Джон Томпсон - Один дома II: Потерянный в Нью-Йорке
Просторные залы магазина были по-праздничному украшены серебристым дождиком, гирляндами, везде стояли многочисленные искусственные елочки.
Здесь были герои его любимых сказок и мастерски сделанные иллюстрации к ним.
Кевин так растерялся, что даже не знал, что ему выбрать. Вокруг было столько замечательного, интересного, просто ослепительного! С открытым от восхищения ртом он бродил по торговым залам.
* * *
А в домике уже сидели Марвин и Гарри. Они изучали обстановку. Они сами были поражены великолепием и богатством и деловито размышляли о том, как получше провернуть дело. Они не сомневались, что в тихом магазинчике наверняка будет чем поживиться.
Вокруг было много детей, которые пришли выбрать себе рождественские подарки со своими папами и мамами.
Кевин провел в магазине два часа и наконец остановил свой выбор на гоночной автомашине с электродвигателем большой мощности и изящной платиновой зажигалке. Он подошел к седовласому господину с добродушным лицом, сидевшему за кассовым аппаратом.
— Ты здесь один делаешь покупки? — спросил он Кевина.
Он уже давно следил за одиноким мальчиком, долго и тщательно выбирающем игрушки.
— Что вы, сэр! Один в Нью-Йорке? Я боюсь даже собственной тени.
— Нет, я просто проверял, — улыбнулся продавец. — Ты очень ответственно себя ведешь.
— Спасибо.
Кевин положил игрушки на прилавок.
— Пожалуйста, с тебя двадцать три доллара и семьдесят пять центов.
Кевин открыл бумажник. В нем ровненько лежала солидная стопка стодолларовых купюр.
— Боже мой, откуда у тебя столько денег? — удивился продавец.
— У меня хороший покровитель, — невозмутимо ответил Кевин.
Продавец понимающе кивнул. Пересчитав деньги, он протянул сдачу.
— Вот, держи.
— У вас отличный магазин. Самый лучший из всех, которые я видел в своей жизни. Этот господин Данкен, видимо, очень любезный человек. Он позволяет детям играть с игрушками. Тут полно богатых людей. Они могут позволить себе покупать такие игрушки.
Продавец улыбнулся. Его умиляли наивные детские рассуждения, не лишенные в то же время здравого смысла.
Он рассказал Кевину, что господин Данкен все деньги, заработанные за этот день, отдаст в фонд клиники Санта-Амена для больных детей.
— Это очень щедрый жест с его стороны, — сказал Кевин. Его растрогали слова старика.
— Ну, дети радуют его как, и многих других. Он очень любит детей. Его беспокоит их будущее. И поэтому он старается делать для них много хорошего.
Кевин достал из бумажника двадцатидолларовую бумажку.
— Эти двадцать долларов я заработал, когда расчищал снег, убирал в гараже. Передайте это, пожалуйста, господину Данкену, — Кевин протянул деньги. — Пусть отдаст их больным детям. Он потратит их с большей пользой, чем я.
Продавец был поражен щедростью и душевным благородством маленького мальчика.
Трогательный, великодушный жест малыша растрогал его.
— Ну что же… Ты молодец!
Он подошел к дереву, увешанному крошечными игрушками.
— Видишь это дерево? В знак признательности за твою щедрость я даю тебе право выбрать бесплатный подарок.
Кевин немного растерялся.
— Я могу тебе предложить?
— Да.
— Возьми голубка и горлицу.
— Взять обоих?
— Это же голубок и горлица, — продавец снял двух миниатюрных голубков. — Оставь одного из них себе, а другого отдай своему лучшему другу. Это символ любви и дружбы. Пока эти голубки находятся у вас, вы будете вечными друзьями.
— Я этого не знал. Я думал, это песня.
— Да, это песня. Именно потому они и попали в песню.
Продавец протянул Кевину игрушки.
— Спасибо. С Рождеством вас!
— С Рождеством! Знаешь, на улице довольно прохладно, одевайся потеплее.
— Да? Спасибо.
Кевин надел шапку, завязал шарф и, распрощавшись, направился к выходу. У входных дверей висел портрет господина Данкена, владельца магазина. Кевин остановился. На него глядели добродушные, ласковые глаза пожилого человека с пышной седой шевелюрой.
— Да, наверное, он очень хороший человек.
Кевин хорошенько присмотрелся и узнал на портрете… продавца. В особые, праздничные дни господин Данкен сам становился за прилавок или садился за кассу.
Кевин вышел из магазина. Лимузина не было. Странно. Куда он подевался? Кевин огляделся по сторонам. Действительно, машина исчезла. Какое неслыханное хамство со стороны управляющего! Обязательно нужно его проучить за такие штучки.
А может, машина понадобилась по каким-то срочным делам? Ведь он достаточно долго провел времени в магазине.
Делать было нечего. Теперь нужно управляться самому. Кевин достал путеводитель. Он ведь совсем не знал города.
Как раз в этот момент Марвин и Гарри выходили из магазина.
— Ну, куда пойдем?
— Ты обещал отвести меня в центральный зоопарк.
Тут бесцветные глаза Гарри округлились.
— Кевин Маккальстер, — прочитал он на рюкзаке мальчишки в синей шапочке с пупсом, стоявшего у светофора.
— Эй, смотри, Марв! Пошли! Схватим его!
Оба от радости загоготали. Наконец пришел час поквитаться с маленьким наглецом! Теперь он ответит за все.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Ни о чем не подозревающий Кевин сосредоточенно рассматривал путеводитель.
— Привет, — кто-то подтолкнул его сзади.
Кевин вздрогнул, выпустив путеводитель из рук. А когда обернулся, увидел знакомые рожи мошенников. Сердце бедняги Кевина ушло в пятки. Он заорал таким истошным криком, что опешили даже сами воришки.
Прохожие начали останавливаться. Воспользовавшись замешательством, Кевин ловко юркнул между ними и дал деру изо всех сил.
Тут Гарри и Марвин опомнились и устремились за ним.
Кевин бежал, не чувствуя под собой ног. Он никак не ожидал такой встречи, тем более в Нью-Йорке.
Марвин и Гарри следовали за ним, спотыкались и расталкивали прохожих.
На углу 56-стрит негритянские продавцы продавали всякую мелочь для рождественских подарков.
— Покупайте подарок! Отличный подарок к Рождеству! Отличные бусы из жемчуга всего за пять долларов!
Кевин остановился, быстренько достал деньги.
— Мне парочку, пожалуйста.
— Спасибо за покупку. С Рождеством, парень!
Кевин перебежал перекресток 56-стрит и 22-авеню, рассыпал бусы на пешеходном тротуаре и полетел дальше.
Задумка Кевина сработала успешно. Как две гончие собаки, едва ступив на тротуар, Марвин и Гарри дружно поскользнулись и полетели вверх тормашками, с грохотом рухнув на мокрый асфальт и ударившись головами так, что у обоих потемнело в глазах.
— А-а-а! — орал Марвин.
— Так вам и надо! — издали выкрикнул Кевин.
* * *
Раскрасневшийся и вспотевший, он подбежал к крыльцу «Плазы». У дверей с ехидной улыбкой стоял управляющий.
— Вы должны мне помочь. За мной гонятся два опасных бандита, — Кевин едва переводил дыхание.
— А в чем дело?
Мистер Клерк вытащил из его кармана кредитную карточку отца.
Ничего не поняв, Кевин вытащил из его кармана кредитную карточку отца.
Ничего не поняв, Кевин вытаращил глаза. Что означал этот жест? И с чего это так переменился управляющий? Утром он был весьма любезен.
— Не принимают твою ворованную кредитную карточку, — прошипел он Кевину в самое ухо. — Посмотрим, что по этому поводу скажет полиция.
Кевина передернуло. За ним гнались воры. Самое главное сейчас — унести ноги от этих мерзавцев. Ему некогда было объясняться и, оттолкнув мистера Клерка, Кевин побежал в гостиницу.
— А ну назад, маленький воришка! — кричал управляющий, едва поспевая за Кевином.
Кевин устремился к лифту. Там стоял с чемоданами Седрик.
— Держи его!
Седрик расставил руки, пытаясь поймать маленького хитреца. Кевин побежал к другому лифту. Там стояла двухметровая дылда мисс Браун, расставив свои длиннющие ножищи.
Изо всех сил разогнавшись, слегка пригнувшись, словно на лыжных гонках, Кевин пролетел между ее ногами и проскользнул в открытый лифт.
— Хватайте его! — орал мистер Клерк.
Со всего разгона вместе с Седриком они натолкнулись на застывшую, словно мумия, администраторшу и все втроем, поскользнувшись на гладко начищенном паркете, грохнулись на пол.
Кевин тем временем поднимался на лифте на свой двадцать пятый этаж.
— Боже мой, я совершил махинацию с кредитной карточкой!
* * *
Седрик так ударился головой об острый каблук мисс Браун, что долго не мог прийти в себя.
— Очнись же, Седрик, очнись, — мистер Клерк хлестал его по щекам, стараясь привести в чувство.
* * *
Словно на крыльях, Кевин влетел в номер.
— Хватит с меня этого отдыха! Я отправляюсь домой!
Он открыл холодильник, небрежно высыпал продукты, которые, по его мнению, пригодятся в ближайшее время, в мешок, который потом засунул в рюкзак. Второпях он собирал свои вещи.
