Сергей Сухонов - Осенние дивертисменты
Сергей Сухонов - Осенние дивертисменты краткое содержание
Сергей Сухонов
Осенние дивертисменты
Весьма правдивая история в стиле иронического реализма
Часть первая
Российский дивертисмент
"…Взгляни! Я пресытился своей мудростью, как пчела, собравшая слишком много меду; мне нужны руки, простертые ко мне."
"Так говорил Заратустра" Ф. НицшеГлава 1
Человек в унтах
Город Мстиславск, величественной красотой не отличался. Дюжина средних школ, филармония, станко-инструментальный техникум, медицинское училище, две больницы, секретная фабрика по производству затворов к танковым пушкам, определяли научный, культурный и индустриальный потенциал города. А вот имеющийся грязноватый водоём через весь населённый пункт и пневматический тир в переулке имени Ленина, сходства с Венецией или так скажем, с Палермо, городу не прибавляли.
На площади большевика Боголюбова обретался царственный монумент основателя города – князя Мстиславского (Живореза). Лицом, памятник направлен был к Москве, тогда, как филейной частью к жителям. Поэтому бронзовым истуканом, обыватель наслаждался исключительно сзади. Чуток недоумевал, но считал: "… начальству виднее, куда князю повёрнутым должно". А малому количеству недовольного и глупого электората руководители города отвечали: "Понимали бы что! Любая часть памятника представляет художественную ценность, а потому вкушайте культуру и наслаждайтесь произведением исторического искусства, путём созерцания бронзовой спины".
Таким образом, праздно болтающийся по площади народ, оказывался в положении интересном. Веселился. Где такое чудо увидишь?
Спинальное расположение монумента привлекало иностранных туристов. Щёлкали фотоаппаратами и дивились… Россия… Поразительная страна.
Архитектурная культура у градостроителя Фасолина присутствия в голове не имела. Всё делал, как спонсор на руку положит, а потому распластал и украсил низкорослые, здания так, что вроде бы и город не город, но и для деревни великоват. Годы профессионального становления Мстиславского зодчего прошли в Казани, поэтому городок центральной полосы России погряз в архитектуре мусульманской – с арками, куполами, башенками и прочей атрибутикой азиатской дребедени. А поскольку у отцов города элементарного понимания и вкуса не наблюдалось, то указать любителю приторного зодчества на географический промах было не кому. Короче говоря, населённый пункт в апофеозе уродливого оптимизма.
Аэропорт – учреждение федерального значения, по фасаду напоминал фибровый чемодан с окошками. Окна светились неоном и разумом, притягивали взгляды любопытных и вызывали желание покинуть город. Улететь подальше, – так далеко, насколько денег хватит. А там как случиться, куда кривая выведет.
В осенний день, когда следует пребывать дома, а не болтаться по улицам негостеприимного города, холодный бетон взлетно-посадочной полосы аэропорта "Мстиславск" принял касание нетерпеливого шасси самолёта АН-2. Следом за шумной остановкой из чрева кукурузника выглянул, а затем образовался сутулый молодой человек, весьма порочного вида с сумкой, авторучкой и документом о разводе. Был он обладателем диплома врача по специальности – лечебное дело и красной книжечки – сертификата специалиста.
Совокупность убогой осенней природы, авиационного мусора, тошноты от вчерашней обильной выпивки нагоняло тоску, и оптимизма субъекту повествования не добавляла.
Поодаль, опершись руками на совковую лопату, стоял авиатор, одетый в лётную куртку и джинсы. Обут представитель местного населения был не по сезону, несколько странно – в собачьи унты. Слегка подернутый мутной паволокой взгляд пребывал на линии горизонта. В нём читалась информация о надсадно проведенном вечере, желании пива, горячей котлете, оливках с анчоусами и о прочих радостных излишествах, часто будоражащих воображение молодых людей двадцати восьми лет от роду.
Приезжий дернул за кольцо банки "Балтика номер три" и спросил: "Глоток будешь?".
– Буду, – сообщил исследователь горизонта и совершил два жадных движения кадыком. – Не хуже "Мстиславпива" будет.
– А то. Скажите служащий неба, где расположена больница?
– Вам какая?
– Где лечат болезни.
– Такой у нас нет, – заявил человек в унтах и выполнил очередной глоток.
– Тогда любую.
– До больницы номер один идет автобус номер один, а до больницы номер два идет автобус номер два. Но обращаться за помощью не рекомендую. Врачи там невнимательные. Две недели назад теща ушла… с грыжей. Грыжа вернулась…, теща нет.
Такого оборота дел приезжий не ожидал. Задумался, поразмыслил и неторопливо заметил, – странно…? обычно случается наоборот.
– Наоборот исключительно там, – авиатор показал забинтованным пальцем в небо, – а у нас не забалуешь… Так то вот. А ещё свинья пропала, – неожиданно вспомнил растерянный зять. – Галактикой звали.
Хорошее имя. Трогательное. А о пропаже в милицию сообщили?
– Написал заявление.
– Это правильно. Может свинью найдут.
– Хорошо бы.
– А тещу лучше бы не нашли, – с иронией отметил обладатель свидетельства о разводе.
– Ну, это вы напрасно.
– Нисколько. Теща, любима и желанна в период отсутствия взаимоотношений.
– Как это?
– К примеру, лежит в больнице. Поясню. Тёща моя бывшая часто в больнице пребывала. Исключительно в травматологии. Прикинь, ей даже нравилось. После очередного бурного собеседования она несколько изменила профиль лечебного учреждения и угодила в нейрохирургию Склифасофского. Здесь то меня из института помели, поскольку доказала, что её аквариумом ударили… Вмешался комитет защиты животных… Стали разбираться…, Кошку вспомнили…
– Что, тёще и кошкой… доставалось?
– Было дело. Одним словом попёрли меня из учебного заведения взашей. Декан, тещ недолюбливал, у него три было. После долгих и мучительных переговоров с ректором, в институте оставили…, условно. Оттого последняя беседа состоялась, когда получил диплом. А уж как обрел, так захотела полежать она в отделении травмы позвоночника.
– Нет… Мою бить нельзя, – засомневался в разумности изощрённого семейного диалога авиатор. – У неё стенокардия. Помрёт, чего доброго, от первого щелчка.
– Это как щелкнуть. Важно в меру. Но вообще-то они удивительно живучи, – профессионально обобщил бывший студент.
– Грыжа! Грыжа! Грыжа! Сукина дочь, а ну ко мне!
Из-за валяющегося бульдозерного ножа выскочила черная, лохматая собачонка. Виляя обрубком хвоста и омерзительно тявкая, мохнатый клубок принялся накручивать петли вокруг неторопливых собеседников.
Между тем авиатор продолжил, – работала тёща в торговом центре продавцом, никого не трогала и вот тебе на… – пропала.
– Если так и дальше пойдет, то не останется в Мстиславске ни одной тёщи, – пытался шутить приезжий.
Однако зять с юмором не дружил, а потому тему продолжил, – отправлюсь Галактику искать. Гадина завсегда любвеобильной была. Представь, к одному хряку за девять километров бегала. И сейчас, там. Оглоблей за распутство воспитывал. Не понимает. Проститутка, одним словом. Но найду. А вот с тёщей сложнее.
– А живешь где?
– Неподалёку от больницы номер один.
– Где теща потерялась?
– Нет. Она в кардиологию второй больницы легла. Как чувствовала, говорит: "Вот подлечусь у Светки, и к морозам свинуху заколем, а то подлюка совсем скурвилась, полезный вес сбросила от своей женской распущенности". Не успели… Теперь ни тёщи…, ни Галактики…, – как-то неторопливо и печально заключил авиатор.
– А меня после ординатуры в больницу номер два анестезиологом направили, трудоустроюсь и поищу тещу. Человек в больнице потеряться не может. Самая большая неприятность, что может произойти, так это в ящик загремит, а потеряться никак.
– А что ординатура? – поинтересовался авиатор, – на профессоров готовят?
– Ну,… почти…, только наоборот.
За содержательной и неторопливой беседой, закончилась "Балтика номер три". Через минуту в компании ослепительной брюнетки Грыжи нечаянные знакомые достигли автобусной остановки. Здесь, в киоске взяли пива, но открыть ёмкость не успели, поскольку вдалеке замаячил автобус.
– Допью дома, – решил авиатор и учтиво произнес: – а ведь не познакомились, меня вот к примеру Сёмой звать.
– Ну, а меня к примеру Лёша Шпекин, – в тон собеседника заметил дипломированный эскулап.
Автобус номер один подошел первым. На вывеске было написано: "Аэропорт – больница номер один". Когда дверь уже закрывалась Сёма, придерживая ногой, вдогонку крикнул: – Эй, запомни улица Малая Больничная, дом 18.
– Понял. Бывай. С космическим приветом. Сыщик.
Достаточно скоро по Мстиславским меркам (минут через сорок) подошел автобус номер два. На облезлой боковине присутствовала небрежная надпись: "Аэропорт – бол. номер два" и нацарапана фривольная надпись с просьбой обращаться по телефону 11-00-88.
