Артур Гафуров - Пока не проснулись сомнамбулы
Дорога не заняла много времени. Молодежь уединилась в одном из «кустарниковых карманов», образованных близким соседством сразу трех тропинок. Меня они не слышали — уж слишком рьяно были увлечены друг другом — и я смог подойти совсем близко. Нас разделяли каких-то полметра не самой густой растительности, пропускавшей каждый звук и не скрывавшей ни единого слова, что шептали они друг другу. Ой, что сейчас будет! Меня вдруг бросило в холодный пот. Какой же ты кретин, Лазарев! Безмозглый подберезовик, или как там эти кусты называются, под которыми ты сейчас прячешься. Думал, они здесь вопросы бытия обсуждать будут? Или в шахматы на деньги играть? Вот какое тебе дело до этих детей? Севу жалко, да, но это его жизнь. Это их жизнь. Не твоя. Пусть они сами решают свои проблемы, пусть любят и ненавидят, признаются и обманывают — сами, без твоего участия. А ты не лезь, куда не просят. У тебя здесь жена!
Хотелось провалиться под землю от стыда. Самое паршивое, что теперь я не мог даже незаметно уйти! Еще две минуты назад получилось бы, а сейчас — поздно. Услышат. Может, просто сбежать, не выдав лица? Глупо, они все равно узнают, что я здесь, и заподозрят… А ночь-то подходит к концу, еще немного — и рассвет. Что за ночь…
Но ночь, как оказалось, еще приготовила несколько сюрпризов тем, кому довелось ее пережить.
По дорожке, возле которой нашли себе убежище возлюбленные и невольный вуайерист, раздался громкий топот чьих-то торопливых шагов. В ту же секунду Маша тихонько вскрикнула:
— Это Сева!
— Тссс… — ответил Ден. — Тихо…
Сева (а это действительно оказался он) прошел мимо, ничего не заметив, но в ту же минуту был перехвачен на ближайшей развилке.
— Эй, уважаемый! Куда спешим? — голос, вроде, не грубый и даже вежливый.
— Эмм… Никуда. Я… просто гуляю.
Кажется, для Всеволода встреча стала полной неожиданностью.
— Хорошо, что гуляешь. Гулять полезно. Слушай, приятель, у меня к тебе вопрос: ты тут девицу одну не видел?
— Девицу? Нет, не встречал. Да я, если честно, сам…
— Да, девицу, — перебил голос. — Высокая такая, темненькая. Аней зовут.
Сева, казалось, обдумывал ответ.
— Нет, — сказал он наконец. — Такую не видел. Хотя, может, у клуба… Но там много людей. Было.
— Просто мне тут дружок сказал, что она с одним очкариком свалила. Умный, падла, оказался, нашел, что ей в уши надуть.
— И что в этом такого? — без задней мысли поинтересовался Сева.
— А то, друг мой, что девушка эта — моя. А я, как ты мог заметить, очков не ношу. Значит, ушла она не со мной.
— Да… — натянуто согласился мой родственник. — В твоих словах есть определенная логика.
— Зато ты носишь, — раздался третий голос.
— И говоришь как-то странно… — добавил четвертый. — Нерусский что ли?
В процессе беседы Всеволод потихоньку отступал назад и вскоре снова поравнялся с нами. Те, другие, получается, наступали. Интересно, сколько их всего? Пикантность ситуации заключалась в том, что в двух шагах от Вериного брата находились подкрепления (о чем последний, разумеется, не мог знать), но они по ряду причин никак не могли себя проявить. Надеюсь, ребята разойдутся миром, все спокойно вернутся к своим делам, а я под шумок попробую свалить.
— Да, ношу, — снова согласился Сева. — Но я с твоей девушкой не уходил.
— Это не он, — подтвердил пятый голос. — Тот худой был и мелкий.
Я тихонько выдохнул про себя, и мне послышалось, что за кустами то же самое сделали Ден с Машей. Как оказалось, преждевременно.
— Но на твоем месте, — добавил Сева. — Я не стал бы ее искать. Если она ушла от тебя, значит, ты ей не нужен. Пусть она будет счастлива с тем, кого выбрала. Не надо мешать чужому счастью.
— Тебя забыли спросить, очконавт! — взорвался обманутый возлюбленный. — Кто ей нужен, а кто нет, решаю я, понял ты, ушлепок?! Учить меня вздумал… Все учить меня вздумали! Найдее себе бабу и ее учи!
— Прости, — от такого напора Всеволод стушевался… Я не хотел…
— Да мне…, что ты там не хотел, лапендос. Так, народ. До того очкарика тоже очередь дойдет. А пока берите этого. Утром покажем его моей сучке, чтоб знала, что ждет остальных… и ее тоже.
— Эй, ребята вы чего? Я не… — сказать большего Сева не успел: голос оборвался в хрип. Похоже, кто-то схватил парня за горло.
Блин, везет же братьям Новиковым: столько раз нарваться, сколько они успели за прошедшие две недели — это талант! И, главное, все буквально на ровном месте! Надо вмешаться, но как?
— Маша, уходи, — раздался из-за листвы голос Дена. Было слышно, что он спешно одевается.
— А ты?
— Я помогу брату. Уходи, быстро! — не дожидаясь ее ответа, Денис проломился сквозь кусты и устремился в бой. И похоже, его появление тут же вызвало в рядах противника легко замешательство. Послышались удивленные возгласы перемежаемые глухими звуками ударов.
Ай, была не была! Там наших бьют, ломаться некогда.
Хрусть, кустики!
— Всем стоять! Руки за голову!
— Ай!
— Ден, сзади!
— Ёмана! Еще один!
— Филипп? Оох…
— Черт, да сколько их там еще!
— Сева!
— У него ствол! Ребзя, у него ствол!
— Ну-ка все отошли! Назад!
Для упреждения я хотел было выстрелить в воздух, но вспомнил, что патрон остался всего один, и после выстрела кожух останется в заднем положении, что продемонстрирует всем мою безоружность. Поэтому пришлось ограничиться только грозным криком. Хватило, подействовало.
— Ой, это же тот чеканутый, что жену искал!
Среди обидчиков оказался и мой недавний знакомец — патлатый. Именно на него с дружками я и напоролся у клуба пятнадцать минут назад. Видимо, тогда от конфликта уберегло лишь то, что я не ношу очков. Всего же супостатов оказалось четверо.
— Угадал, молодец, — похвалил я патлатого. — А теперь идите подобру-поздорову. Братва, вы как?
Последнее относилось уже к Новиковым. Драка была короткой — всего с полминуты — но схлопотать успели оба. Ден, скорчившись, сидел на земле и держался руками за живот: кто-то из молодчиков, как сказал бы один мой знакомый, осуществил ему «пробитие пресса». Над правой скулой, едва заметное в полумраке, виднелось темное пятно — след удачного попадания не то рукой, не то ногой. Сева тоже сидел и тоже согнувшись, и, как ни странно, тоже держался, но за горло. Видимых повреждений не заметно. На мой вопрос оба лишь молча кивнули. Вот и понимай, что они этим имели в виду? Но глядя на них, нельзя было не умилиться: такие похожие, просто один в один, даже несмотря на разную физическую комплекцию и одежду. Сейчас верю — братья. Братья…
— Друзья мои, признаться, за эти неполных три дня я успел по вас соскучиться. Никто еще не доставлял мне столько хлопот одним лишь своим присутствием. Куда бы вы ни пошли, чем бы ни решили заняться — все заканчивается либо стрельбой, либо мордобоем. Зато сколько эмоций, сколько воспоминаний! В Кельне вы так же полноценно отдыхаете?
Лишь закончив свои излияния, я понял, что они пропали впустую. Меня не слушали. Пока мы шли в сторону корпуса, где располагались жилые номера, братья старательно смотрели в какую угодно сторону, только не друг на друга. Я успел вкратце поведать о причинах своего неожиданного появления на базе, упомянул загадочного незнакомца, но, кажется, с тем же успехом я мог бы размахивать над головой подожженным динамитом — реакции ровно никакой. Вконец отчаявшись, я решил воззвать к их совести и покорил братьев за невнимание к собственной сестре.
— Вера ничего нам не говорила, — глухо ответил Сева. — Точнее, она говорила, но сама уверила нас, что все это — полная чушь.
Ден промолчал.
Скоро мы подошли к группе из нескольких уютных трехэтажных домиков с двускатными крышами, практически коттеджей. Здесь горели фонари. Возле одного из домов я заметил несколько человек — выстроившись неровным полукольцом, они, как будто внимательно рассматривали что-то, лежащее на земле.
— Это наш корпус, — произнес Ден, зрение которого было не так сильно испорчено компьютером, как у нас с Севой. — Там Вера и Алена.
Заметив нас, Вера бросилась навстречу.
— Ребята, вы не видели врача?! Там Леша, ему пло… Филипп?!
— Родная, что случилось? — когда кому-то плохо, объяснения можно отложить на попозже.
— Что за Леша? — спросил Сева. — Я могу помочь, я ведь врач.
— Точно, врач… — рассеяно кивнула Вера, продолжая смотреть на меня, как на диво-дивное. — Леша — это… Муж Алены… Он без сознания. Там.
Сева спешно преодолел оставшиеся метры и склонился над Афанасьевым. Он внимательно осмотрел пострадавшего, пощупал пульс, проверил дыхание. Заплаканная Алена стояла рядом на коленях и с мольбой в глазах следила за каждым его действием.
— Что он здесь делает? — удивился я, глядя на распростертое тело.
