Олег Агранянц - Дипломаты, шпионы и другие уважаемые люди
Очень часто нелегалы возвращались домой через Прагу. Представитель ЦК ВЛКСМ в Праге Саша Лебедев (там он занимал пост в Международном союзе студентов) встречал их и направлял дальше. Чтобы послать ему телеграмму о вылете, надо было ехать в Особый отдел ЦК партии, терять полдня. И мы с ним договорились, что каждой стране будет соответствовать футбольная или хоккейная команда, и обменялись списками слушателей. Скажем, вылетает Родригес из Чили, я смотрю: Чили — это «Спартак», Родригес у меня пятый по списку, а в «Спартаке» пятым значится Старшинов, и по открытой почте я посылаю телеграмму: «Такого-то числа таким-то рейсом вылетает Старшинов».
Все было бы хорошо, но в списке ЦСКА значился защитник Брежнев. И однажды я должен был послать телеграмму: «Такого-то числа рейсом «Аэрофлота» вылетает Брежнев. Встречайте».
Я вышел из положения, добавив: «Брежнев — однофамилец». В 1993 году Саша Лебедев снова вернулся в Прагу, но уже в должности посла.
70. Футбол как транквилизаторКак-то мы с Виктором Якуниным получили серьезный разгон в ЦК комсомола. Сейчас уже не помню, за что. Говорилось даже о «несоответствии должности» и «необходимости кадрового решения».
Из ЦК я поехал прямо на футбол. Болел я за ЦДСА, поэтому, когда в метро услышал: «Бей конюшню», разозлился, и все служебные несчастья отодвинулись на второй план. Потом был футбол и счет 3:0 в нашу пользу. Счастливый я поехал домой. По дороге встретил друзей, поехали омывать победу.
На следующее утро я явился на работу с больной головой и в отличном настроении. Там встретил бледного Виктора:
— Я не спал всю ночь.
Через полчаса позвонили из ЦК. Выяснилось, что дело ограничится предупреждением. Я отправился в столовую, а Виктор — домой: у него возникли проблемы с сердцем.
Говорят, хобби — самое лучшее средство от стрессов на работе. Разве не так?
71. Все равны, как на подборЛетом на территории нашей школы тренировалась сборная СССР по футболу. У нас были прекрасное футбольное поле, бассейн, комбинат питания. Тренировал команду Михаил Якушин. Имена футболистов той сборной звучат теперь, как страницы из истории футбола: Э. Стрельцов, В. Воронин, А. Шестернев, И. Численко. По вечерам они пили кофе в баре и мирно ухаживали за слушательницами.
В одно из воскресений к ним приехали жены и подруги. Они вышли из небольшого автобуса и направились к главному корпусу. Все маленького роста и все блондинки! Впереди вышагивала супруга Альберта Шестернева фигуристка Татьяна Жук, яркая блондинка ростом не больше метра шестидесяти пяти.
— Это артистки? — спросил меня слушатель из Чили.
— Нет, — ответил я. — Это группа сопровождения.
72. Почетный ритуалКаждый год мы разбивали слушателей по группам и на две недели отправляли в какую-нибудь область или республику для «знакомства с работой областной или республиканской комсомольской организации». Я два раза выезжал с группой в десять человек в Киргизию. Принимали нас на самом высоком уровне, возили по заводам, колхозам и в каждом месте кормили обедом. Однажды во время одного из обедов в совхозе мне предложили выпить глаз барана. Отказаться было нельзя, ибо это был почетный ритуал.
— Что мне делать? — спросил я у сидящего рядом секретаря ЦК партии республики.
— Быстро выпей и тут же запей фужером коньяка, — посоветовал он.
Что я и сделал. До сих пор вспоминаю с содроганием.
73. Вокал не гарантирует безопасностьОбеды в Киргизии, особенно в сельской местности, продолжались долго, так долго, что иногда объявлялся перерыв. Однажды во время такого перерыва девчонки-переводчицы расположились на каком-то бугорке и начали петь. К ним подошел местный аксакал и посоветовал:
— Не надо петь. Она не боится, когда поют. Надо разговаривать. Громко разговаривать.
— Кто она? — весело поинтересовались переводчицы.
— Гюрза, — спокойно ответил он.
— И много их здесь?
— Много. Много…
Девиц как ветром сдуло.
74. Иван Кузьмич и обезьяны— Подпиши, — убеждал я заместителя директора школы по хозяйственным вопросам.
Речь шла о ремонте флигеля, и Иван Кузьмич — так звали заместителя директора — наотрез отказывался ставить подпись.
— Тогда я тебя погублю, — пригрозил я. — Я скажу уезжающим африканцам, что лучшим подарком для комсомола будет обезьяна.
— Ну и что? — насторожился Иван Кузьмич.
— А то, что осенью они привезут обезьяну и подарят ее ЦК ВЛКСМ. А те, естественно, передадут на хранение нам, ибо только у нас есть возможность ее содержать. И ты, Иван Кузьмич, будешь возиться с обезьяной.
— Давай твою бумагу, — вздохнул Иван Кузьмич. — Подпишу.
75. По старой дружбеКак-то, когда я уже работал в МИДе, мы с женой ехали по проспекту Вернадского, и я обратил внимание на новое современное здание.
— Было бы здорово устроить тебя сюда работать, — сказал я Ларисе.
Мы только что приехали из-за границы и Лариса подыскивала работу.
Действительно, место было удобное, по дороге из дома в МИД. По утрам я мог бы подвозить ее на работу.
Я подрулил к зданию и прочел: «Водоканалпроект при Госстрое СССР».
При Госстрое — это интересно. Мой старый знакомый Иван Кузьмич работал там в должности управляющего делами.
На следующий день я ему позвонил. После пяти минут о том, кто где и «почему не звонишь» я попросил помочь устроить Ларису на работу. Он уточнил адрес и сказал:
— Пусть завтра выходит на работу.
Я поблагодарил. На прощание он сказал:
— Ты уж, пожалуйста, в Госстрой обезьян не привози. Здесь их и так много.
На следующий день Лариса пришла в этот «Водоканалпроект». Ее уже ждали. Проработала она там до следующего нашего отъезда за границу.
76. От «а» до «я»В школе было четыре факультета: для советских слушателей, слушателей из соцстран, слушателей из капиталистических стран и африканцев. Я был деканом факультета слушателей из капстран, Виктор Якунин — деканом факультета африканцев. Я первый по алфавиту, он — последний. Это давало основание директору школы созывать все руководство от «а» до «я».
С Виктором мы дружили и, естественно, писали друг другу самые радужные характеристики.
Однажды заместитель директора Маша Гаркуша посмотрела характеристику, которую мне написал Виктор, и сказала:
— Не хватает одного слова.
— Какого? — спросил Виктор.
— Светоч, — ответила Маша.
77. Братская помощьВ школу к нам часто приезжали генсеки компартий. Я встречался с аскетичным португальцем Алвару Куньялом, много было выпито с веселым венесуэльцем Хесусом Фарией.
Однажды в моем кабинете после второй бутылки коньяка разговорился секретарь французской компартии Рене Пике:
— Вам, скорее всего, живется не так, как вы бы хотели. Но нам без вашей помощи было бы плохо. Да, вы содержите и контролируете наши профсоюзы. Но это замечательно. Они свободны от патроната. Их никто не может купить! И мы многого добились. А ради уступок со стороны хозяев на митингах можно говорить все, о чем вы попросите.
Я часто вспоминаю эти слова теперь, когда профсоюзы западных стран освободились от опеки Суслова…
78. Ключ от сейфа, коньяк и чачаКатастрофа!
Выходя из дома, я по привычке похлопал себя по заднему карману брюк, где всегда лежал ключ от сейфа. Но теперь ключа там не было.
Я вернулся домой, обыскал все. Ключа нет.
Чтобы открыть сейф, придется вызывать бригаду из ЦК партии. Но, открыв сейф, кроме паспортов слушателей-нелегалов, бригада обнаружит… литровую бутыль чачи, которую неделю назад привез из Грузии наш переводчик Э. Пилия. А это уже пахнет серьезными санкциями по партийной линии.
Но ничего не поделаешь, и я отправился на работу навстречу неприятностям. По дороге заехал в кафе «Шоколадница», заказал две рюмки марочного коньяка и кофе. Расплатился, встал и невольно прикоснулся к заднему карману брюк. О чудо! Там лежал ключ!
Я вынул его и, к удивлению официантки, долго рассматривал.
Позже я понял: ключ как-то завернулся, попал под ремень, и я его не заметил.
Отсюда вывод: если неприятности, выпей пару рюмок марочного коньяка.
3.2. Переводчики
Однажды после совещания переводчиков мы решили пойти пешком к метро через парк. Шел снег, было уже темно. Вдруг из-за стены снега появилась машина с дипломатическими номерами. Подъехав к нам, она остановилась. Мужчина открыл дверь и начал что-то спрашивать.
К нему подошла Лия Лунькова.
Он осмотрел засыпанную снегом настоящую русскую деревенскую бабу в платке и с надеждой спросил, не понимает ли кто-нибудь из компании по-английски. Лия по-английски понимала. Она была синхронной переводчицей и неоднократно работала с первыми лицами по линии ЦК КПСС.
