Валерий Сенин - Ограбление по-русски, или Удар « божественного молотка»
– Группа захвата всегда приезжает вовремя.
Минут через пятнадцать мы подрулили к Большому дому, проехали главный вход и остановились напротив маленькой незаметной двери. Сержант повернулся ко мне и спросил:
– Ну что, ты дойдешь сам или тебя проводить?
Я вместо того, чтобы сказать «дойду сам», неожиданно для себя ляпнул:
– Лучше, конечно, проводить, здесь я еще не был.
Сержант кивнул, мы вылезли из машины, подошли к двери, которая легко открылась, и вошли внутрь. Охранника, который проверяет документы, не оказалось на месте. Сержант засмеялся и сказал:
– Дрыхнет Гайдуков, ну и пускай дрыхнет, не будем его будить.
Мы перелезли через металлическую вертушку (у нас на заводе точно такая же), поднялись по мраморной лестнице на второй этаж, нашли дверь с номером 222, в которую сержант и постучал. Дверь открылась и на пороге возникла красивая блондинка в форме капитана. Сержант подмигнул ей:
– Петрова, генералу принесли посылку.
Красотка кивнула, впустила меня в маленькую комнатку, где стоял один стол и два стула, закрыла дверь и распорядилась:
– Поставь коробку на стол и раздевайся, я должна удостовериться, что у тебя нет ничего лишнего.
Блондинка сняла с телефона трубку и сказала:
– Рита, зайди, нужно провести досмотр.
Почти сразу вторая дверь распахнулась, и вошла блондинка в форме капитана, абсолютная копия первой, в ее правой руке был пистолет, который она и направила на меня. Я тотчас же начал раздеваться, а первая блондинка открыла коробку и вытряхнула содержимое на стол. Кроме нескольких сотен пачек американских долларов, там ничего не обнаружилось. Я успел уже раздеться до трусов и майки, которые плотно обтягивали мое тело, так что спрятать под ними хоть что-нибудь было невозможно, но блондинка с пистолетом приказала:
– Снимай все, солдатик, в твоих трусах спрятано не меньше противотанковой гранаты.
Вторая блондинка добавила:
– Ботинки тоже сними, там много чего можно спрятать.
Я снял все, что они просили, оставив на голове только черную шлем-маску, а обе блондинки уставились на мой «божественный молоток» и заулыбались. Блондинка с пистолетом радостно воскликнула:
– Я же говорила, что там не меньше противотанковой гранаты!
Первая, укладывающая в коробку деньги, не согласилась:
– Да нет, Рита, это не граната, это баллистическая ракета с самонаводящейся боеголовкой, пусть Толик посмотрит, таких он еще не видел.
Первая блондинка закончила укладывать в коробку деньги, оставив на столе четыре пачки, и скомандовала:
– Бери посылку и проходи в следующую комнату, ракетоносец.
Я взял коробку и прошел в следующую комнату, она была в два раза больше первой, дверь за спиной закрылась. Посредине стоял широкий письменный стол, за которым сидел огромный лысый мужчина в форме майора; он ел абрикосы из огромного блюда, на краю стола размещался компьютер, на нем стояла пятилитровая банка, наполовину заполненная абрикосовыми косточками. Доев абрикос, мужчина плюнул к потолку, попал косточкой в банку и сказал:
– Привет, почтальон. Эти сучки уже успели тебя раздеть, но ты не огорчайся, у них работа такая, сейчас уже наверняка трахают друг друга, они вначале смотрят на голого мужика, а потом трахаются, розовая Роза и розовая Маргарита, их так и зовут – «розовые сестрички из Большого дома»... Ну, давай то, что мне положено, и маску с головы сними, генерал не любит людей в масках.
Я поставил коробку на стол и снял маску, а майор, успевший вытащить из коробки четыре пачки, взглянул на меня и остолбенел, его рот приоткрылся, он вскочил со стула, вытянулся, отдал мне честь и пробормотал:
– Товарищ генерал, а я и не заметил, что вы выходили, а лишние деньги я взял не для себя, это для нашего подшефного детдома.
В эту минуту зазвонил телефон, майор поднял трубку, послушал и сказал:
– Так точно, товарищ генерал, посылка уже здесь, – потом он взглянул на меня, указал пальцем на дверь и сказал:
– Вы приказали, чтобы я вас впустил к вам в кабинет.
Я взял коробку, вошел в кабинет генерала и тоже остолбенел, потому что за столом сидел мой двойник. Те же маленькие зеленые глаза под нависшими кустистыми бровями, тот же большой шишковатый лоб, те же темные, ежиком волосы, тот же огромный картофелеобразный нос, те же толстые чувственные губы, те же впалые щеки аскета, та же могучая борцовская шея. Впрочем, так мне показалось с расстояния в десять метров, когда же я подошел поближе по толстому красному ковру, у меня возникло впечатление, что мужчина старше меня лет на десять, он вполне мог бы быть моим старшим братом.
Генерал что-то писал в большой толстой тетради и не замечал меня или делал вид, что не замечает. Его большой прямоугольный стол был завален книгами и пачками бумаг, с краю стола стояла большая печатная машинка. Точно такой же интерьер вполне подошел бы какому-нибудь писателю. Я приблизился к столу и негромко кашлянул, чтобы привлечь внимание генерала, он поднял голову и, увидев меня, сказал:
– Поставьте посылку на пол и уходите, – тут он прищурился, всмотрелся в меня и проговорил: – Ага, Игорь Дмитриевич собственной персоной к нам пожаловали, ну, здравствуй, сын.
Я ответил:
– Здравствуйте, – внимательнее всмотрелся в мужчину и узнал Дмитрия Спирина (на фотографиях сорокалетней давности он выглядел почти так же). Странно, судьба все же столкнула меня с моим отцом, сорок лет я его не видел и не знал вживую – и вот теперь вижу, но не испытываю при этом абсолютно никакой радости. Интересно, что бы сейчас сказала мама?
Отец внимательно на меня посмотрел, погрозил пальцем и выдал:
– Вид у тебя не ахти. Пьешь, наверное. А я вот не пью алкоголя и не курю и поэтому чувствую себя так же хорошо, как сорок лет назад, и все мои дети ведут здоровый образ жизни, а ты, сын, похоже, исключение.
Я покраснел и промямлил:
– Да я вообще-то тоже почти не пью... точнее, напиваюсь не больше двух раз в год...
Отец кивнул:
– Это и видно по твоей старой пропитой физиономии, тебе ведь сорок один, если я не ошибаюсь, а выглядишь на пятьдесят пять.
Я покраснел еще сильнее:
– Мне сорок лет, и только две недели назад я узнал, что мой отец не Константин Арбатов, а Дмитрий Спирин.
Отец поднял указательный палец к потолку и назидательно произнес:
– И этим ты можешь гордиться, потому что генерала Дмитрия Спирина знают не только в России, но и за рубежом, а Костик Арбатов был серой тенью, которая исчезла из жизни, так ничего и не создав. Он не оставил после себя даже одного ребенка, а у меня двести сорок восемь детей, кстати, твой номер седьмой, ты вошел в первую десятку. И всех вас я помню по именам и фамилиям, потому что у меня феноменальная память, вот тебя, к примеру, я не видел тридцать восемь лет и почти сразу узнал.
Я заулыбался:
– Ну, в этом нет ничего удивительного, мы же с вами очень похожи внешне, мама называла такую внешность симпатичным уродством.
Отец сморщил лоб и признался:
– Вот за это я и выгнал Марию из моего дома, с ее самомнением трудно смириться, вернее, даже не самомнением, а самодурством. Ставлю сто против одного, что она тебя лупила в детстве, как сидорову козу. Я прав?
Я, не переставая улыбаться, кивнул:
– Вы выиграли, генерал, мама и сейчас иногда дерется, но я ей это прощаю, потому что она мама. Простите, а с другими своими детьми вы встречаетесь или нет?
– И не собираюсь это делать, – ответил отец. – Возня с детьми – это для среднеразвитого человека, а я стою на высшей ступени развития, у меня есть дело моей жизни, а это главнее отцовских инстинктов.
Я предположил:
– И в этом деле вы уже генерал.
Отец махнул рукой:
– А вот и не угадал, генерал – это для зарабатывания денег, ведь рядовой, как много бы он не работал, никогда не заработает даже на жизнь среднего уровня, а я человек высшего уровня во всех проявлениях.
Я нахально спросил:
– И поэтому вы грабите банки?
Отец нахмурился и проворчал:
– Вообще-то, если быть точным, то банк ограбила ваша банда, а я не стал вам мешать за некоторое вознаграждение, потому что на генеральскую зарплату нормально не проживешь, на нее можно только два раза в месяц купить валютную проститутку, а мне требуется каждый день по два раза, ведь я еще молодой мужчина шестидесяти восьми лет, вот поэтому я и держу под контролем господина Клюквина и его банду. Кстати, а как ты вышел на Клюквина, он же со стороны никого не берет?
Я подумал и сказал:
– Мама какое-то время была его женой.
Отец осуждающе покачал головой:
– Мария всегда была авантюристкой, а мне это тоже не нравилось, ведь я скромный и порядочный человек.
Взгляд отца опустился на уровень моего «божественного молотка». С минуту он молча его рассматривал, потом взглянул мне в глаза и сказал:
– Сын, природа-мать подарила тебе то, что она по праву должна была подарить мне, это же не член, это настоящий Моби Дик, ты читал «Моби Дика»?
