Владимир Черепнин - Сборник рассказов
Метеор
(Не было бы счастья, да несчастье помогло)
Метеор. Это прозвище Андрея, которое он сам себе придумал. Правда, никто кроме него самого этим прозвищем не пользовался. Все употребляли более обидные и неприличные синонимы. Дело в том, что метеор не потому, что такой же быстрый, а из-за болезни. Метеоризма. Непроизвольного газоиспускания.
Первые проблемы начались в школе. Вначале учителя думали, что мальчик плохо воспитан, наказывали, но это не только не исправляло положение, а, наоборот, усугубляло. Когда же выяснилось, что он даже пытается затыкаться, но ничего не помогает, дело дошло до врачебного обследования. Оно и определило, что имеет место не хамское поведение ребенка, а болезнь. Причем в неизвестной доселе форме. Желудочно-кишечный тракт не имел никакого отношения к заболеванию, кроме исполнительной функции, естественно. Главенствующую роль играл психологический фактор. Как только Андрей начинал волноваться, тут же приступ. Причем, чем сильней было волнение, тем громче и продолжительней проявлялась болезнь.
Казалось бы решение проблемы найдено: не волновать ребенка, и будет все нормально. Но дети — есть дети. И то, что раньше случалось периодически, переросло в систему, благодаря стараниям одноклассников, которые заставляли переживать Андрея по всякому абсолютно незначительному поводу. Делать было нечего, и Андрея перевели на домашнее обучение. А так как кроме учебы ему заняться было нечем, то школу он закончил с золотой медалью. По той же причине получил красный диплом института, естественно, экстерном.
Пришла пора трудоустраиваться. Но при приеме на работу возникали проблемы опять-таки связанные с волнением. Нет, он не переживал, что не устроит работодателя. Андрей был отличным специалистом. Он волновался о том, что вдруг опять заволнуется. И в результате получалась старая песня. Вернее, не песня, а музыка. И даже не музыка, а одна очень громкая и протяжная трамбоновская нота.
Выручил интернет. С развитием средств коммуникации отпала необходимость являться на рабочее место. Жизнь в какой-то степени наладилась. А гулял Андрей по ночам. Благо, жил на окраине в промышленном районе. А так как производство давно пришло в упадок и в ближайшее время подниматься не собиралось, то местность была абсолютно безлюдной. И поэтому, совершая свои ночные прогулки, он абсолютно не волновался.
Но однажды, во время одной из таких прогулок, он вышел из-за угла, и вначале даже не поверил своим глазам. Казалось, попал в сцену из третьесортного боевика: держа друг друга под прицелом, две бандитствующие группировки, в общей сложности около тридцати человек, вели какие-то переговоры. Когда же Андрей сообразил, что это не кадр из фильма, а реальная действительность, и что он стал невольным свидетелем чего-то противозаконного, то не на шутку перепугался. И, естественно, разволновался. Да так, как не волновался ни разу в жизни. Организм не заставил себя долго ждать. Среагивал молниеносно. Так громко, что где-то вдали вместе с затихающим эхом был слышан звон осыпающегося стекла, не выдержавшего акустического удара. И в тот же миг, словно по команде, братки открыли огонь.
Через две минуты все было кончено. Опять вспомнилась низкопробная продукция Голливуда: обе банды подчистую уложили друг друга, оставив Андрею предметы несостоявшейся сделки. Два чемоданчика. Один с ценными бумагами, второй с долларами.
Теперь Андрей глава солидной фирмы и весьма уважаемый человек. Он практически перестал волноваться. А если когда и случалось звуковое проявление переживаний насчет очередной сделки, то персоналу фирмы это даже нравилось. По крайней мере, в таких случаях все мило улыбались и желали хозяину быть здоровым, словно он просто чихнул.
Великая миграция
Раньше во столичном граде
Гостей с юга было мало:
Миллионов шесть, семь, восемь,
Еще пара — неучтенных.
Ехали погастарбайтать
На строеньях всяких новых
Русских и нерусских тоже.
А еще, чтоб торговати
На всех рынках без разбору.
А теперь что-то случилось,
Побросав свои жилища,
Все рванули во столицу.
Поезда, словно в гражданку,
Эмигранты берут штурмом,
Самолеты с перегрузки
Шасси оторвать не могут,
Так и едут по дорогам,
Не бибикают даже,
Ведь сигнал не предусмотрен.
Едут также на трамваях,
На ослах и на верблюдах.
Слух прошел, что будто даже
Сто джигитов всем аулом
Прилетели на шайтане.
Социологи хренеют:
«Что?! С какого перепугу?!»
Вскоре выяснилась правда:
Оказалось в странах ближних
В одночасье все прознали,
Что в столице рулит дядька
Доброты неимоверной
Всем кинотеатры дарит,
Обещает благодать.
И другой мужчинка тоже,
Тот, что мэра поглавнее,
Погрозился надрать уши
Всем мальчишкам брито-лысым,
Что скин-хэдами зовутся.
А ментов, что беспредельно
С детей гор берут поборы,
Обещал поставить в угол,
В соответствии с законом.
И прознав про весть благую,
Ломанулись все на север.
Пусть там холодно, так что же?
Там столица, хоть чужая.
Зато денежек в престольной
Вертится гораздо больше,
Чем во всех собратых в кучу
Братских странах СНГ.
Карлсон откинулся!
— Карлсон! Карлсон вернулся! — Радостно взвизгнул Малыш, увидев приземлившегося на подоконник коротко стриженного, покрытого щетиной и татуировками друга.
— Не вернулся, а откинулся, — недовольно пробурчал мужчина в полном расцвете лет, — пять лет от звонка до звонка в натуре оттарабанил…
Повод для недовольства был. Все произошло из-за него, из-за Малыша. Это он виноват. Пристал со своими дурацкими вопросами. Откуда они, малыши, берутся? Конечно, можно было бы сбрехать, как это непременно сделали бы родители, что-нибудь про аиста, капусту или магазин. Но врожденное правдолюбие не позволило Карлсону отделаться от назойливых расспросов таким банальным образом. Он сказал все, как есть. Однако, тупой Малыш ни хрена не понял. Пришлось показывать…
В результате — статья за изнасилование. Фрекен Бок. А что делать, если других наглядных пособий, кроме домомучительницы поблизости не было? Оно и к лучшему. За нее много не дали, потому как Фрекен Бок в суде умудрилась начистить хари и защитнику, и обвинителю. Сама не села лишь потому, что до судьи не смогла добраться. ОМОН остановил.
— Карлсон! — Малыш отвлек в меру упитанного от недобрых воспоминаний. — Для тебя приятный сюрприз имеется, касаемый наследства!
— Я получил наследство?!!!
— Нет, но теперь есть кому его оставить. Фрекен Бок родила!
— Может ребенок не мой? — С тоскливой надеждой поинтересовался Карлсон.
— Не ребенок, а ребенки. Тройня! Но все твои — точно. Такие же наглые. И жрут немерено. Правда, пропеллеров пока нет, но моторчики имеются. Внутреннего сгорания. Тарахтят, как бульдозеры, отравляя атмосферу выхлопными газами…
Не смотря на свою кажущуюся вредность, Карлсон был добрым малым. Он признал детей и женился на Фрекен Бок. А Малыш, хоть и повзрослел, семьей не обзавелся. Так и жил с собакой, как мечтал с раннего детства. Что поделаешь? Во все времена извращенцы имеют место быть…
Дурацкое путешествие
В некотором царстве, в некотором государстве жил-был царь. И было у него три сына. Только не как у нормальных царей — двое умных, а только последыш — дурак, все были недоумки. И звали всех троих Иванами, чтобы не путаться.
И решил царь младшенького куда-нибудь послать, так как только он оставался не пристроенным, в смысле семейной жизни. А что? Когда старшего послал за молодильными таблетками «Виагра», тот с бабой вернулся. Среднего послал за дичью, хотелось жар-птички отведать, так тот, вместо охоты, поперся на рыбалку, угодил в болото, приволок оттуда жабу, и та царевной оказалась.
Позвал царь сына и говорит:
— Пора и тебе, Ваня, куда-нибудь пойти и что-нибудь мне принести.
— Куда и что?
— Понятия не имею. Короче, пойдешь туда, не знаю куда, принесешь то, не знаю что.
Ваня хотел уже попытаться отмазаться от путешествия, сославшись на плоскостопие и хроническую диарею, как вдруг, хрясь! Заискрило, посыпались молнии, и в центре зала образовался здоровенный голый мужик.
— Астала виста, беби!
Это в далеком будущем отлаживали программу засылки Терминатора. И кто знает, сколько киборгов угодило куда попадя, пока пристреливались. Робот обвел всех свирепым взглядом и запел:
— Я шоколядный заяц,
Я лясковый мерзавец,
Я слядкий на все сто.
О! О! О!
С Ваней чуть не случился приступ придуманной болезни, не плоскостопия, а второй, хронической. А царь совсем не испугался. Не из-за того, что такой крутой и бесстрашный. Просто не знал, что Терминаторов надо бояться.
