Неизвестен Автор - Возвращение из Японии
Обзор книги Неизвестен Автор - Возвращение из Японии
Автор неизвестен
Возвращение из Японии
В О З В Р А Щ Е Н И Е
И З
Я П О Н И И
B L O W U P
Илья Давидович Кобот с одной стороны не любил соседей Максима и Федора, даже писал на них заявления, что Федор по ночам кричит, что водят собутыльников, писают в коридоре и на кухне. Но с другой стороны, говорят, что бывают соседи и похуже этих... Федор, такой горемычный, не нахамит, а Мак сим, хоть и строгий будто командир, да все спит больше.
Как-то вечером Кобот сидел у них в гостях, пил чай надо же иногда посмотреть, как люди живут. Да вот тоже выб рал, на кого смотреть! С самого начала лучше было уйти, с самого начала ругань у них пошла - то Максим Федора изругал, зачем вермута купил, когда в магазине портвейн есть, потом опять изругал, зачем Федор с пивом балуется - у бутылки крышку открывает и снова пришпандоривает.
Еще в тот вечер Федор во все фразы вставлял какое-то мерзкое слово, которому его научил ученик Василий, - слово "пантеизм"; ну например: "Что, нальем еще пантеизму?" - про вермут, или: "Пантейшно я нынче пивка купил!" Кобот специ ально вышел посмотреть - в энциклопедическом словаре этого слова - нету!
Вот так посидели, молчали в основном, и вдруг дверь от крывается - и на пороге стоит милиционер.
Причем кто ему дверь открыл входную? Илья Давидович очень, конечно, напугался, но все-таки ясно, что не за ним же пришли, за Федором вернее всего. Максим и так был злой, а тут аж черный весь стал - тоже на Федора подумал: "Ну, жопа, доорался по ночам!" Сам Федор как-то не сориентировался: "Это чего, чего он тута?..."
Милиционер обвел всех мрачным взглядом, особо задержал ся на Федоре и спросил:
-- Который тут Кобот?
Сердце у Ильи Давидовича больно застучало, а всего му чительнее было стеснение перед Максимом и Федором, которые, пьянь политурная, еще и смотрят с сочувствием.
-- Я... Кобот...
-- Ну, здраствуй, Кобот, - после паузы сказал милицио нер, снимая фуражку.
-- Здрасьте...
Илья встал и вытянул руки по швам. Максим взял со стола пару бутылок вермута и поставил на пол. Милиционер перевел испытывающий взгляд с Кобота на Максима:
-- А вы тоже здесь проживаете?
-- Здеся, - спокойно ответил Федор. - Пантейшно.
-- Ну, здравствуйте и вы. Сосед я вам новый буду. Пужа тый Александр Степанович.
От внезапности этой сцены и проклятого бушующего сердца с Кобота лил пот, ноги дрожали. Он дугой пошел к двери, не замечая удивленного взгляда милиционера.
-- Что он, больной, что ли? - спросил Пужатый.
-- Ж#па, - не сразу ответил Максим и выпил полстакана вермута.
Новый жилец быстро почувствовал себя в квартире по-с войски, точнее, в первый же день. На утро, когда Кобот ста вил чайник, в коридоре послышался задорный свист, и на кухню в одной майке вышел Пужатый.
24
-- Здорово! - громко сказал он.
-- Доброе утро, - ответил Илья Давидович. Эту фразу он заранее приготовил, чтобы сказать милиционеру - знал, что очень растерялся после вчерашнего, не сразу сообразит, что сказать.
-- Ты чего вчера отвалил-то? Испугался, что ли?
Кобот покраснел, не зная, как ответить.
-- Чего ты все время мнешься?
Илья молча мыкался с газом, но зажечь никак не получа лось. Пужатый зажег газ на своей конфорке, поставил чайник и, сев на табурет, стал следить за Коботом.
-- Ты где работаешь?
-- В Механобре работаю... - подумав, ответил Илья.
-- Как, как? Что такое?
-- Так называется...
Последовала тягостная пауза. Кобот, с такой натугой включивший газ, выключил его и пошел к себе в комнату. Вой дя, он, так же как и вчера, долго и быстро ходил туда-сюда, ни о чем не думая.
Вечером, возвращаясь с работы и уже подойдя к дому, Илья Давидович увидел в дверях Пужатого, безотчетно, неосоз нанно повернулся и, сВежившись, прошел мимо дома.
-- Эй, Кобот! - окликнул его Пужатый.
Кобот, пометавшись на месте, подошел.
-- Ты чего это от меня шарахаешься?
-- Да нет, я... Мне надо было...
-- Темнишь все? Я же видел - ты к дверям шел.
Было уже темно, и это придавало сцене зловещий оттенок.
-- Ну, шел, да вот в магазин решил зайти, - с надрывом сказал Кобот.
Пужатый молчал. Лицо его было в тени. На пуговицах об мундирования светились колючие звезды. Илья немного помолчал за компанию и отошел за дом, где и промыкался с полчаса для отвода глаз.
Вечером перед сном Илья Давидович, чуть заглянув на кухню, отшатнулся и замер за дверью. Красный распаренный Пу жатый со стаканом в руке шептал Федору:
-- Этот Кобот, я смотрю, тот еще корефан. Еще утром за метил: что за ядрен батон морду воротит! Боится чего-то. Сейчас вот в магазин за вермутом иду, гляжу мать честная! Кобот! Увидел меня - и шмыг в сторону, воротником прикрыва ется. Ну ладно, думаю, видать, за тобой водится. Да еще и спрашиваю: "Ты где работаешь-то?" А он мне говорит: "В Хре нобре"! Ну ладно, думаю, гусь ты хорош...
-- В Механобре! В Механобре я работаю! - забывшись, пролепетал Илья за дверью.
Это был сильный и неожиданный эффект. Даже Федор с ис пугом глянул на дверь, а Пужатый вскочил и, выбежав с кухни, наткнулся на вытаращившего глаза Илью Давидовича. Они неко торое время стояли молча, почти вплотную, блестя глазами и взволнованно дыша.
-- Ага... - сказал Пужатый, поправляя майку. Илья, ша таясь, побежал к себе в комнату.
-- Идиоты! Что за идиотизм! - бормотал он. - Фу! Как все... Фу! Идиотизм абсолютный! - он подошел к зеркалу и
25
напряженно глянул в него. Зеркало мудро и матово светилось вокруг искаженного отчаянием лица. Илья, не в силах чем-либо заняться, долго стоял у зеркала, то так, то сяк выворачивая голову и скаля зубы. Это бессмысленное занятие давало ка кой-то выход напряженности, невесть за что свалившейся.
Сухо и зловеще тикал будильник.
Дверь без стука отворилась, и в комнату вошел Пужатый, уже в форме и в сапогах. Не спрашивая разрешения, он сел за стол, вынул папиросу и, разминая ее, стал оглядывать скром ную, но благообразную комнатку. Илья Давидович, как пойман ный за руку вор, понурившись, стоял у зеркала.
-- Кобот, что вы, собственно, скрываете? - медленно произнес Пужатый.
-- Я, Степ... Александр Степанович, совершенно не могу понять, что... За что вы меня... Вот так спрашиваете...
-- Ах, так значит, я виноват, да? Я вас преследую? Это я, выходит, виноват? Ведь так у вас получается?
-- Нет... Но вы там Федору говорили... Ну, там...
-- Ну, ну, я вас слушаю.
Илья Давидович молчал.
-- Ну, я слушаю вас.
-- Вы говорили, что я воротником прикрывался...
-- Хватит ерунду пороть! Кстати, если уж вы хотите об судить именно тот случай: после нашей встречи я был в мага зине. Вы и сейчас будете утверждать, что направились именно туда?
Илья молчал.
-- Вы, Кобот, видимо, обеспокоены моим вселением в квартиру, да? Да или нет?
В буфете тонко пискнули фужеры. Страшно тикали часы.
-- Может, хватит в мочанку играть?! - закричал Пужатый, с силой всаживая папиросу в стол.
Илья Давидович дернулся, как от электрического удара, и отбежал к окну. Пужатый, откинув стул, поднялся и вышел из комнаты.
Кобот, широко открыв глаза, смотрел в пространство. Оч нувшись, он опрометью кинулся в коридор, надел пальто и вы бежал на улицу.
На улице все казалось кошмаром, дул долгий ветер из всех переулков, прохожие, как солдаты, ходили от одной оста новки автобуса к другой, фонари, машины... Спрятаться было негде.
Домой Илья решил вернуться только вечером.
Не раздеваясь, на цыпочках он прошел в свою комнату, разделся там и, совершив несколько кругов по комнате, высу нул голову в коридор. На кухне ожесточенно стукались стаканы и гремел голос Пужатого:
-- Да ведь враг он! Враг! Вражина натуральный! Что ты будешь делать? Я вижу, что враг, а прищучить не могу... Но погоди - увидишь ты Александра Пужатого! Он у меня не уйдет, не уйдет, сам себя выдаст!...
На следующий день Илья Давидович смалодушничал, не по шел домой совсем. Впервые за долгое время он ночевал не до ма. Попросился к приятелю, то есть к сослуживцу. Там было вроде и хорошо, поиграли в карты, поговорили о работе, а все
26
равно тяжело на непривычном месте, да и неудобно. Потом вместе поехали на работу, там как-то забываешься, очищаешь ся, все нерабочее время кажется коротким и малозначительным. После работы для окончательной разрядки Илья еще сходил в кино на "Версию полковника Зорина" и совсем спокойный отпра вился домой. Сколько можно, в конце-то концов, пугаться это го идиота милиционера! Нужно спокойно и насмешливо дать ему понять, какого дурака он валяет, еще лучше осадить бы его как следует, поставить на место... Нет, ну его к черту, не стоит.
Кобот вошел в квартиру, разделся (даже почистил пальто щеткой), не таясь, прошел к себе в комнату, где хладнокровно сел за стол с книгой "Заметки по истории современности". Почти тотчас же в комнату вошел Пужатый и расположился нап ротив Ильи. Илья Давидович оторвал глаза от книги, холодно посмотрел на Пужатого и снова погрузился в чтение. Милицио нер забарабанил пальцами по столу, едко глядя на читающего Кобота.
