Владимир Шинкарёв - Максим и Фёдор
После того как подпольщики выходят, Федор минуты три стоит неподвижно, затем бросается к окну, приподнимает кружевную занавеску, жадно смотрит.
Вид из окна:
Группа подпольщиков, сметая прохожих, удаляется по улице. Федор бросается к оттоманке, толкает и трясет спящего Максима. Крупным планом необычаино взволнованное лицо Федора, что-то кричащего.
Титр:
" МАКСИМ! МАКСИМ! ПРОСНИСЬ! ПРОСНИСЬ!
РАДИ БОГА! Я ВИДЕЛ ПОДПОЛЬЩИКОВ!
ОНИ БОРОЛИСЬ ЗА НАРОДНОЕ ДЕЛО! "
Максим поворачивается. У него нехорошее злое лицо. Чуть приподняв голову, он что-то говорит и снова ложится, натягивая ватник себе на затылок.
Титр: " ДА ПОШЕЛ ТЫ В ЖОПУ СО СВОИМИ ПОДПОЛЬЩИКАМИ !"
Затемнение.
ПЕСНЬ О МОЕМ МАКСИМЕ
Эпос в 24 тирадах.
В то утро Федор встал пораньше.
Пошел на кухню.
Там стояло
штук пять бутылок с жигулевским,
пять с мартовским,
да пять с адмиралтеиским,
и прочих всяких пив не мало.
Уже светало.
Высветлялся на столе
изящный контур этих всех бутылок.
Их силует будил сознанье, тешил глаз,
и скрытым ужасом напоминал
творения Гауди.
Не ведая ни страха, ни упрека,
Федор
схватил бутылку с жигулевским пивом
и шаркнул ею, как мечом, о край стола.
Взметнулась пробка, пиво пролилось,
и кот, лежавший под столом,
то пиво стал лакать с протяжным стоном.
Все недвижимо стало.
Федор как горнист стоял.
Кадык катался вверх и вниз по мощнои шее.
Допив бутылку,
Федор
взял другую.
И пробку лихо сковырнул ногтем.
Плеснуло пиво сильно, как фонтан.
Ловил его губами трепетными Федор,
Махал руками и смеялся как дитя.
Но, не допив, остановился
и долго молча так стоял,
прислушиваясь к внутреннему чувству.
В окно глядел
орлиным,
крепким взглядом.
Там воспаленный обруч плыл
над бледным городом.
Сквозь гниль дворов и новостроек скуку
туман струился,
словно силясь смыть
убогий труд царей природы.
Туман на диво был силен…
И Федор,
как ни напрягался,
Не разглядел, чего хотел увидеть.
Ларька пивного не увидел он.
Пытлив умом был Федор,
но не мудр.
Не разгадав явления природы, решил он,
что ларек снесли за ночь.
Однако,
скорбь с чела согнав,
бутылку взял в длань крепко Федор.
И выпил.
И еще открыл, и пил.
И выпил много всяких пив,
как вдруг послышалось: ПИФ-ПАФ !
Упал в испуге Федор,
хотя и был не робкого десятка.
А что случилось ?
То Максим
рукою твердою бутылку открывая,
не рассчитал усилья с похмелюги,
бутылку уронил и сам упал,
и звук, подобныи выстрелу, раздался.
Порубанному витязю подобен,
Максим лежал, раскинув гордо ноги.
Как павший славной, но безвинной смертью
был Федор, возлежавший рядом с ним.
Поодаль кот стоял с зловещим видом,
подобно ворону на поле брани.
Но Федор встал и,
хмуря брови,
случившееся силился постичь.
Максим поднялся, Федора ругая
и местью лютою
грозя ему за что-то.
Вину свою не понимая, Федор
взял мартовское и пластичным жестом
зубами пробку сковырнул,
но пить не стал –
Максиму предложил галантно пиво.
Максим надменно дар отверг,
взял сам бутылку
и вскрыл ее ножом столовым,
всего себя изрезав, правда,
и пиво почти все пролив.
Допивши, что осталось, Максим
взял пачку "Беломора"
и тюкнул в донышко,
как пушкинский Балда мог тюкнуть мух:
и папироса, вылетев,
упала в лужу пива на полу
и вымокла.
Максим вторично тюкнул,
вынул папиросу
и дунул в еиное нутро.
Могучии муж не поскупился на усилье
и выдул весь табак из ейного нутра.
Тут Федор, мастерски размяв по папиросе,
Максиму дал с приятною улыбкой прикурить.
Паленым потянуло.
С мерзким криком кот
метнулся в лужу пива
и по ней катался.
Попал в кота, бросая спичку, Федор.
Друзья тому изрядно посмеялись.
В знак примиренья Федор
взял пару мартовского,
их сцепил и дернул.
Открылись обе.
Столь был муж искусен.
А между тем туман рассеялся.
Багровое светило
дугой скользнуло так,
как будто обходило стороной убогий край.
Друзья, допив,
поставили бутылки,
и взяли новые с адмиралтейским пивом.
Но не допив,
Максим ушел мочиться.
Вернувшись,
он бутылку вскинул
и к непокорным приложил устам.
Но тотчас, фыркнув,
взад ее поставил.
Оказывается,
что пока Максим молился,
долил бутылку водкой Федор.
Максим весьма отменной шутке посмеялся,
признав, что Федор
в чем-то поумнел.
И в знак приязни
с ершом бутылку допил без боязни
до конца.
И много, что потом произошло.
Но эпос свой на том закончу, право,
причину написанья исчерпав.
С утра хотел я сильно выпить пива,
но в творчестве желание изжил.
ФИНИТА ЛЯ ТРАГЕДИЯ
трагедия
Поднимается тяжелый желто-зеленый занавес. На сцене – комната М_а_к_с_и_м_а и Ф_е_д_о_р_а. На низко просевшей раскладушке спит М_а_к_с_и_м. У него нехорошее недоброе лицо.
Над раскладушкой висят репродукции и фотографии, вырезанные из журналов "Пробуждение" и "Солнце России". Посредине сцены – стол. На столе и под столом – грязные тарелки, пустые и ополовиненные бутылки, окурки, несколько стаканов. За столом сидит крепко задумавшийся Ф_е_д_о_р. По сцене бегает кот.
Ф_е_д_о_р наливает себе стакан вина, залпом выпивает. Опускает голову на грудь, не двигается – видимо, засыпает. Вся сцена представляет собой тяжелое, пасмурное зрелище. Неприятна неинтеллигентность движений Ф_е_д_о_р_а, его манера тянуться к бутылке, роняя стоящую на пути посуду.
Все с начала и дальше, до самого конца, начинает казаться ужасной мурой.
Между тем на сцене ровно ничего не происходит в течении сорока пяти минут, после чего занавес опускается.
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ.
Занавес поднимается, на сцене все то же. Проходит сорок пять минут. Зрители начинают думать, что попали на авангардистский спектакль, и до самого конца будут показывать спящих Максима и Федора; но тут неожиданно освещается второй план сцены, на котором происходят столь напряженные события, что публика не успевшая покинуть театр, должна бы почувствовать себя вознагражденной.
Это надо видеть.
На втором плане сцены действует множество персонажей, в том числе и неизвестно как сюда попавших.
Это:
Дух МАКСИМА,
Дух ФЕДОРА,
Дух ПЕТРА,
Дух ВАСИЛИЯ,
Духи ЯПОНСКИХ ДРУЗЕЙ,
Духи различных ИЗЯЩНЫХ ДАМ,
в том числе:
Дух ПРОДАВЩИЦЫ В ВИННОМ ОТДЕЛЕ и
Дух ПРОДАВЩИЦЫ В ПИВНОМ ЛАРЬКЕ
(а как вы думали? Что они, хуже?)
Духи СОСЕДЕЙ ПО КВАРТИРЕ,
Духи ПОДПОЛЬЩИКОВ,
Духи ПРОХОЖИХ НА УЛИЦЕ,
