Алексей Смирнов - Пассажиры
Встревоженная контролерша болтается взад и вперед, трудовая пчела. Подошла, настороженно уставилась мне в левую бровь и спросила, обращаясь ко мне же, сидящему в единственном экземпляре:
– Молодые люди, я вас видела?
Откуда я знаю, чума, что ты видела.
Лучше бы не видела, потому что отражаться в сознании, которое напоминает треснувшее зеркало, опасно для здоровья. Вообще опасно отражаться в постороннем сознании. Хочется набросить на него платок, как на то же зеркало или, еще лучше, как на клетку с придурковатым попугаем.
Пеннивайз
Видел в метро клоуна, на станции Невский проспект, внизу.
Не рекламного зазывалу с листовками и пирожками, а вполне заурядного, бытового. Рассмотрел его только со спины: высокий, возвышается над всеми, как баскетболист; на голове – огромный зеленый цилиндр с широкими полями, примятый; фиолетовая куртка; белые с красным, очень пестрые штаны с такими широкими штанинами, что будто в мешках идет; желтые штиблеты. Длинные патлы, под мышкой – сумка-тележка в красную клетку.
Сосредоточенно ковылял к переходу на Гостинку.
Народ не особенно реагировал. Лет пятнадцать назад – да, пожалуй, а нынче ничего такого.
Я немного прошел следом, присматриваясь. Может быть, это материализовался чей-то герой – кинговский Пеннивайз или помельче, мой собственный. Мне иногда попадаются мои герои – бомжи, например, с котами на плече; один такой даже в метро проезжал.
В общем, ничего не понятно.
Не исключено, что это специальный аттракцион для местной милиции по случаю всеказарменного праздника. Непорядок, сгустившийся в неопознанный шагающий объект. Я думаю, контролерше хватит воображения не пропустить клоуна без жетона, сунься он снова в метро, а милиции хватит фантазии посадить в обезьянник.
Код активирован
Однажды на станции я поймал разбойника.
Дело было так: шагаю я по платформе (метро «Кировский завод»), прямо к Ленину, который окаменел у дальней стенки. Вдруг мне навстречу несется женщина лет 25—30, растрепа. Спотыкается на каблуках и орет:
– Помогите! Кто-нибудь! Телефон, мой телефон!..
Оборачиваюсь и вижу личность, которая во всю прыть улепетывает к эскалатору. И я побежал. Тут подошел поезд, и личность нырнула в последний вагон. Я – следом. Вижу: сидит, отдувается телефон крутит. Увидел меня и выскочил обратно на платформу, и я за ним выскочил. Догнал его, сбил с ног, отобрал телефон и вручил барышне.
Случай довольно заурядный, хотя я, конечно, не каждый день ловлю разбойников. Не стоило и рассказывать, когда бы не одно но: все эти погони, прыжки, удары совершенно не в моем обычае. Более того: я и не думал за ним гнаться, и сознание активно сопротивлялось, но только внутри вдруг включилась неизвестная программа. Я сорвался с места не думая, в секунду, ноги сами бежали, а все остальное тоже само делалось. А голова вообще не помогала, только жалобно и тщетно меня тормозила.
И вот я подумал, что, может быть, я на самом деле был когда-то опасным и секретным агентом, а потом мне стерли память, и я стал заниматься черт знает чем: писать всякую херню, переводить, редактировать, обед варить. Но в действительности во мне дремлет секретный материал, и фамилия моя – Икс-Файл.
Может быть, во мне скрываются и другие способности. Я ведь эту барышню потянул за рукав в вагон, чтобы уехать подальше от греха. Но она совсем обалдела и подумала, наверное, что я за этот телефон потребую от нее половой признательности, и не пошла. Двери закрылись, поезд поехал, и я видел, что разбойник уже снова ковыляет к барышне. Ну, если дуре написано на роду быть битой, то даже супермены бессильны. Но вдруг я сумел бы, как в фильме «Привидение», бесплотно просунуться сквозь стенку вагона и следить? Остановить поезд? Устроить с преступником дуэль в туннеле? Да мне теперь кажется, что запросто. Но я поздно сообразил и поезд уже далеко уехал.
Сейчас я думаю, что я вообще сложный и замаскированный полицейский робот.
Боярыня
Пустяк, но запомнился.
В метро мне не хватило места на лавочке сбоку, где помещаются три человека. То есть место было, потому что там отлично помещались целых два человека, но места этого было мало.
Вообще, место в метро оставляет в памяти след. Когда на выходе видишь, что туда, откуда ты только что встал, уже кто-то усаживается, внутри набухает иррациональное раздражение. Хочется, чтобы это сиденье пустовало всегда, в память о тебе, и поезд так бы и ездил.
И я сидел, как на жердочке. Я нынче не толстый и не худой – так, средний. Молодой человек слева был вообще худощавого, научно-исследовательского сложения: сидел, уткнувшись в какие-то бумаги.
Зато справа от меня расположилась скала.
Она не шевельнулась ни на дюйм и даже не дышала. Сидела плотно и умиротворенно, поблескивая перстнями. От нее слабо тянуло печкой. Лица я не видел и не стал смотреть, когда приехал, куда мне было нужно. Умозрение и без того перестраивало лавочку в розвальни, а женщина-скала трансформировалась в голосистую Боярыню. Которая едет в ссылку. За окнами темно, мелькают огни, объявляются следующие станции: Молочная, Говяжья, Докторская, Ветчинная…
Беловоротничковая преступность
Еду я давеча в метро.
И волей-неволей прислушиваюсь к разговору молодых людей, студентов.
Тема меня живо заинтересовала. Они вполне серьезно обсуждали, как бы это им исхитриться и сделать профессора, которому экзамен скоро сдавать, хронически недееспособным. Подумывали травить его снотворным.
– Раз проспит, два проспит…
– Это статья!..
– Нет, если снотворное, то никакая не статья!
Тут я вышел, а они так и продолжали вынашивать планы, поехали дальше.
Дома мы с женой обсудили ситуацию и решили, что это юрфак.
Типичное чистоплюйство, хитросплетения в духе Агаты Кристи, которые непременно раскроются. Чем умнее злодей, тем скорее он попадется.
Надо быть проще. Я говорю это со знанием дела, потому что потом ехал еще и в автобусе. Там тоже были молодые люди, двое, но явно не из университета. Они сидели; один говорил, а другой слушал и кивал:
– Трепанацию ему, блядь. Потом нассу в мозги, и хабарик туда вверну, а потом снова вдарю.
Это уже ПТУ, его современный аналог – колледж. Наверное, тоже экзамены на носу.
Под страхом казни
Сегодня 16 февраля, время заряжать бесконтактные проездные билеты.
В троллейбусе номер двадцать, на задней площадке, обосновался пожилой ебанько, в куцем и драном пальтишке. Глаза подернуты пленкой, как у мертвой птицы. Из дальнейшего крика выяснилось, что ему семьдесят три года.
К ебанько немедленно порулила билетерша классической наружности: неохватная вся, зад поддернут к затылку, в толстых шерстяных рейтузах. С прибором наперевес, проверять бесконтактные проездные билеты на предмет их заряженности.
Короче, что тут говорить.
Ебанько уворачивался от прибора и прятал карточку. Он озабоченно и монотонно бормотал, что не даст себя расстреливать из автомата.
– Не дам расстреливать.
Билетерша, торжествуя от морального и физического превосходства, крикнула:
– А как же компьютер? Когда компьютер вам заряжает?
– Компьютер, – бывалым тоном возражал ебанько, – это другое дело. А это автомат чтобы расстреливать, я не дам.
– Да у вас там не пойми что нацарапано!
– Потому что чернила! чернила, блядь, не пишут на карточке! Чернила!
– Возьмите нормальную ручку!
– Я десять нормальных пробовал! Меня в сорок первом году расстреливали, я не позволю автоматом расстреливать.
– Так! Давайте карточку, я сейчас буду ее проверять!
– И нечего, и нечего…
– Мужчина, у вас с головой все в порядке?
Задумался. Пауза. С неожиданным достоинством:
– Я думаю, что да…
Ладно, занавес.
О телепатии
Все-таки хорошо, что телепатия если и есть, то не очень. Потому что иначе существовал бы риск непроизвольно присоседиться к чужому внутреннему миру и там даже застрять, как это случалось с инопланетянами Воннегута.
Сегодня, шестого числа ноль шестого месяца и ноль шестого года я, как и полагается в такой день, купил фильм «Шайтан» и сел в автобус номер шестьдесят шесть.
Этот автобус хотя и не полностью сатанинский, стремится к совершенству и надеется со временем заработать себе призовую шестерку. Он ездит без кондуктора. С одной стороны, это очень хорошо и приятно. С другой стороны, водитель пропитывается Мировым Злом. На остановках он сначала выпускает всех в переднюю дверь, а прочие не открывает, чтобы никто не прошел мимо него, не заплатив. Ему почти и не платит никто, суют разные документы, и он пропитывается дальнейшим сатанизмом.
И вот сегодня я порадовался, что не владею телепатией и не могу соприкоснуться с его охотничьими помыслами. Какая-то девушка, красивая роковой красотой, вдруг отскочила от передней двери и побежала к средней, которую он уже открыл. У нее, конечно, не было билета. Я следил за лицом водителя в зеркальце. И видел, как он следил за бегом девушки. Когда та начала выпрыгивать из автобуса, он очень ловко поймал ее дверями и зажал, как зажимают пальцами нос, проворно, и прокатил ее немножко под ее же визг. И еще сказал у себя в кабине громко: «Вот так!»
