Елена Умнова - Королева для эстонцев
— Решено. Подушка спит с Ирой.
— Жаль, я думала, опять черненького наверх запихнут, — разочарованно сказала Ксюша.
— Зачем?
— Опять будет ноги свешивать, — пробормотала Ксюша.
— Хм?
— Я не свешивал! — удивился Одеяло.
— Это я свешивала, — прояснила ситуацию Ира.
Ксюша отвернулся и захрапела.
— Ты не храпишь! — безапелляционно заявил Одеяло.
— Откуда ты знаешь? — удивилась девушка.
Я отошла к шкафчику.
— Ням-ням… ух… - вздохнула Ира.
— Тише.
— Ням-ням… ням….
— Да тише ты.
— Ням-ням-ням!
— О-о, вот ненормальные-то! — удивилась я, поняв, что Ира спит.
— Нет! Нет-нет-нет! — завопила Лариса, стукнула рукой по бортику, проснулась и тут же вырубилась.
— Дурдом! — ужаснулась я.
Одеяло подошел к Лариске.
— Что это она так прыгала? — удивился он.
— А-а-ай! Нет! — взвизгнула Лариса. Что ей снится такое? Пытают?
Одеяло подскочил и бегом вернулся к Ире.
— Ты еще нормальная, — сказал он ей и улегся спать.
— Вот какой нехороший! Бегаешь, прыгаешь на кровати! — поругалась Ира.
— Особенно первое, — пробурчал Одеяло.
— Хих… еще и! ВСЕ, выметайся отсюда! — гаркнула она.
— Найди веник, выметусь! — ответил ей Одеяло.
Я поскорее улеглась на свою кровать. Ира самозабвенно ругалась с парнями, выселяя их и не жалея нехороших, а порою и матерных слов, одно из которых и прицепилось к Одеялу.
— Вообще это нехорошее слово, и его НЕ надо пятьдесят раз повторять! — не выдержала Ксюша.
— Я вообще не знаю, что значит вы…ться! — сообщил он ей.
— О-о-о, — схватилась за голову та.
Ира улеглась и затихла, радуясь, что научила эстонца хоть чему-то полезному с ее точки зрения. Я тоже притворилась спящей.
— Нет, блин, взяла и задрыхла! — посетовал Подушка, подходя ко мне, залез на тумбочку и там сел. Каких слов-то понабрался! Но тут снова оживилась Лариска. Пиннытьк!
Вовремя я убралась в сторону, Лариса очень качественно пнула Подушку, тот упал прямиком ко мне на кровать.
— А! Что? Ой! Фух! — это проснулась Лариса. — Мне приснилось, что я кого-то пнула. Никого нет? Значит, кровать…
Тишина.
— Слушай, ты, кого Лариска пнула! — позвала я Подушку.
Подушка убрал волосы с лица рукой, отчаявшись их сдуть, и посмотрел на меня.
— Что вы тут делаете? — повела допрос я.
— Лежу.
— А уйти не хочется?
— Нет.
— Спать хочется?
— Да.
— А на другую кровать уйти не хочется?
— Нет.
— Ну и гхыр с тобой! — отмахнулась. — Подушку с Одеялом будешь сам себе добывать!
— Я сам себе Подушка! — гордо ответил эстонец. Сам себе режиссер!
Подушка встал и ушел.
— Ларис, попинай тут воздух!
— А?
— Велосипед.
— Да ну тебя.
Пинк, пинк. Подушка только шагнул на тумбочку, и тут же рухнул, как подкошенный, к Лариске на кровать. Я тихонько хихикала.
— Ты кто и откуда? — удивилась Лариса.
— С дуба рухнул, точнее, с кипариса! — ответил Подушка, поскорее перекладываясь ко мне. — Ольг!
— Ты знаешь, сколько я уже лет Ольга?
— Сколько?
— 1500 как минимум! И все время Ольга!
Эстонец озадачился.
— Ты в реинкарнацию не веришь?
До Подушки дошло.
— А я верю, — неожиданно сказала Ира. — И Одеяло в следующей жизни реинкарнирует в суслика!
— Почему?
— Потому что, наверное, из-за подушки выглядываю, — ответил Одеяло.
— Из-за Подушки? Тогда в жирафа! — хихикнул Подушка.
Я давилась хохотом, Ирка тоже, Одеяло уже через полминуты сообразил. Прогресс налицо!
— Да ну вас, — отмахнулся парень.
Я приготовилась спать и изобразила сап.
— Не ври, ты храпишь! — сказал Подушка.
Я только мерно вздыхала.
— Что, не храпишь? — удивился парень.
— Храпюш, ха-ха-ха, храпюш, ха-ха-ха! Еще и хихикаю во сне, — сказала я.
Подушка застопорился, озадаченно хлопая глазами.
— О, ложись спать. А то завтра нам рано уезжать! — сказала я.
— Уезжать? — удивился Подушка.
— Уезжать? — удивился Одеяло.
Ага, утром до эстонцев дойдет, когда нас уже не будет.
— Уезжать? — повторила Ира.
— Уезжать? — подхватила я. — И так до бесконечности уезжать, пока не уедем!
— Крыша у нас уже давно уехала. Может, в поезде найдем, а то мне кажется, что именно там она и уехала, — сказала Ира.
Одеяло вертел головой и хлопал глазами, Подушка тормозил неподвижно.
— О-о, точно, что-то разжарило! Одеяло, побудь вентилятором, — зевая, сказала Ира.
— У тебя хоть головой вертит, а у меня тут гм… статуя! — сказала я.
Ира зевнула и улеглась спать.
— Вы правда завтра уезжаете? — ожил Одеяло.
— Нет, страшилка на ночь. Приедет поезд! Приедет поезд! Приедет поезд! И мы уедем! И мы уедем! И мы уедем! — ответила я.
— Да прикалываются они. Сюда же поезд не приедет, — сказал Подушка.
О, железная эстонская логика!
— А мы сами к нему подойти не сможем? — уточнила я. — Ножками?
— Далеко больно идти! — забраковал Подушка.
— А на автобусе.
— Ну, это уже не своими ножками.
— На 11-ом!
— Оль, до него не допрет, это даже до меня долго допирало! — пробасила Ира.
Девушка долго объяснила Одеялу, а потом они все вместе объясняли Подушке, так что я успела задремать.
— Ольг! Ольга! Ольг! — Подушка потряс меня.
— Отстань! — я отмахнулась.
— Осторожно, а то еще по мне попадешь!
— Если бы я по тебе не целилась, то давно бы уже попала! — ответила я.
Попробуем, не целясь.
— Эй, ты чего? — удивился Подушка, по которому я теперь попала.
Я отвернулась от него.
— Тебе культурно, без сковородок по голове, объяснили: дай поспать человеку перед дорогой! — сказала ему Ира.
Подушка снова завис.
— Ммм… — протянул Подушка.
— Слава богу, я не вижу твоего лица, а то бы запустила подушкой, — пригрозила я.
— Ха-ха-ха, — проняло Одеяло.
— Одеяло! Дай поспать! ТЫ… — голосили девчонки. — Это вам тут оставаться, а нам завтра утром уезжать!
Эстонцы застыли в тех же позах, в каких собирались что-то делать, в итоге Подушка упал на меня.
— Ты. Ты! ТЫ! — заорала я на него. — Я понимаю еще, что ты меня тряс, но ПАДАТЬ!
Подушка спрятал лицо в руки, но это его не спасло от моего гнева.
— Все, Одеял. Давай Подушку кремируем, чтобы он не протух по дороге домой! — хихикала Ира.
— Я его с собой не возьму! — гаркнула я.
— Так это чтобы Одеяло его родне довез! — пояснила Ира.
Подушка приподнялся вполне живой и невредимый.
— Жив, только челюсть потерял! — констатировала факт я. Эстонец принялся ощупывать свою челюсть, а потом удивленно уставился на меня.
Ира мирненько посапывала, Одеяло мирненько тормозил, и только Подушка далеко не мирненько вертелся, а я не мирненько пыталась уснуть, отбрыкиваясь от Подушки.
— Ладно, Ирка спит, и я лягу, — выдал, наконец, Одеяло. Долго он это выдумывал!
— Какой умненький мальчик, не то, что этот! — я пнула Подушку.
— Хочешь сказать, что у меня мало мозгов?! — воскликнул Подушка.
— ДА!
Тишина…
— Так, два барана, вы сегодня спать будете? — спросила Ира.
— Будем, но, похоже, кое-кто будет спать частично! — каждое свое слово я сопровождала пинком, поэтому речь моя получилась отрывистой. Подушка же, как ни в чем не бывало, сидел на кровати и вертелся, мешая мне спать. — И скоро у кого-то будет нервный тик!
— Ага, условный рефлекс. Только задели тебя, сразу пинок! — сказала Ира.
— Ой, тогда с тобой будет спать опасно! — озадачился Подушка.
Пинытьк.
— Ой, убила! — я резко села, чтобы посмотреть, куда я отфутболила эстонца. Недалеко, всего лишь на Ларискину кровать, да и то частично.
Лариса что-то пробормотала, из чего я поняла только слово «море».
— Ну, хоть кому-то море понравилось.
— Карибское море, — пробормотала Лариса.
— Лар, мы на черном!
— Черный флаг… — продолжила она.
— Черное море, каспийский флаг! — повторила я.
— Черное море, каспийский фак! — повторил Подушка.
— Ну ты и сказал, — хихикнула Ира. — Без «л» так мило!
— А что такое? Ну, слово недосказанное вышло! — удивился эстонец.
— А тебе знать не надо! — ответила Ира.
Специально она, что ли, это сказала, чтобы он меня стал доставать?
— Ты, блин, лингвист недоделанный! Хочешь к Вале! Так и вали к Вале! — гавкнула на него я.
— Это к ней? — спросил Подушка, указывая на кровать подо мной.
— Да! — я толкнула его.
— Ты с ума сошла! — Подушка вцепился в бортик.
— Два слонопотама на узком мостике! — пробубнила Ира.
— Двое козлов, улегшихся спать, — продолжила я.
— Козлы? — переспросил Одеяло.
