Александр Белокопытов - Рассказы о базарах, гусарах и комиссарах
- А годы, как птицы летят... - а у самого глаза полны слез. И точно, проносятся они мимо со свистом, никакими канатами не удержишь! Никак время взнуздать не получается, и главное: ничего успеть невозможно! катастрофа!
Так скоро он и состарился. Подошел однажды к зеркалу и за голову схватился. Да неужели все надежды, все умные мысли и поступки несовершенные - все прахом? Обернулся человек в отчаянии, а рядом с ним на табурете старуха сидит.
- Ты кто такая, карга старая? - в сердцах закричал он.
- Кто, кто - дед пихто! - криво усмехается старуха. - Жена твоя, вот кто!
Услыхав эти слова, вылетел человек на улицу, как ошпаренный... Заметался по двору, некуда ему, горемыке, от себя самого сбежать, а мысль, как заноза, саднит, долбит в голову: "Ё-моё, пролетела жизнь, просвистела мимо, а где оно, счастье-то? И не ночевало. А ведь только-только вроде жить начал, хотел все по-хорошему сделать, подвиги совершить, если понадобится, и на миру красную смерть принять, а вот подишъ ты, и конец жизни грядет, безо всяких подвигов! Грустно, обидно и виноватых не найти, судить некого!"
А как же обидно не будет, когда жизнь ему такую подлую шутку отмочила - кукиш показала! А точнее - он сам. Нечего было сиднем сидеть, жить разинув рот, ворон считать и мечтать о добрых делах и геройских поступках. Делом надо было заниматься, делом! Пусть маленьким, но своим полезным делом, а оно непременно в большое перерастет.
А то так и получается в конце концов, что остается только развести руками и зареветь благим матом:
- Здравствуй, теща, Новый Год!
ЖЕЛЕЗНЫЕ РУКАВИЦЫ
Жил один мужик, и были у него голуби на голубятне. Он их лелеял и холил, души в них не чаял. Никого у него ближе не было.
И повадились на голубятню коты лазить и голубей душить, сильно мужик за это котов невзлюбил. Придет утром на голубятню, а голуби передушены. Ох, и сильно он на котов обиделся, осерчал!
А у него была железная рукавица. Стал он надевать ее на руку и котов по ночам караулить. Как только кот какой полезет на голубятню, он его хвать! - сдавливал железной рукавицей и об угол. А кота только и можно взять, что железной рукавицей, больше никак. Много он так котов передавил.
И вот приехал к ним один мужичок на жительство. И был у этого мужичка кот Васька - большой пакостник, а он его сильно любил, потому что у него никого больше не было: ни родни, ни знакомых. Прослышал Васька про голубей на голубятне и чуть не в первую ночь отправился на охоту, кого просто придушить, а кем и полакомиться.
Только залез на голубятню, а мужик-то хвать его железной рукавицей и об угол! Чуть до смерти не зашиб, едва Васька домой убрался.
А наутро мужичок, Васькин хозяин, пошел выяснять, кто это его кота изувечил, чуть до смерти не зашиб? Вон, Васька мой, говорит, на кровати лежит, отлеживается, вся голова разбита, забинтована, и есть не встает.
Вышел на площадь и спрашивает:
- Кто это моего Ваську изувечил?
Услышал это мужик-голубятник, надел железную рукавицу и пошел на улицу...
- Я, - говорит, - Ваську твоего уделал, да видать мало, раз сам хозяин за добавкой пришел.
Стали они лицом к лицу и смотрят испытующе друг на друга: ну-ну... У мужика-то на руке железная рукавица, страшная, а у мужичка-то ничего нет, пусто. Только он не из робкого десятка оказался.
- Васька, - говорит, - мне родной человек, он мне всех заменяет, а ты его изувечил.
А мужик говорит:
- Мне на твоего Ваську начхать, мне мои голуби всех дороже, и тебя вместе с котом твоим!
Никак у них хорошего разговора не получается, не могут договориться. Один Ваську хвалит, другой - голубей. Нy, все, значит быть большой беде побоищу и кровище, никто уступать не хочет. Уже и люди вокруг собрались, смотрят - плохо дело, и никак их не унять.
Поднял мужик руку, вот-вот саданет кулачищем да в железной рукавице... А мужичок сунул руку в карман и тоже железную рукавицу вытащил, только на другую руку. Что такое? Интересно стало мужику: у него рукавица - на одну руку, у мужичка на другую, и похожи, как близнецы.
- Откуда у тебя железная рукавица? - спрашивает.
- Мне отец связал, когда я еще ребенком был, - отвечает мужичок. - А у тебя откуда?
- И мне отец связал, когда я маленький был. Сказал: "Когда вырастешь, она тебе заступа будет". А еще сказал, что точно такая же рукавица, только на другую руку, у брата твоего есть. Как увидишь ты человека с такой же рукавицей, так и знай, что это и есть твой родной брат.
- И мне так сказал, - улыбнулся мужичок.
Как узнали они друг друга, так обнялись и расцеловались крепко. А отец их в свое время по всей России ездил, в разных местах жил, работал, и была у него еще одна семья.
Стали мужик с мужичком вместе жить и хозяйствовать, как-никак они родные братья. На исходе жизни встретились наконец. И хорошо. Вдвоем и помирать не страшно. Мужик стал по-прежнему голубями заниматься, а мужичок другими делами. А Ваське строго-настрого наказал, чтоб к голубям не лазил. Васька все понял, он кот-то умный был, перестал пакостничать, стал только мышей ловить. Так две рукавицы вместе сошлись, а братья друг друга нашли.
ТЕАТРАЛКА, ИЛИ ДЕНЬ ДУРАКА
Один мужик театры не любил. Ничего в них не понимал, а жена его, наоборот, театралка заядлая была, театр без памяти любила, и оперу тоже, и консерваторию. Чуть что, - нет бы дома посидела, пирожков испекла, начинает она визжать, рваться в театр или в оперу, или в консерваторию и еще мужика за собой волокет... А он - ни в какую! Просит:
- Оставила бы ты меня дома, дорогая, ведь я - человек домашний, не театральный, я бы лучше чем добрым позанимался: или коврики повязал бы, или лобзиком повыпиливал...
А жена не уступает:
- Нет, - кричит, - что люди подумают? Что у меня не муж, а хамло необразованное, чурка с глазами!
Некуда ему деваться, приходится с ней идти... Так она везде и таскала его с собой, просвещала...
Вот приедут они, допустим, в консерваторию... Как зарыдает скрипка, как жена его сразу уши распустит, умное лицо скособочит, для нее скрипичные звуки медом льются... А ему скрипка пилой по сердцу елозит! Сидит он и мается... А люди вокруг - все сплошь образованные, просвещенные, сидят с деревянными лицами, смакуют, шуметь-то, в ладони хлестать, нельзя сразу, надо хоть конца дождаться... Потом он ей шепчет, не выдерживает: " Дай, родная, я хоть до буфета сбегаю, винца белого выпью... Невмоготу мне это терпеть!" А жена зло шепчет в ответ: "Ах ты, хамло необразованное, чурка с глазами, никуда его не заманишь, ни в театр, ни в оперу! Да если бы я за тебя, дурака, замуж не вышла, я бы, может, сама знаменитой актрисой стала трагического плана!" Нечем мужику возразить. Сидит он, горемычный, в зале, полным идиотом себя чувствует.
И в опере то же самое. Только герой запоет, заблажит, а в ответ как заломит руки, как завоет героиня - некуда мужику деться! Вставит он тогда, потихоньку от жены, в уши затычки и сидит так, дремлет со стеклянными глазами, а закрыть-то нельзя, чтоб вокруг не подумали, что он в оперу спать пришел, не мог дома, дурак, поспать. Так и сидит он, смотрит вперед, пока эта бодяга не закончится. А уж когда бодяга закончится, как все захлопают, зайдутся вокруг в овациях, уж только тогда жена и обнаружит, что он, оказывается, сидел и спал с открытыми глазами. "Ах ты, хамло, ах ты, чурка с глазами!" - обругает она его с головы до ног и домой попрет...
И вот наступил День Дурака... Жена с утра стала кудри навивать, платья наглаживать - в театр собираться... А мужик в другой комнате кряхтит сладко - коврики вяжет и лобзиком выпиливает, спешит, а то не дай Бог опять его супруга в культурное место потащит. И точно! Не успел он коврик довязать, лобзиком допилить, врывается жена, кричит с порога:
- Ах ты, такой-сякой, да ты еще не умыт не собран, а ведь нам в театр ехать пора!
Делать нечего, собирается мужик на скорую руку и едет с супругой в театр... А на улице праздник - День Дурака. Везде транспаранты праздничные висят, все веселые ходят, друг друга с праздником поздравляют, каждый хочет шутку похлеще отмочить: кто подножку подставит, чтоб товарищ носом хряпнулся, а кто под зад пнет, пока другой не видит. И все - ржут, ухохатываются, и никто на работу не пошел, сдалась им эта работа! Везде, куда ни посмотришь - сплошной дурдом творится...
Жена останавливает такси, говорит:
- Давай, кучер, дуй побыстрее к театру, мы на новую постановку пьесы "На дне" опаздываем, сам знаменитый режиссер Пихтюк поставил!
А таксист, не будь дураком, не стал ждать, пока они усядутся, и сразу попер их на красный свет, чуть не вывалил...
Жена ему кричит:
- Ты что, дурак, на красный свет едешь?!
А он только по-дурацки улыбается, башкой вертит, влево-вправо баранку крутит, от машин уворачивается... А милиционер увидел, что они на красный свет летят, и еще честь им отдал, тоже с праздником поздравляет... Вот потеха! Едва живые подъехали они к театру, дают таксисту деньги, а он не берет, свои предлагает взять...
