Ласло Варгаши - Котёл
Кролик поднял обе руки.
— А если мы подпишем и не выполним свои обязательства?
— Это дело вашей совести, — сказала Нуланд и моргнула Яцеку.
— У революции нет совести.
— В какой-то степени так думает и Бардак Омама.
— Тогда мы подписываем, — сказал Тянивяму.
— Это как-то нехорошо, — произнес Кличко на немецком. — Я хотел бы узнать мнение Штанмайера по этому вопросу. Штанмпайер ответил уклончиво и неохотно.
— Я думайт и поступайт так, как думает мой босс Ангела Муркель.
— А как она думает, хотелось бы знать.
— Как думайт Бардак Омама.
— Как думает посол Франции?
— Как думает президент, — сказал посол.
— А как думает президент Франции?
— Как Бардак…
— Странно, — произнес Кличко. — Мне кажется, я на партийном собрании в Москве.
— О, Москофь. Москофь чики, чик, — произнес посол Франции.
— Благодарю вас, господа, — торжественно произнесла Нуланд. — Я доложу президенту США, что две великие страны вместе с нами и против Москвы.
Оскорбленный таким поведением Нуланд, она ни разу не вспомнила Польшу, Сикорский встал, топнул ногой и громко произнес:
— Варшава на Москва — нет. Варшава Москва — пиф, паф. Прошен занести мои слова в протокол. Хайль! Хайль!
— Ладно, Сикорский. США не может забыть твоей преданности. До того, как ты стал послом, квартал, в котором я живу всегда был чист. Ты работал дворником и очень старался. Сколько ты зарабатывал, ну-ка вспомни.
— Восемнадцать тысяч в году.
— А сейчас в качестве посла, сколько тебе Туск платит.
— Один тысяч доллар в месяц.
— Вот видишь, Сикорский! А, может, вернешься в Америку. Лучший участок — твой, я об этом позабочусь.
— Ми можем думать.
— Думай, но только головой, потому что поляки всегда думают задницей. А тепьер, господа у нас меняется график работы. Послы Польши, Франции и Германии отправятся в нашу гостинице, Пейетт вас всех троих ждет. Хорошо отоспитесь. Завтра в десять утра расширенное заседание комиссии по урегулированию конфликта в Киеве.
— А куда нам- спросил Кролик, сверкая красными глазами.
— Вы — сидеть, — приказала Нуланд и нажала на потайную кнопку в телефоне.
Как только послы ушли почивать, в совещательной комнате появились Пердуске, американский шпион Наливайченко, комендант Майдана Паруубий и великий человек Коломойша — родственник Кролика и Пердуске.
Все били поклоны даме Нуланд, а Пердуске хотел поцеловать колено Нуланд, но она выставила башмак. После десятиминутной работы башмаки сверкали.
— Господа, — сказала Нуланд, — завтра вы должны активизироваться. Собрать весь боевик, весь наро на Галичина и идти война на Януковитч. Завтра он должен подписать важный бумага, после которой власть в наших, в ваших руках.
— Поздно уже, — взмолился Яцек, — у меня глаза закрываются.
— Револушэн глаза не закрывать. Ти, Кролик, не брыкаться, иначе не быть тебе глава.
— Госпожа Нуланд, не буду, не буду, клянусь. Это так, романтика. Хотите я тут всех вырежу во имя украинской революции.
— Резать не будем, это есть ваш соратник. А организовать, организовать масса, это есть задача номер один. Есть проблема?
— Янукович приказал не пусть транспорт в Киев со стороны запада, — как быть- спросил Пердуске.
— Запад-Киеф шагать, шагать, всех пиф-паф. Народный вече пропускать. Яндикович видеть — дрожать, ав мы, подав бумага, сказать: пиши, эта бумага спасет тебе жизнь. Вот так надо говорить и не сметь стесняться, или паниковать, как говорят на Россия. Свободн7ый депутат оппозиция на парламент бистро.
Ти, бандер, фашист, тяни яма! Иди на Майдан. Коктель Молотоф. Ви тройка, бандер! Послать бандер в каждый город особенно на юг, восток, в Крым. Организовать демонстраций, выступать, бить по головам арматура, коктейль, жечь дома, занимать госучреждения. Не жалеть сил, не быть трус, не бежать, не предавать.
— Нам всю ночь работать- спросил Тянивяму. — Э, так не годится.
— Революционер не должна задавать такой вопрос. Хочешь пирожок кушать, умей себя организовать. Оружие раздать всем. Представитель власти бить, членить, жечь.
— Янукович может вызвать войска.
— Она больше ничего не может, особенно после подписания меморандум. Слава Украина!
— Слава Украине!
— Ура!
— Ура!
42
Простого обывателя поражала мобильность, собранность националистических групп трех западных областей под общим наименованием Галичина. Оказалось, что три области вот-вот поставят на колени весь многомиллионный народ. Что-то было у них от фашистов. Однако тот, кто погружен в глубины фашистской идеологии хорошо знает, что она не умерла вместе со своим отцом фюрером. Янки присмотрелись к ней и положили ее на полки истории до поры до времени. Ведь то, что буквально на следующий день к вечеру бойцы Степана Бандеры были в Одессе, Николаеве, Днепропетровске, Запорожье, на Донбассе просто поразительно. Самолетами что ли- Или у них выросли крылья- Или они уже там сидели- И подняли дубинки, арматуру, достали коктейли Молотова, запели песни, устраивали марши в сатанинском обличье. И народ дрогнул. Люди начали бояться их. Остерегались выйти на улицу. Бандеровцы могли дать по голове битами, стальной арматурой, бросить коктейль Молотова.
А Бардак Омама потирал руки от удовольствия, сценарий работал, операция была заранее спланирована, похоже, пять миллиардов не пропадут даром. Рейтинг поднимется до недосягаемой высоты. И русские дрогнут. Это им за Сноудена.
Особенно буйствовали молодчики шестнадцати семнадцати лет. Дать одному ремнем по попке и все разбегутся, рассеются, как мухи, когда в навоз бросишь соломинку. Но мужи Николаева, особенно Днепропетровска попрятались по подвалам, да по туалетам, затаив дыхание и иногда умоляя своих жен приоткрыть занавес, заглянуть в окно, что там творится на улице. Не льются ли потоки крови?
Можно только диву даваться, как это 20–30 мальчишек покорили город с миллионным населением на Днепре. И вообще Днепропетровск, что Киев: моя хата с краю, я ничего не знаю. Вот где бандеровцам раздолье. Чтоб никогда больше не возвращаться к прекрасному городу, где живут убогие души, следует сказать, что Днепропетровск полностью покорится Коломойше, продал свою гордость, свое мужское достоинство за копейки, стал половой тряпкой, о которую вытирают грязные башмаки бандеровцы.
Все, что западнее Киева находилось в руках бандеровцев — жалкие души, безвольные мужи, израненные сердца, неосуществимая мечта жить в раю Евросоюза, тут можно было поставить одного бандеровца на село, на город, поселок, двоих на область, а остальных направить на восток громить русскоязычное население. И это преподносилось пропагандой как великое благо, как избавление от маскальского геноцида. Бандеровская Украина все еще жила на российские деньги, не платила за газ, взимала плату за пребывание Черноморского флота в Крыму, выпускала дурной запах в сторону старших братьев и веселила запад. А запад торжествовал. Получалась эдакая фантастическая искаженная идиллия попрания чести и совести, правды и благородства.
Возможно, мир был уже накануне гибели, а белая раса накануне вымирания, но белая раса, возможно в последний раз устроила шабаш ведьм. Могут ли историки в будущем отразить эти события в их реальном смысле, если все, что снималось для экранов телевидения — ложь, если все статьи западной прессы — бесстыдная ложь, если ораторы, начиная от Бардака Омамы, бесстыдно кривили душой, освещая происходящие события.
Как отнестись к той информации, когда парня, служившего в подразделении Беркут и попавшего в больницу с оторванной рукой или ногой, отказываются лечить и кормить, а бандита с таким же диагнозом врачи холят и лелеют, дежурят возле него круглые сутки и достают ему новейшие лекарства- Госпожа Нуланд, хуже самой поганой суки на земле, — что вы на это скажете- А вы уже говорили по этому поводу:
— Это есть все нормально.
— А ты, Бардак Омама? Совести у тебя нет, конечно, и никогда не было. Это ты затеял резню на свою потеху…, как ты относишься к тому, что врачи, дававшие клятву Гиппократу, стали продажными иудами?
Люди, которые близко столкнулись с этим новым Холокостом, уже стали другими. Всеобщая ложь в мировом масштабе так просто не проходит. Одно из двух. Либо те, кто считает себя сообразительными, ориентирующимися в сложном мире, сошли сума, либо неофашисты уже родились помешанными.
В этот роковой день до президента Януковича тоже доходили слухи о погромах на его родине в Донецке и в других районах Юго-востока. И это было запланировано Нуланд совместно с предателем Наливай-Разливайченко, американским шпионом и послом Пейеттом.
Что-то дрогнуло у него внутри. А черт с ними, решил он. Пусть урезают мои полномочия. Дожить бы до выборов, а там народ скажет свое слово. И звонок, который раздался недавно, тоже был от Нуланд. Она объявила, что завтра в десять утра у него большое совещание.
