Павел Асс - Тараканьи бега
– Не станут, - согласился Стрекозов. - Вот только на миллион безграмотных читателей найдется один образованный, который уличит Торчкова в плагиате!
– Ну и что? Не тебе же морду набьют, - Дамкин с отвращением допил чай, и литераторы покинули кофейню, в которой не было кофе.
Глава следующая,
в которой Дамкина и Стрекозова приглашают на день рождения
...я был награжден одним из тех ослепительных совпадений, которых логик не терпит, а поэт обожает.
В. Набоков "Лолита"Однажды один слишком умный человек решил как следует сесть и подумать. А если слишком много думать, можно обязательно до чего-нибудь додуматься. Что и произошло с этим умным человеком. Он взял и придумал телефон.
Хорошая штука телефон. Можно позвонить в Париж и поговорить с Жан-Полем Бельмондо, если, конечно, он тебя знает и не пошлет, куда подальше. Или вызвать скорую помощь, и тебе вырежут аппендицит. Или звякнуть любимой, сказать, что скучаешь... Нет, бесспорно, полезная вещь телефон!
Но когда описываемый нами человек изобрел телефон, он, конечно, не предполагал, что в конце двадцатого века появится Дамкин. И что время от времени этому Дамкину будет скучно, и от скуки он будет накручивать диск телефонного аппарата.
Дамкин не был телефонным хулиганом, но раз в квартире стоит телефон, то так и хочется кому-нибудь позвонить. Поздней ночью Дамкин мог запросто позвонить знакомому и пожелать ему спокойной ночи. Знакомых это просто выводило из себя.
– Тебе что звонить больше некуда? - возмущались они. - Номеров тебе мало?
– Но так я же соскучился по тебе! - оправдывался Дамкин.
И снова набирал номер.
– Да! - раздраженно говорил сонный приятель Дамкина.
– Ты меня любишь? - возникал среди ночи в трубке голос Дамкина.
– Люблю, а дальше что?
– А за что ты меня любишь? - любопытствовал Дамкин и полчаса с упоением слушал отборные ругательства.
Достав приятелей, Дамкин звонил наугад.
– Алло, - говорил он в трубку незнакомой девушке. - Ну хоть ты-то меня любишь?
– Нет, а кто это звонит? - обычно отвечали ему девушки.
– Ты подумай хорошо, может быть все-таки любишь? Я через полчаса перезвоню.
И действительно перезванивал. До тех пор, пока девушка не назначала ему свидание, чтобы выяснить, за что же следует ей любить Дамкина, или, что тоже случалось нередко, просто-напросто не отключала телефон. А если трубку брал потом мужчина, Дамкин невозмутимо спрашивал:
– Алло, ты меня уважаешь?
Сегодня Дамкину снова было скучно. Стрекозов лежал в ванной и читал книжку Стругацких, которую он украл в библиотеке. Дамкин, страдая от того, что нечего есть, придвинул к себе аппарат, пролистал записную книжку и отрицательно покачал головой. Почти все перечисленные в книжке друзья уже испробовали на себе шутки Дамкина. Литератор решил набрать первый попавшийся номер. У него уже был заготовлен новый вопрос.
Неожиданно телефон зазвонил сам.
– Алло, добрый день, - раздался в трубке мягкий женский голос.
– Здравствуйте, - молвил Дамкин и автоматически выпалил свой вопрос: Вам слон не нужен? 2213 на 8345?
– Нет, - ответила трубка. - А литератора Дамкина можно?
– Легко, - сказал Дамкин. - А кто это говорит?
– Это Маша. Я была на вашем дне рождения.
– Не припомню...
– Ну, меня и Оленьку редактор Однодневный привел, помните?
– Не совсем.
– Вы еще перепутали меня с Оленькой! А потом, когда все выяснилось, поцеловали в щечку и назвали Машенькой.
– Так кто же вы, девушка?
– Я - Машенька, мы еще водки с собой принесли!
– Ах, водки принесли? Тогда помню, - ответил Дамкин. - Разве я мог забыть такую симпатичную Машеньку.
– Вы...
– Кстати, давай не будем выкать! Как ты поживаешь, Машенька?
– Спасибо, регулярно, - пошутила Маша. - Это хорошо, что ты оказался дома. Я как раз хотела позвать вас со Стрекозовым в гости, но забыла спросить телефон, а Однодневный знает, да не говорит. Пришлось у его жены узнавать, а то он и слышать о вас не хочет! Очень он на вас за что-то разозлился!
– Ничего, мы переживем!
– Так вы придете?
– В гости - это мы любим, - Дамкин кивнул. - А по какому поводу?
– У меня день рождения, соберутся друзья. С вами многие хотели бы познакомиться.
– Тогда, конечно, придем! Стрекозов обожает дни рождения!
– Приходите! Посидим, послушаем музыку, видео посмотрим!
– Стрекозов обожает видео! И когда?
– Завтра! К двум часам я вас жду!
Маша объяснила, как до нее доехать, Дамкин тщательно записал и повесил трубку.
– Стрекозов, - постучался он в ванную, - ты слышал? Нас завтра пригласили на день рождения!
– Очень кстати, заодно и поедим! - отозвался Стрекозов. - У кого день рождения?
– У девушки Маши. Девушка была у нас в гостях вместе с редактором Однодневным, ты ей ужасно понравился, вот она и позвонила.
– Классно! - Стрекозов вышел из ванной, вытираясь махровым полотенцем. - Жалко, этот день рождения не сегодня, а то у нас жрать совсем нечего.
– Насчет пожрать есть идея, - Дамкин поднял палец к потолку. Позвоню-ка я Сократову и приглашу его пить пиво. А к пиву предложу закуски купить. Потом позвоню Шлезинскому и скажу, что у нас много еды, которая ждет, чтобы ее съели, но нечем запивать. Пусть Шлезинский купит пива.
Глава следующая,
в которой Дамкин запускает бумеранг
На решении продовольственной проблемы в условиях социалистического общества сказываются огромные преимущества планового хозяйства, позволяющего создавать и максимально использовать пищевые ресурсы для блага всего общества.
Книга о вкусной и здоровой пище– Представляешь, - сообщил Дамкин, положив трубку, - Шлезинский выдал новую шутку Карамелькина. Несколько дней назад обиженный на нас Арнольд обозвал меня Дамулькиным, а тебя Стрекозулькиным. Так и сказал: эти Дамулькин и Стрекозулькин.
– Дамулькин и Стрекозулькин, - произнес задумчиво Стрекозов, словно пробуя эти слова на вкус. - Для Карамелькина это неплохо... А еще можно издеваться над фамилиями, переиначивая их на национальный лад. Например, еврей Дамкинд, или, еще лучше, Дамкинштейн. Почти Франкенштейн!
– Еврей Стрекозман, - немедленно отозвался Дамкин. - Армян Стрекозян. Грузин Стрекозелия.
– Азербаджанец Дамкин-оглы, таджик Дамкин-бек.
– Литовец Стрекозявичус, грек Стрекозопуло.
– Француз д'Амкин. Швед Дамкинсон. Китаец Дам Кин.
– А еще можно, - захлебываясь смехом, предложил Дамкин, - коверкать наши фамилии не по-отдельности, а вместе! Половину взять от Дамкина, половину от Стрекозова. Например, Дамкозов!
– Или наоборот, Стрекозкин! - покатывался Стрекозов. - Но разве у Карамелькина на это фантазии хватит?
– Ох, - отдышался Дамкин. - Как в детском саду! Однако, нам надо с ним снова помириться.
– Надо сходить к нему в гости, - предложил Стрекозов.
– Конечно, надо сходить, - согласился Дамкин. - Только он нас и на порог не пустит. Я на вас сильно обиделся, скажет Карамелькин.
– Да что ты такое говоришь, скажем мы, это же мы, Дамкин и Стрекозов, твои самые лучшие друзья!
– Таких бы я друзей привязывал к пушечному ядру, да и бросал бы в море, ответит Карамелькин, цитируя наш рассказ, - отозвался Дамкин, очень удачно копируя голос программиста.
– Как ты так можешь говорить? Что-нибудь случилось?
– Как это "что"? А кто так сильно обидел меня две недели назад? Знать я вас больше не желаю! Забудьте, что есть такой замечательный человек, такой добрый и ласковый, как Карамелькин!
– Человек должен прощать своему ближнему, скажу я, - продолжил Стрекозов. - Он должен быть выше разных недоразумений! Особенно, если он занимается каратэ с китайцем!
Дамкин задумался, не способный сразу сообразить, что может ответить на этот довод Карамелькин, но так ничего и не придумал.
Через полчаса приехал Шлезинский, к удивлению литераторов, в сопровождении Карамелькина.
Поздоровавшись с литераторами, Шлезинский прошел на кухню и начал выгружать из рюкзака бутылки. Программист Карамелькин посетил туалет и вышел оттуда с довольным видом, как будто получил на работе премию Ленинского комсомола.
Друзья прошли в комнату. Дамкин толкнул Стрекозова локтем и шепнул на ухо:
– Интересно, он еще на нас в обиде?
– Я думаю, он уже забыл, - тихо ответил Стрекозов.
Хотя литераторы и разрабатывали многочисленные сценарии примирения, чаще всего они не успевали помириться со своим другом, так как он сам уже не помнил, что его смертельно обидели. Так случилось и на этот раз.
Карамелькин нашел книжку Стрекозова и воскликнул:
– О! Стругацкие! Я этот роман уже целый год ищу! Чья?
