Анита Лус - В джазе только девушки
Однако наступил вечер, и все встало на свои места — Осгуд Филдинг-третий сидел за отдельным столиком в зале ресторана, а Джо и Джерри со своими инструментами — на сцене, где расположился и весь оркестр, призванный развлечь жующих и танцующих посетителей.
Филдинг-третий в белом смокинге, с цветком в петлице и пробором в жидких волосах, весь вечер не сводил с Дафны влюбленных глаз, всем своим видом показывая, каких трудов ему стоит дождаться, когда они наконец окажутся на яхте вдвоем. Джерри в ответ кисло улыбался и старался смотреть только на свой простреленный контрабас, хотя раньше Джерри всегда любил улыбаться публике…
Одеты они с Джо сегодня были в черные платья, как и другие девушки из оркестра, с глубоким вырезом на шее и короткими рукавчиками. Парик Джерри был украшен черной шелковой лентой, а на голове у Джо сверкала диадема из очень фальшивых бриллиантов.
Лениво водя глазами по залу, Джо вновь наткнулся на умильный взгляд, которым Осгуд смотрел на Дафну. «Старый козел», — подумал Джо, но в паузе чуть повернул голову к Джерри, который с независимым видом демонстративно смотрел в угол, и сказал:
— Дафна, твой кавалер машет тебе ручкой, — даже не давая себе труда спрятать насмешку, звучавшую в его голосе.
— Идите вы оба! — прошипел в ответ Джерри. — К свиньям! — уточнил он.
Но Джо как-будто не замечал возмущения Джерри и спокойно напомнил:
— У тебя с ним сегодня свидание. Улыбочку! Джерри нехотя повиновался, и кривая улыбка тронула его губы, когда он бросил застенчивый взгляд на Филдинга. Тот сразу расплылся в улыбке и заерзал на стуле.
— Слушай, — шептал змей-искуситель в образе прохвоста Джо, — не скупись! Гони обаяние на полную катушку!
Джерри широко улыбнулся, кокетливо прищурив глаза. Ободренный Филдинг послал ему воздушный поцелуй.
— На черта я тебя слушаюсь! — стонал Джерри.
— Но мы же с тобой приятели! Так сказать, два мушкетера… — Джо вдруг заговорил возвышенно.
— Приятели! Да ты из меня веревки вьешь! — прошептал в ответ «мушкетер» Джерри. — Скажи на милость, как я удержу его на берегу? Скажу, что мне мама не велела посещать яхты с незнакомыми мужчинами?
Джо ненадолго задумался, потом подул в саксофон и, кончив партию, ответил, как ни в чем не бывало:
— Скажи, что тебя на яхте укачивает и что поесть вы можете и в ресторане.
— В ресторане?! А вдруг он потянет меня в отдельный кабинет, там примется щипать…
Джо открыл было рот, чтобы наставить Джерри, как должна вести себя порядочная девушка в подобной ситуации, но тут к ним пробрался отельный клерк в форменной тужурке с погончиками, в кепи с твердым козырьком и галстуком-«бабочкой». В руках он нес огромную корзину цветов. Чудные розы кивали нежными головками на длинных стеблях.
— Эй, крошки, которая из вас Дафна? — игриво спросил бой, подходя к оркестру.
— Дафна? Вон, контрабас… — И Джо с возмутительной небрежностью махнул рукой в сторону Джерри.
— От Деда Мороза с седьмого столика! — весело сообщил бой, ставя цветы рядом с Джерри.
Джерри посмотрел в зал. Филдинг-третий аж привстал за столиком и обеими руками посылал ему воздушные поцелуи. Вид у него был ужасно самонадеянный. «Ладно, — подумал Джерри, — тебя тоже ждет большой сюрприз», и, фальшиво улыбнувшись, кокетливо затряс локонами в знак благодарности.
Тем временем бой вытащил из корзины лучшую розу и протянул ее Джо, нахально пялясь на вырез на его груди.
— А это тебе от меня, крошка! — «Крошка» изо всех сил старалась удержаться, чтобы не сказать «брысь!», но не удержалась и прошипела:
— Пшел вон!
Но бой оказался твердым орешком.
— Ты можешь спокойно запереться в своем номере, — сказал он, — у меня есть запасной ключ. — И оттянул галстук-«бабочку», к внутренней стороне которого был привязан универсальный ключ от всех дверей в отеле.
Джо внимательно посмотрел на розы, потом достал из нагрудного кармана карточку и, начиркав несколько слов, вставил ее в букет.
— Ты зачем трогаешь мои цветы? — сварливо зашипел Джерри.
— А тебе что, жалко? — удивился Джо. — Не переживай, завтра он пришлет тебе другие. Если, конечно, сегодня ты его не разочаруешь, — добавил он с гнусным смешком.
От злости Джерри со всего маху рванул струны ни в чем не повинного контрабаса. Но Джо уже не слушал его — он смотрел на сцену, где появилась Душечка в вечернем платье, отделанном бисером и блестками, с открытыми плечами и спиной, и с замысловатой прической на голове. У Душечки был сольный выход, для которого она переоделась и отложила в сторону свою гавайскую гитару.
Красотка Сью взмахнула палочкой, оркестр заиграл нежный блюз, и Душечка запела. Тоненьким голоском она выводила: «Как мне хочется, чтобы ты любил меня сегодня…»
В зале потух свет, и лишь один его луч освещал Душечку в ее переливающемся платье. Вообще-то, Душечка могла бы и не давать себе труда петь, а просто пересказать песню. Ибо ее роскошный бюст, очаровательная мордашка и прелестная женственная фигурка могли заменить собою все.
Душечка в истоме закатывала глазки, прижимала к полуобнаженной груди ручки, томно закидывала голову, изображая то страсть, то томление оной… В этот вечер она явно превзошла самое себя, надеясь, что ее миллионер, как и обещал, сидит в зале… В зале перестали жевать и пялились на сцену. И с последним аккордом гром аплодисментов обрушился на голову прелестной польки.
Этот номер был в оркестре Красотки Сью тем, что называется «гвоздь программы», и после его окончания Красотка обернулась к публике и, рассыпая кокетливые улыбочки направо и налево, объявила:
— Этим номером мы заканчиваем наше выступление сегодня. Крупные знатоки джазовой музыки, которых я вижу в этом зале, — Красотка обвела зал рукой — знатоки выпивали и закусывали, двигая челюстями и кивая головами, — сумеют по достоинству оценить моих виртуозов. А о дирижере, — тут Красотка скромно потупила глазки и улыбнулась самой лукавой из всех своих улыбок, — из скромности умолчу. Ха! — И Красотка взмахнула палочкой. На сегодня было все. Девушки могли быть свободны.
Джо и Джерри прятали инструменты в чехлы, когда к ним пробралась Душечка, бледная и ужасно расстроенная.
— Уже скоро час, — жалобно сказала она, глядя на Джозефину печальными глазами, — а его все нет. Неужели не придет? — вздохнула она. — Может, он забыл?
— Знаешь, Душечка, — пряча саксофон в чехол, бодрым голосом заговорил Джо, — миллионеры — это такой народ… Да, кстати, это тебе, Душечка. — И на глазах у изумленного такой наглостью Джерри, Джо передал Душечке корзину с розами.
— От кого? — равнодушно спросила Душечка. Не то чтобы она была избалована подобными дарами, но сейчас ставки были столь высоки, а разочарование — столь немыслимым, что даже корзина чудных роз не вызвала у Душечки интереса. Она нехотя достала карточку и пробежала ее глазами. И через мгновение перед друзьями была уже другая Душечка. Куда подевалась печаль? Глаза ее сверкали, лицо светилось. — Это же от него! — воскликнула она.
— О-о-о! — вырвалось у Джо и Джерри одновременно. У Джо — потому что он привык врать, а вот Джерри — тот был удивлен по-настоящему неистощимым нахальством Джо!
— Да! — От радости Душечка перешла на шепот. — Он приглашает меня поужинать с ним на его яхте! И будет ждать меня на пристани!
— Ну-у-у?! — изумились оба.
— Да! — торжествующе воскликнула Душечка.
Джо повернулся к Джерри и со значением посмотрел на него.
— Ты слышала, Дафна?
Душечка сказала «да». Но Душечки на земле уже не было — она витала в облаках, подхваченная вихрем пролетевшей совсем рядом Великой Американской Мечты.
— О, Джозефина! Подумать только! — мечтательно ворковала Душечка, — Дана Ковальчик, безголосая певичка, у миллионера на яхте! Ах, — Душечка закрыла глазки, — если мамочка узнает, она будет счастлива!
Джерри все понял. Он лишь смиренно вздохнул и, подняв глаза к потолку, с надеждой произнес:
— Надеюсь, что моя мамочка ни о чем не узнает… Но Душечка уже не слушала никого. Кое-как запихнув свою укулеле в футлярчик и подхватив с кресла меховое боа, она помчалась вон из зала с максимальной скоростью, которую ей позволяли развить узкое платье и высокие каблуки.
— Желаю удачи, Душечка! — успел крикнуть ей вслед Джо.
— Ты киска! — послышалось в ответ.
«Киска», хмыкнув, тоже быстро спрятала саксофон и, перепрыгивая через две ступеньки, помчалась наверх, в номер, на четвертый этаж, где ее ждал высушенный и отглаженный заботливым Джерри капитанский костюм Винстока.
Не торопился один Джерри. Его возлюбленный — Осгуд Филдинг-третий, — был тут, в зале, и сейчас пробирался между столиками, блестя глазами. Вечер обещал быть очень интересным. Для всех.
