Елена Умнова - Королева для эстонцев
— Не! Нет! Нет! Нет!
— Я же сказала — нас больше! — хохотала я.
— Сказала? — удивились русскоговорящие люди.
— А что, кто-то сомневался? — я содрала с себя бандану. — Что Ольга и Олег — это одно лицо?
Тишина. Все уставились на меня. В первых рядах челюсть потеряла Ира, Подушка покрылся пятнами всех цветов радуги, Одеяло хохотал.
— А я знал! Я знал! И эстонцы знали. Что тебе стоило у них спросить? — откровенно ржал тот.
Тут пришла уборщица.
— Что тут такое?! — воскликнула она.
— Это все они виноваты! Мы их уже связали! — тут же ответили мы. — Ведь вы виноваты?
— Да! Да! Да! — согласились вожатые.
Мы спокойно разошлись по своим дачам.
— Родная комната! Умца! — я чмокнула воздух. — Блиииин!
Я вспомнила, чья на мне одежда!
— Расскажи мне, Федя, как ты до такой жизни докатилась! — сказала Ира.
— Сейчас пойду на красную дачу от нее отказываться! — хихикнула я.
— Стоять!
— Я не эстонка! — сказала я и пошла дальше.
— Может, хоть что-нибудь объяснишь? — смиренно попросил Подушка.
— Что-нибудь? Сейчас…
— Ты понял… поняла, что я имел в виду, — сказал он.
— Ага, поняла я, что ты имел в виду, — хихикнула я.
Я уже дошла до двери.
— О! О майн гад! Ольга, подожди меня! — воскликнула Ира, отходя от Подушки.
— Нет, Ир, ты проиграла, вот и сиди с ним тут! — хихикнула я и ушла.
— Хай! — заорала я с порога эстонской комнаты.
Эстонцы дружно замахали мне. Кто еще не спал, кто уже проснулся, все махали мне. Я послала воздушный поцелуйчик буйному. Тот остолбенел. Шкафчик стоял в сторонке и стопорился.
— Привет! — я подошла к нему и обняла покрепче. Парень определенно ошалел от такого поворота событий. Эстонцы хохотали. Мне тут же что-то стали рассказывать-показывать. Похвалили мою драку с украинцем, видно, из уст в уста и до них новости дошли. Я браталась с эстонцами, не особенно изменив свое поведение. Шкафчик стопорился. Я сходила в другую комнату (выгнав предварительно оттуда всех эстонцев) и переоделась в свое, принеся их одежду обратно. Шкафчик потерял челюсть, увидев туфли на шпильке. Банданщик подумал-подумал, снял с шеи какую-то железку и надел мне на голову! Вау, какая честь! Меня тут по ходу дела короновали! Я похихикала.
— Ты тут спец по всяким фенькам и побрякушкам? — спросила я у него.
Тот согласно кивнул. Я присела на кровать, держа спину ровно, но тут же обернулась, и корона моя съехала.
— Я поймала! — обрадовалась и водрузила обратно. Как же тяжко королям!
Я побегала по комнате, все проверяя. Особенно впечатлительный стал бегать за мной. Видно, как-то не так бегала. Я села на кровать и постучала ему кулаком по лбу. Я так не бегала! Или бегала?
В комнату осторожно зашел Дима-жердь.
— Потише!..
— Нет! — гаркнула я.
— Нэт! — гаркнули эстонцы.
Дима поскорее убрался восвояси. Я еще побегала, запыхалась и села на тумбочку. Тумбочка! Там нашелся большой камень.
— Чей? Его? — я потыкала в Подушкину кровать. Все покивали, типа он принес. — Ага!
Я подбежала и со всей силы швырнула камень.
Шарах. Тадыцк. Бах-бах-бах! Эстонцы рванули к окну. Я изобразила стрельбу и сдула с пальца невидимый дым.
— Джеймс бонд! Айл би бэк! — хихикнула я и убежала.
На тумбочке лежали какие-то бумажки. Я тут же сложила из самой верхней хлопушку и показала эстонцам безобидный треугольничек. Эстонцы подались вперед. Хлоп!
— А-а! — эстонцы шарахнулись. — Ха-ха-ха!
Все тут же похватали бумажки и стали ждать, когда я им покажу, что делать. Так, открываем кружок оригами! Вот так, и вот так, а теперь вот так. Ничего не получается? Вот за это надо держать. Хлоп! Хлоп! Хлоп! Хлоп! Хлоп! Хлоп! Хлоп!
— Вы тут петарды взрываете? — взвыли вожатые.
— Неэт, бомочки! — ответила я.
Мы наделали побольше хлопушек, я изобразила стрельбу, эстонцы покиали, и мы рванули в соседнюю комнату. Хлоп! Эстонцы стали вразнобой орать, что это вооруженное ограбление. Спросонья никто ничего не понял. Хлоп! Хлоп! В войнушку в детстве не наигрались!
— А-а-а-а! — завопили ограбляемые, что-то причитая. Один попался умный и усомнился. Хлоп! Согласился и тот, неверный. Я сдула дым с пальца.
— Ха? — вперед подался ближний ко мне эстонец.
Я изобразила что курю. Хлоп!
— А-а-а! — заорал он, ощупывая себя с ног до головы. Самое важное забыл проверить! Или у эстонцев другие ценности?
Какой-то особенно проворный рванулся ко мне. Хлоп! Тот упал замертво. Эстонцы перепугались и начали попискивать. Меня попытались захватить внизу за ноги. Это был тот самый, которому я возлагала руку на голову. Я погрозила ему кулаком. Он показал мне свой и тут же им получил. Ничему его жизнь не учит! Я показала раскрытую ладонь, он замахнулся, я стукнула его своей рукой.
— Ау! Больно! — я потерла ладонь.
Он поднялся, потирая щеку и что-то говоря. Наверное, тоже сказал, что ему больно. Я приставила ему хлопушку к виску.
— Пленник! — сообщила я, и мы вышли с ним в коридор, а потом и зашли в другую комнату.
— Ха-ха-ха! — заржали мы.
Он погрозил мне пальцем и потер щеку. Я показала, что моей руке тоже больно! Парень развел руками и прижал руку к щеке. Я убрала его руку и положила свою.
— Точно подходит!
Хлоп! Застрелила! Мы посмеялись и вернулись в комнату. Я выставила вперед руку. Эту игру они знали, и началась куча мала.
— Это еще что такое? — воскликнула я. Хлоп!
Тишина, все эстонцы замерли, кто, где был.
— Ать-два, ать-два! — скомандовала я.
Эстонцы тут же построились! Обалдеть! У них что, армия с детства? А я-то думала, откуда у Подушки такая выправка?!
— Раз-два, три-четыре! Строем по своим комнатам! — скомандовала я.
Эстонцы покорно гуськом разошлись по комнатам.
— Что это? — из вожатской выглянул Дима.
— Глюки ходят гуськом. Раз-два. Стоять. Вольно! — скомандовала я и изобразила это самое «вольно».
Эстонцы заржали, как молодые кони. Дима ушел обратно. Эстонцы разлеглись, исполняя приказ «Вольно». Я нагло подошла, спихнула эстонца с Подушкиной кровати и уселась там в любимой позе под названием "лом сглотнула". Эстонцы хохотали. Два эстонца взялись спорить. Один талдычил одно, другой — другое. Один эстонец сорвался с места, схватил другого, самого мелкого в компании, восторжествовал и поставил на место. Спорили, поднимет или нет? Ха, да его даже я подниму! Я подошла, спокойно подняла и поставила. Эстонцы вытаращились на меня.
— Да с первого взгляда ясно, что его поднять легко. Вот Шкафчика!
Я потыкала в него пальцем. Все ужаснулись и отказались даже пытаться.
Послышался истошный вопль, и ко мне сзади запрыгнул мелкий серенький. Я погладила его по голове, эстонцы обалдели, глядя на меня. Мелкий на радостях обнял меня, чуть не придушив. Я погрозила ему пальцем. Он повинился. Эстонцы стали переговариваться и погладывать на меня. Мелкий принялся про каждого рассказывать. На кого-то кивал, на ком-то ставил крест. Я внимательно слушала и кивала. Забракованные возмущались, обласканные — гордились. Дошла очередь до старшего серенького, на него покивали, а вот Сильвера и Даниила тут же забраковали. Шкафчика он, кстати, забраковал категорически. Я посидела, подумала и показала жестами, что, по-видимому, стоит понимать его слова наоборот. Забракованные воодушевились, обласканные насупились. Впрочем, это не помешало им начать обсуждать, как бы поднять меня.
— У всех парней мысли одинаковые! — сказала я. — Я пошла!
Мелкий пробежал вперед и стал держать дверь, сказав, что мне нельзя уходить. Я развернулась. Кто-то побежал держать вторую дверь, я пошла к окну. Там меня перехватил Шкафчик, поднял и прижал к себе. Я показала ему кулак. Он помотал головой, улыбаясь. Я пожала плечами и изобразила утопающую собаку. Эстонец оторопел и выпустил меня, я спустилась на пол и тихонько толкнула его назад. Он отшатнулся от окна и покрутил пальцем у виска. Я собралась вылезти, он снова меня поймал. Я пошла к соседнему окну, где и в помине не было плюща. Шкафчик поймал меня и снова оторвал от пола от греха подальше. Я снова попробовала тактику утопающей собаки. Он перехватил мои руки одной своей, второй прижимал к себе. Те эстонцы, что изначально спорили, кто кого поднимет, посмотрели на все это и дружно пришли к согласию. Ну да, куда уж им! Меня тут вообще одной рукой держат!
Тем временем Шкафчик принес меня в комнату и встал посредине, тормозя, что меня неплохо было бы поставить на пол. Сорвал он эстонцам конкурс на мое поднимание. Выиграл у всех! Послышались голоса. ПОДУШКА!
Я дернулась бежать. Шкафчик не отпускал. И показала ему, что надо идти. Он стоял. Я изобразила, что быстрее. Он пошел медленно. Я изобразила, что очень быстро. Эстонцы стали переговариваться, пытаясь понять, что я имею в виду. Даниил с Сильвером явно поняли, что мне надо, но не могли выговорить ни слова, а только хохотали в обнимку. Шкафчик, наконец, вышел за дверь, я потыкала ему на дверь смежной комнаты. Он не понял. Я толкнула его. Он озадачился. Подушка зашел в свою комнату как-то странно, через смежную. Шкафчик растормозился и собрался что-то сказать. Я заткнула ему рот. Тот удивился. Я показал ему тишину. Он снова собрался что-то сказать. Я постучала ему по лбу. Тот покивал. Туго доходит! Ох, эстонцы!!!
