Антон Лирник - Трое в Таиланде, не считая собак
— И что это был за ориентир?
— Пальма. Вон та, которая изогнулась прямо над пляжем. От неё я отсчитал пять шагов в сторону вытащенной на берег лодки, закопал ключ, а сверху положил свои вещи.
— Ну так в чём проблема? Просто повтори всё это и откопай свой клад.
— Я бы с радостью! Но кто-то переложил мои вещи, а лодка уплыла! И я теперь вынужден копать траншею! По дуге с радиусом пять шагов от пальмы!
— Прям «Дети капитана Гранта».
— Не смешно. Лучше бы помог!
— Сбегать за лопатой?
Тут Лаптев поднял голову, увидел что-то в моих глазах, распрямился во весь свой крохотный рост и угрожающе зарычал.
— Ёлкин!
— Ладно, ладно, держи свой ключ. Надо же мне как-то развлекаться?
Пока я бегал по песку от разъярённого землекопа, Кристина с Катей вскарабкались на ту самую изогнутую пальму, и Миша принялся фотографировать «моделей», попутно давая установки.
— Закуси губу! Кристина, выгнись как скрипичный ключ! Катя, собери грудь в букетик! Отлично! А теперь вы — пантеры! Рвёте мясо зубами!..
Девочки старались как могли. Они так сладострастно изгибались, как будто у них был секс с камерой. Мне даже стало неловко.
Глядя на эту фотосессию, я подумал, какой бы вышел интересный бизнес: фотоателье, где можно сфотографироваться на фоне задника с достопримечательностями. И чтобы к фотографии прилагалась история с достоверными подробностями. Тогда любой желающий смог бы похвастаться друзьям несуществующими путешествиями в Индонезию, Бразилию и Антарктиду. В комплекте, конечно, должен предоставляться погреб, на время «путешествия», где человеку предоставят койко-место и доширак. Для мужей, опять же, хорошая тема. Жене сказал, что уехал на Камчатку по делам, а сам к любовнице на дачу, кувыркаться. По приезде всё как положено: фото, свежая икра в пластиковом судочке, ожог от гейзера и рассказ о ценах в кафе города Петропавловск-Камчатский.
Мои размышления были прерваны звуковыми сигналами изо рта Макарова:
— Кри… Стой! Держись!!!
Его визави, увлёкшись гимнастическими позами, забыла держаться за пальму. В тот момент, когда я обернулся, всё и произошло. Кристина, размахивая руками, как баскетболист, блокирующий бросок противника, совершила короткий полёт навстречу земной коре. Контакт с поверхностью планеты хрупкая девушка обозначила одним, но громким и нецензурным словом, рифмующимся со словом «употреблять». Подбежавший Макаров приподнял её голову и, отбросив белые кудри со лба возлюбленной, спросил:
— Как ты, зайчик мой?
— Ничего страшного, Мишенька.
Она встала, припадая на одну ногу. У Миши на лице были все краски сопереживания. Катя зашмыгала носом, Лаптев мужественно обнял её за плечи. От всей этой идиллии меня чуть не стошнило.
Когда Кристина (стараниями массажиста Макарова) снова смогла передвигаться самостоятельно, мы решили перекусить. Катя предложила наведаться к «макашнице». Оказывается, так называют передвижные харчевни на колёсиках. Но я изо всех сил возражал, приведя аргумент, что от «макашниц» воняет жжёными носками. Это же адская санитария! Катя благоразумно отказалась от своего предложения.
— Сейчас бы щей навернуть или борща! — Миша мечтательно закатил глаза.
— Дома навернёшь. Где ты здесь найдёшь русскую еду? — простонал в ответ Лаптев.
— Вы уже неделю на острове кантуетесь, а до сих пор не знаете, что на Пангане есть русское кафе?! — внезапно ожившая Кристина нас удивила. Наверное, адреналин ещё не вышел. — Кафе называется «Френдс», и там вкусно.
— А вареники там есть?
— Да всё там есть: и вареники, и домашняя колбаса, и водка с селёдкой!
Тут я снова взял слово:
— Ребята, ну мы что, прилетели за тридевять земель для того, чтобы водку с борщом рубать?
— Да-а-а-а! — раскатисто, как на параде, ответили мне друзья. Пришлось смириться.
Не прошло и получаса, как мы входили в русское кафе «Френдс». Я ожидал какой-то похабщины с цыганами и косоворотками. Но всё оказалось гораздо милее. Внешне кафе было абсолютно интернациональным. Если не считать «перцовки» в холодильнике, а также русских и украинских флагов на стене за барной стойкой. Небольшой квадрат светлого зала был разделён на сидячий и лежачий сектора. Лежачий был чуть выше, с подушками и невысокими столиками.
За столиком сидячего сектора сидела испуганная скандинавская семья. Напугали их два пузана и тётка, которые наливались водочкой на лежачей стороне. Тост «За присутствующих здесь дам!» не оставлял сомнений в их национальной принадлежности. «Присутствующая дама» зарделась и поправила соломенную шляпу с розой. Её возраст приближался к критической стадии. Один мой друг описывал эту стадию так: «налившаяся солнцем вишенка, которую клюнул воробышек, и на ней запёкся сок». Подобные тётки называют друг дружку «девочки», а всех, кто моложе их, — «молодая дрянь».
Мы заказали борщ, вареники и колбасу и умяли всё это в считаные секунды. Официант — статный, видный русский парень — почти не отходил от нашего стола, унося, принося, предлагая, советуя и объясняя. Мы наелись и заказали десерт, а Кристина захотела покурить. Только сейчас я осознал, что мы не курим. Меня отец отучил ещё в детстве, Лаптев курил только драп, а Мишу Светик закодировала по фотографии, причём даже не его.
Кристина стала искать глазами официанта, чтобы тот принёс пепельницу. Как назло, он куда-то запропастился в дебрях подсобки. Не знаю, что он там делал, может, и курил. Я решил проявить инициативу и, с кряхтением поднявшись из-за стола, пошёл к стойке. Там сидела тайка. И тут я понял, что не знаю, как по-английски будет «пепельница».
— Sorry. Do you have house for dead cigarettes?[44]
— Can I help you?[45] — бедняжка наморщила лобик. Я попытался перевести на английский выражение «такая штука, куда сигарета огонь заканчивать». Потом слова закончились, и я перешёл на жесты.
— He wants an ashtray. Don’t worry![46] — донеслось у меня из-за спины. Это был официант, он же хозяин заведения.
— Привет, меня зовут Антон. Наши часто забывают это слово, «пепельница». Они иногда и имена свои забывают. Кстати, я уже говорил, как меня зовут? Я Антон.
Официант-хозяин отошёл, а я стоял, пытаясь понять, пошутил он насчёт имени или нет. Потом махнул на это рукой и вернулся к разговору с женщиной за стойкой.
— Ashtray, please![47]
— Oh, no, mister. We don’t smoke here![48] — улыбнувшись, сказала тайка, и показала на огромный рисунок перечёркнутой сигареты, висевший прямо над её головой. Теперь я понял. Он всё-таки пошутил.
Пока Кристина наслаждалась дымом за пределами помещения, Катя принялась торпедировать Лаптева предложениями:
— Серёжа, давай завтра поедем кататься на слонах!
Меня подбросило. Нет, уж это Макар не потерпит! Но на всякий случай я быстро заговорил, чтобы не дать Сергею сказать хоть слово.
— Катя, мы на днях это уже проделали, удовольствие ниже среднего. Предлагаю наведаться на змеиную ферму. Тем более что Лаптев собирался поцеловать кобру.
— Неправда, я пошутил…
— Пошутил? Ты это записал в своём списке желаний!
— Тебе что, некого целовать? И что за список такой? — заглянула в глаза Лаптеву Катя.
— Да так, ерунда, ничего серьёзного.
— А мне очень рекомендовали прогулку на слонах, — вклинилась пропахшая табаком Кристина. — Миша, а ты хотел бы прокатиться на слоне?
Макаров нервно засучил ногами и выдавил из себя:
— Да, это было бы недурно.
Я начал закипать.
— Ну что ты плетёшь?! Тебе же больше всех не понравилось!
— Я был не прав. И вообще, не сгущай краски. Слоны — замечательные животные.
Кристина, увидев, что её лохматый питомец крепко сидит на поводке, немного расслабилась.
— Ну хорошо, вы тут пока поговорите, а мы с Катей сходим купим крем от солнца, да, Катя?
Вальяжно поднявшись, девицы ушли. При этом они синхронно прихрамывали: одна после дискотеки, а другая после пальмы.
Миша и Серёжа тупо уставились им вслед сквозь розовые очки влюблённости. Со стороны это выглядело омерзительно. И тут я почувствовал, что у меня не осталось сил терпеть, как девушки устраивают свой отдых, разрушая мой. Воспользовавшись отсутствием девиц, я решил начать рвать алые паруса их кораблей. Кораблей, где мои друзья были прикованы цепями к вёслам. У меня было от силы минут десять. Я выдохнул и ринулся в бой:
— Пацаны! Вы совсем обалдели? Они же из вас верёвки вьют!
— Ёлкин, что ты несёшь? Какие ещё верёвки? — удивился Лаптев, но я не удостоил его ответом. Времени не было.
— Миша, ты что, ничего не видишь? Ну ладно, Сергей давно в разводе, отвык от женских манипуляций. Но ты-то понимаешь, что вас превращают в клоунов?
