Айдар Павлов - Олеся и Арлекин
Олеся и Арлекин снова побрели по бескрайней пустыне. Они были растеряны и опечалены. Право, не хорошо получилось. Ведь, Ангел все-таки.
"Наверно, мы разочаровали его", - думали оба и пристыженно молчали.
Очень скоро жители некоего городка, расположенного меж небом и землей, столкнулись с необычным явлением. То были пророк Арлекин и народная целительница Олеся, которые бросили смелый вызов непроходимой глупости заезжих миссионеров, поборам народных целителей и Священной Апатии Храма Господня. Эта отчаянная акция, не имевшая под собой ни единого источника финансирования, показалась многим легкомысленной, забавной и заведомо обреченной на провал.
В частности, знаменитый проповедник Джонатан Смайл специально посвятил серию боговдохновенных обращений к гражданам актуальной теме самозванства Олеси и Арлекина:
- Меня часто спрашивают, - популярно объяснял Смайл, - почему Господь наш, Иисус Христос даровал мне столько духовных и материальных благ? Откуда? За что? Для каких целей? Братья и сестры! Я ли не отвечал вам на этот вопрос? Я ли не указывал вам путей Господних? Я ли не выводил заблудшие души из мрака неведения и темноты?
- Ты, Джонатан Смайл! - радостно кричала публика в едином порыве.
- А теперь уместен другой вопрос: почему Господь наш, Иисус Христос, свидетелем которого являюсь я, Джонатан Смайл, не даровал ни духовных, ни материальных благ некоторым псевдокликушам, так называемым Олесе и Арлекину? Где, спрашивается, их райские кущи в мире нечистот? Где их храмы, пляжи, пальмы, божественные яхты? Где зримые плоды якобы службы Господу Богу нашему, Иисусу Христу? Свидетельства благословения? Результатов и свидетельств нет!! - победоносно восклицал Джонатан Смайл, не теряя обворожительной улыбки. - И результатов не будет!!! - добавил он, потрясая микрофоном на манер библейских пророков.
Многотысячный стадион свидетелей проповеди Джонатана Смайла ликовал. Происходило это, правда, в самом начале поприща Олеси и Арлекина, когда никто толком не ведал, какая опасность для Джонатана Смайла и других свидетелей Господа нашего Иисуса Христа таится в нелепом появлении пророка Арлекина и народной целительницы Олеси.
- Вот, не далее как неделю тому назад, ко мне в очередной раз явился Господь Бог наш Иисус Христос, - признался Джонатан Смайл. - Это был обычный, плановый визит, поэтому я не удивился: "Иисус, рад тебя видеть, хорошо выглядишь”, - сказал я. “Ты тоже неплохо”, - ответил Иисус. “Могу ли я задать один вопрос? Тут пришли проповедовать Олеся и Арлекин. Кто они?" - спросил я. "Это самозванцы и дегенераты!!!" - закричал Смайл словами Иисуса Христа и чуть было не повалил трибуну на возмущенную толпу.
Выждав, пока волнение в публике уляжется, он продолжал:
- "Джонатан, - сказал тогда Иисус. - Если б ты знал, как я их ненавижу, Джонатан!!! Разве, свидетельствует что-нибудь в этих оборванцах о дарах Господних?! Разве, давал я им в изобилии благ своих?!" - спросил меня Господь Бог наш Иисус Христос. - "Нет! " - твердо ответил Джонатан Смайл и, улыбаясь, выслушал овацию зрителей. - "Джонатан, - не унимался Иисус, - хочешь, я дам тебе сто сорок тысяч ангелов?! Они покроют язвами не только тела Олеси и Арлекина, но и всех, кто отступил от Меня и прислушался к их слову?!"
Стадион в страхе загудел.
- "Они нагонят тучи саранчи, чтобы пожрать их проклятые члены! Они станут жрать и не насытятся! Отступники изведутся в муках адских, но не умрут!!!" - возликовал Джонатан Смайл, сжимая кулаки.
Публика замерла. С полминуты длилась эта страшная пауза.
- "Иисус, - промолвил я в великом испуге, - Дай им последний шанс!" – Джонатан Смайл кротко взглянул на небо. - "Ладно уж, - сказал Иисус. - Но это будет точно последний шанс, Джонатан. Я выношу им предупреждение. Пусть, одумаются и прекратят творить гадости среди овец Моих!" - закончил оратор, блестяще подражая мимикой и всеми жестами Господу нашему Иисусу Христу.
Между тем, не смотря на сотни последних предупреждений, заклинаний, уведомлений, Олеся и Арлекин продолжали творить свои сомнительные дела. Арлекин с успехом исповедовал, наставлял, советовал, а Олеся с блеском лечила, смягчала и исцеляла. Причем, дело закрутилось так быстро, что после трех месяцев их деятельности к Новому Слову (честно говоря, ничего нового там так и не было) стало тянуться большинство местных жителей. В основном, конечно, клевали на благотворительность мероприятия, хотя появлялись и такие, на которых самое время было бы натравить сто сорок тысяч ангелов Джонатана Смайла. Но с ангелами что-то медлили, Арлекин с Олесей не на шутку развернулись, и, наконец, настал момент, когда без решительных мер было не обойтись.
Тучи над миссионерской деятельностью Олеси и Арлекина появились вместе о фактом их появления. Само же дело Олеси и Арлекина окончательно сфабриковали месяца три спустя. До них стало много дела не только медикам, проповедникам и кудесникам, ими вплотную заинтересовались следственные органы, власти, а так же всевозможные научно-общественные организации.
- Они уже забронировали себе места на девятом этаже преисподней!!! - предвкушал в своих проповедях неутомимый Джонатан Смайл. - Я вижу, как их кости плавятся в адском пламени рядом с костями Иуды Искариота! Ибо глухи они к слову Господа нашего Иисуса Христа! Имеющий уши, да услышит!!! Сие испытание ниспослал нам сам Господь в дьявольском образе искушения в нечестии!!
"...В ЦЕЛЯХ ПОВЫШЕНИЯ БЛАГОНРАВИЯ ГРАЖДАН, - звучал тот знаменитый указ, - А ТАКЖЕ ПОДДЕРЖАНИЯ БЛАГОПОЛУЧИЯ ТРУДЯЩИХСЯ МАСС И УВЕЛИЧЕНИЯ СПОКОЙСТВИЯ НА ДУШУ НАСЕЛЕНИЯ, НАДЛЕЖИТ НЕЗАМЕДЛИТЕЛЬНО УПРЯТАТЬ ОЛЕСЮ И АРЛЕКИНА В ПСИХИАТРИЧЕСКУЮ ЛЕЧЕБНИЦУ № 883!"
Несколько слов о профессоре Блоцком, видном психиатре и дюжем молодце, неизменно стоявшем у руля клиники № 883, в которой Олесе и Арлекину было суждено провести существенную часть своих приключений. Кроме блестящей научной карьеры, этот необыкновенный профессор был личностью ренессансного склада: отлично боксировал, став некогда многократным чемпионом в своем весе, любил поохотиться на фазана, медведя, а то и на волка (благо, рядом с клиникой находился превосходный густой лес, где так удивительно дышалось и так приятно было погонять иного косолапого проходимца).
На первый же вопрос изумленного Арлекина, зачем это их с Олесей затащили в клинику № 883 и чего от них хотят, профессор Блоцкий ответил сочным ударом справа, отправив любознательного пациента в нокдаун.
Все новое, передовое в науке, все, чего достигли к этому времени психиатрия, психология, психоанализ, с успехом бралось в оборот лечебницей Блоцкого. Здесь процветали гипноз, внушение, электрошок, коррекция памяти, комплексное расширение сознания безнадежных идиотов и другие уникальные методы воздействия, один из которых и был с успехом продемонстрирован профессором.
- Вы ненормальны, Арлекин! - поставил диагноз Блоцкий, когда тот пришел в себя и дал Олесе утереть кровь с пошатнувшегося носа. - Или вы придерживаетесь иного мнения?
- Нет, нет!... Конечно, ненормальны! Тут и вопросов быть не может, - согласился Арлекин.
- Мы вас вылечим, - заверил Блоцкий уверенно. - Но вы должны нам помочь.
- Вам?! – удивился Арлекин. – Я?! Каким образом?
Профессор зарядил в ухо непонятливого клиента. Олеся закричала и прижалась к Арлекину.
- Вопросы задаю я. Лечу здесь тоже я. Потому что это моя клиника, а не ваша.
Арлекин не возражал.
- Чем больше мы получим от вас поддержки, старания, - продолжал лекарь, - желания выздороветь и стать обыкновенными людьми, тем безболезненнее пройдет курс лечения.
- Мы будем стараться, - пообещал Арлекин.
Ему почему-то показалось, что уха больше нет на голове. Это были необыкновенные последствия удара: в пальцах оно (ухо), вроде как, было, а в самом себе его как будто не находилось... Являлось ли это результатом самовнушения? Или то было воздействие магнетического поля профессора Блоцкого? Арлекин потерял охоту логически мыслить и связывать события в цепочку. Какая цепочка, если все произошло так внезапно? Скажем, откуда взялись и закружились зайчики в глазах? От перемены обстановки или от удара медика? Впрочем, это дело вполне обычное.
Их разместили на разных этажах. Олесю - с четырьмя женщинами, Арлекина - с тремя мужчинами, и они не видели друг друга долго-долго.
Сожительницы Олеси делились на двух старых, обожавших поболтать про любовь, и двух не совсем старых, одна из которых по причине невменяемости пользовалась смирительной рубашкой, а другая... Впрочем, о ней позже. То была женщина по имени Фамарь, некогда известная и влиятельная особа.
Что касается старух, то наблюдение за ними доставляло персоналу больницы ни с чем не сравнимое удовольствие. Первая, по иронии судьбы, оказалась тезкой Олеси, вторая носила помпезное, хотя, согласимся, прелестное имя Цаклилия. Две одногодки, спятившие чудесным образом в одном и том же году, без умолку рассказывали друг другу одни и те же истории, чье фривольное содержание окупалось невинной формой изложения и целомудренным самозабвением. Когда велись такие беседы, для бабушек переставал существовать не только внешний мир, но и телевизор, который по полчаса разрешал смотреть каждый вечер профессор Блоцкий. И чудилось, что они выше политики, выше жизни, выше всего, что не затрагивало их воображаемого прошлого.
