Григорий Жадько - Улыбка фортуны, или Карамболь без правил. Новогодняя комедия
– Ой, Вер не знаю. И не ругались, и вообще это ни при чем. Тут такое! … Никто не поверит, и сама бы не поверила.
– Неужели это может быть и с нашими пацанами! Он что голубой? Прямо как в кино! Он сознался?
– Да не голубой. Здесь другое.
– А на импотента вообще не похож?!
– Короче, это не Сашка Краснов.
– То есть как?!!!!!! Заливаешь мать! Хватит разыгрывать. У меня диоптрии в бинокле хорошие.
– А вот так! Я сама офигела, но только это точно не он. Очень похож, ну просто вылитый Краснов, но не он. Ладно, заканчиваем.
– Ой! Ой! Миленькая, Хорошенькая! Не бросай, пожалуйста, трубку. Настюша, это правда, не Сашка?
– Чем хочешь, клянусь!
– Честно! Честно!? Ты там крестики в карманах не держишь?
– Сказала же – да! Еще раз – да! … Да! …Сколько раз тебе повторять!
– Ой-Ой! Я сейчас напрудю прямо в штаны! И что дальше?
– Не знаю.
– А как он тебе это сказал? Слушай Настена, приходите ко мне. Ну, правда, на минутку. Пожалуйста. Прошу, пожалуйста. Приходите. Одним глазком поглядеть, потрогать.
– Штаны поменяла? Можешь забирать его себе и делай с ним что хочешь, мне все равно.
– Приводи, там посмотрим, еще локти кусать будешь, … ее величество Анастасия вторая.
– У меня нет мании величия. Великие люди ей не страдают. Все! Привет, колченогая красотка.
– Разошлась! Чмоки, чмоки. Жду.
Саша ретировался. Настя зашла в комнату с лицом полного безразличия. Она не смотрела в сторону молодого человека, высматривая в соседнем доме светящиеся окна.
– Что-то грустно стало! Вы не находите Настя? Новый год. Жизнь продолжается. Давайте лучше еще выпьем.
– Есть повод? А за что?
– Вот за то, что эту ночь мы запомним на всю жизнь!
– Это непременно, – она грустно улыбнулась, – уж про этот Новый год, – она подхватила вилкой большой кусок ветчины, – мы и детям расскажем.
– А на брудершафт слабо? – предложил, осмелев, Саша и бесовские искры вспыхнули в его в глазах.
– С чего бы вдруг? – в тон ему, так же живо, без запинки, ответила девушка.
– Так за знакомство!!! – с веселым задором, продолжил Александр.
– Обойдетесь! – поправила она челку, – И так бесплатным кредитом пользовались.
Молодые люди выпили. Саша придержал ее руку.
– Можно хоть ручку поцеловать?
– Какой вы скромный, смотрю, стали, после того самого, … вас уже и ручка устраивает. Целуйте, что ж с вами поделаешь.
Александр томно поцеловал. Поклонился.
– А что мы не танцуем. За вечер ни разу не возникло желание потанцевать?
– Вам не до танцев было, пока вы не прокололись.
– Это точно! И прокололся я не хило, и не до танцев было, когда такая девушка меня с ума сводила.
– Так и сводила? А сейчас?
– Сейчас тоже, но она кремень, и вина моя безмерна, так что пойдемте, я вас приглашаю, – он вновь взял ее за руку, поцеловал в кончики пальцев.
– Ну, вы и фрукт?!
– Лучше быть фруктом, чем овощем.
– Разумеется, вы страшный обманщик, и этого не заслуживаете, судя по всему, … ну да ладно, я очень люблю эту музыку.
– Это будет музыка нашей встречи, – торжественно сказал молодой человек, – запомните.
– И музыка расставания, – подытожила девушка, лукаво улыбаясь кончиками губ, – прощальное танго, что бы ни уходить по-английски.
– Вы уходите?
– Уже половина третьего. Я бы сразу ушла, как обнаружился ваш обман, но мы договорилась с мамой, что я побуду до трех. Она не соглашалась, мы даже повздорили немножко. Вот! – Настя поправила челку, сделала попытку улыбнуться, – Приходить раньше, это куча вопросов. … Поссорились? Не поссорились? Почему? ачем? Что я буду рассказывать ей, что провела ночь неизвестно с кем, да еще и привела чужого парня в Сашину квартиру. Что бы она с сердечным приступом слегла?
– Но ведь потом все выяснится?
– А возможно я не догадывалась. Вы же могли доиграть роль до конца?
– Может быть, может быть, …А Саша?
– Надо меньше пить. И не бросать невест на произвол судьбы. Я честно ноги сбила, пока его искала по полициям и чужим домам.
– И возможно нашли свою судьбу.
– Помолчите, пожалуйста. … Не обольщайтесь. Не надо утрировать. Пока судьба строит мне… – она сделала смешную рожицу, показав язык, – Ой! какие страшные гримасы.
– Прямо жутики! Такие страшные, что вы полвечера их отличить не могли… и хвалили.
Неожиданно в квартире раздался звонок. Звонили в дверь. Саша и Настя замерли, остановив движение в танце.
– Кто это, может быть? – спросил Александр.
– Ты же хозяин этой квартиры. А я гостья.
– Ну, вы же меня сюда привели, подстрахуйте, пожалуйста. Взгляните одним глазком, чтобы я не стоял истуканом.
– Хорошо. Иди, открывай, я рядом побуду.
Открыв дверь, Саша увидел мужчину лет пятидесяти под шафе и женщину, которая смотрелась чуть моложе.
– Саша! Сыночек! Мы шли мимо, видим свет в окне, решили проведать вас буквально на минутку. Не помешали?
– Что ты м-м-мама, – преодолевая внутреннее сопротивление, с трудом, выговорил Александр, – заходите. Выпьем по бокалу шампанского. Новый год же.
– Правда, не помешали? Тогда мы зайдем. Павел Николаевич, проходите. А ты, какой нарядный сегодня! Тебя и не узнать совсем. А скрывал от матери.
Саша помог раздеться, провел их в зал.
– Настена, дай я тебя обниму.– Зоя Васильевна прильнула к ней.– Девочка моя. Как вы тут. Он не хулиганил?
– Мама! Что за вопросы, – шутливо перебил ее Саша, – Настена, можно вас поцеловать, что бы маму успокоить.
Он игриво обнял девушку, повернул к себе. Она уперлась руками, но, сломив ее сопротивление, он приблизил ее голову и поцеловал, нежно и продолжительно.
– Нахал! – чуть слышно прошипела Настя, – пользуешься положением.
– На том и стоим! – с обезоруживающей улыбкой пробормотал Александр, – а ведь классно получилось Настена. Не хуже чем в прошлой жизни. Попрошу, что бы мама подольше не уходила.
– Ну, уж дудки, – опять свистящим шепотом, сказала девушка, возмущенно сверкая глазами.
Мама влюбленными глазами смотрела на них, давно держа принесенную с кухни, дополнительную, пару бокалов.
– Ну что, где шампанское?
– Сейчас, сейчас, – Александр разлил золотистую жидкость в фужеры, бросил льда. Пузырьки весело побежали вверх, лопаясь и брызгаясь на поверхности новогоднего напитка.
– За что пьем молодые люди!? – не смотря на изрядную долю алкоголя, торжественно, хорошо поставленным голосом, спросил Павел Николаевич и приосанился, поправляя рыжую богатую бороду.
– За Новый год, за маму, за очень милую, добрую и красивую девушку Настю! – продекламировал одним духом Саша.
– За счастье! – поддержала тост Зоя Васильевна и прослезилась, – ну вот, слезы у меня на первом месте. Павел Николаевич, пошли.
– Ну, Зоя! Не успели прийти, – возмущался он. – Послушай Саша, – отозвал он его в сторонку, – есть четыре правила счастливой семейной жизни: Надо найти женщину, которая хорошо готовит и убирает. Надо найти женщину, которая зарабатывает много денег. Надо найти женщину, которая любит заниматься любовью. Надо, чтобы эти женщины никогда не встретились! – раскатисто захохотал он.
– Так! Паша! Ты чему сыночка моего учишь? – краем уха уловив последние фразы, возмутилась Зоя Васильевна. – Совсем рехнулся. Идем. Пошли. Все-все. Нас уже нет. Не будем мешать.
– Мама, вы нам совсем не мешаете, – с нотками отчаяния, сказал Саша, пытаясь вновь прижать девушку к себе, – напротив, вы помогаете нашему счастью.
Но Зоя Васильевна была мудрой женщиной.
Настя с милой улыбкой провожала Зою Васильевну с Павлом Николаевичем и при этом отчаянно, но незаметно шпыняла тычками в живот, Александра.
– Так! Одного раза достаточно! – сказала она с нескрываемым торжеством, как только за ними закрылась дверь.– Разошелся. Еще ему под занавес захотелось. Бесстыдник: и мама его не смущает.
– На-а-астена! Ну, как же так, – пролепетал молодой человек.
– А вот, между прочим, чем руки распускать, ты бы подумал на досуге, откуда у вас с Сашей такое сходство?
– То есть ты намекаешь что…?
– Все возможно.
– И что это действительно, может оказаться моя настоящая мама? Это полный бред!
– Как сказать! Как сказать! – в сомнениях, сказала девушка, – может и бред.
Александр задумался, налил себе коньяка. Один, без тоста выпил.
– Ну, что мне одной идти, или ты меня проводишь, …покоритель чужих сердец? – с поддевкой, спросила девушка.
– Обязательно! Куда идем?
– Куда? «Куда идем мы с Пятачком… большой, большой секрет», … не решила еще сама, забежать к Верке, или сразу домой.
– А Верка ничего? Все при ней?
Если тебя герой-любовник, сломанная нога и гипс не смущает, то все остальное в порядке.
– Тогда чего ждем. Когда мы женских ног пугались, даже сломанных. «Наш паровоз вперед лети,… у Верки… остановка…", – с воодушевлением и задором пропел Александр, – Посмотрим, посмотрим, что за Верка, а то и переметнемся ненароком. Тут у нас шансов, судя по всему, нет, и не предвидится, … – он бросил многозначительный взгляд в сторону девушки.
