва, ожидая отправления, когда с аналогичной просьбой (насчет финансовой поддержки в счет человеколюбия) у ступенек возник юноша призывного возраста.
На юноше были кроссовки «адидас», джинсы «левайс» и фирменная курточка.
И Григорий Израилевич нравоучительно сказал ему:
— Юноша! Вы недостаточно плохо одеты.
Возможно, продюсер Малакянц тоже вспомнил бы какую-нибудь историю на эту трехгрошовую тему, но тут Жук заметил, что на парапете чугунной ограды, возле которой мы стоим, лежит горстка медных монеток.
Происхождение этой мелочи мы поняли через пару секунд: монетки оставил мальчик, просивший подаяния. Серебро взял, а медью — побрезговал.
— Ни фига себе, — сказал я.
— Да, неглупо, — сказал Жук.
А продюсер Малакянц аккуратно собрал медь и, положив ее себе в карман, наставительно произнес:
— Мальчик никогда не будет богатым.
