Льюис Спенс - Легенды и рыцарские предания Бретани
Неудивительно, что каждый из четырех баронов считал, будто дама предпочитает его прочим. Каждому из них она преподносила подарки, и все они участвовали в рыцарских поединках с ее именем на устах. Однажды в Нанте должен был состояться масштабный турнир, и все четверо влюбленных решили принять в нем участие. Из всех соседних земель и герцогств прибыли на это состязание славные рыцари, чтобы ломать копья во имя рыцарской доблести.
Дружеские поединки длились от рассвета до заката, и против четырех воинов из Нанта выступили четверо иноземных рыцарей. Двое из них приехали из Эно, а остальные были фламандцами. Противники бились так отчаянно, что лошади всех восьмерых упали навзничь. Четыре рыцаря из Нанта легко поднялись с земли, но четыре иноземца оставались лежать неподвижно. Однако их друзья уже спешили им на помощь, и вскоре бросившие вызов утонули в целом море стали.
Затем дама, во славу которой эти четыре храбреца защищали арену, сидела на своем месте, глядя на смелых рыцарей, вставших перед ней на колени. Вскоре друзья нантских баронов поддержали их, и разыгралась нешуточная битва. Сначала удача была на стороне одной команды, а потом она перешла к другой, но четырех воинов, бросивших вызов, подвела их поспешность – они вырвались вперед и были отрезаны от своих друзей. В результате три рыцаря погибли, а четвертый был настолько тяжело ранен, что его, находящегося между жизнью и смертью, унесли с поля боя. Иностранные воины настолько разозлились из-за сопротивления, оказанного им местными рыцарями, что разбросали щиты своих противников по всей арене. Но рыцари из Нанта в этот день одержали победу и, подняв своих четырех убитых и одного раненого товарища, отнесли их всех в дом девушки, которую те так любили.
Когда печальная процессия достигла его ворот, дама казалась убитой горем. Трех своих погибших поклонников она похоронила в прекрасном аббатстве с большими почестями. За четвертым же ухаживала с таким умением, что его раны вскоре зажили, и он окончательно поправился. Однажды дама, сидя рядом с рыцарем после трапезы, очень опечалилась, вспомнив об убитых из-за нее воинах. Она опустила голову на грудь и, казалось, погрузилась в тоскливые размышления. Рыцарь заметил, что она чем-то крайне расстроена, но никак не мог понять причину ее печали.
– Милая дама, – произнес он, – мне кажется, что вас мучит какое-то великое горе. Откройте мне причину своей печали, и, возможно, я сумею утешить вас.
– Друг мой, – ответила дама, – я печалюсь из-за ваших умерших товарищей. Еще ни одной даме не служили сразу четыре столь храбрых рыцаря, трое из которых были убиты в один и тот же день. Простите мне то, что я до сих пор вспоминаю о них, но я решила написать лэ, чтобы люди не забыли ни этих воинов, ни вас. Я назову его «Лэ о Четырех Печалях».
– Нет, милая дама, – возразил рыцарь, – не называйте его «Лэ о Четырех Печалях», лучше дайте ему имя «Лэ о печальном рыцаре». Трое моих товарищей мертвы. Они ушли навсегда и больше никогда не вернутся к нам. Все их печали улетучились, умерла вместе с ними и их любовь к вам. Лишь один я остался в живых, но разве у меня есть надежда? Моя жизнь более горька, чем их могила. Я вижу вас, когда вы приходите ко мне, я разговариваю с вами, но никогда я не смогу получить вашу любовь. Из-за этого я испытываю величайшую грусть, я опустошен. Поэтому я и прошу вас – назовите свое лэ в мою честь – «Лэ о печальном рыцаре».
Дама взглянула на него, и в ее взгляде читалась решительность.
– Да, – ответила она. – Вы правы. Лэ будет называться так, как вы желаете.
Итак, стихотворение было написано и названо так, как хотел рыцарь. «Больше я о них ничего не слышала, – пишет Мария. – И больше ничего не знаю. Волей-неволей мне придется закончить свой рассказ».
Конец этого лэ написан в типичной средневековой манере и прекрасно подходит для того, чтобы стать завершением данной главы. Нам ничего не известно о том, что потом произошло с дамой и рыцарем. Я ни в коем случае не виню в этом Марию, так как, благодаря тому утонченному чувству гармонии, которое характерно для всех великих художников, она решила, что намного более правильным будет оставить своих персонажей именно на этой стадии развития их отношений. Всегда найдутся те, кто станет обвинять ее произведение в незавершенности, но не следует забывать, что, считая это ее творческое решение провалом, они сами никогда не забудут сюжет написанной Марией истории. Ведь, если бы повествование закончилось свадьбой, наши скептики обязательно отправили бы его на чердак своего сознания, где хранится множество других пыльных воспоминаний.
Бретонские святые
Агиология, легендарная традиция о святых, занимает важное место в бретонском фольклоре. Действительно, эти рассказы не менее занимательны, чем фольклорные сказки, баллады и исторические легенды. Пересказывая бретонские истории о святых, мы можем проследить, как на религиозной литературе отразились народные сюжеты и даже языческие представления.
Как и любая мифология, сама по себе не являющаяся религией, а зачастую представляющая собой обычные предания, в которых случайным образом упоминаются имена богов, агиология возникла не в церковной среде, а в рамках народной культуры. По большей части в ней, как и в мифологии, описываются происхождение святых и совершенные ими всевозможные чудеса. Необходимо помнить, что первоначально святые упоминаются в тесной связи с язычеством – им нередко приходится сражаться с друидами или колдунами при помощи своего собственного оружия. Поэтому не стоит удивляться тому, что в некоторых рассказах они сами описываются как своего рода волшебники. Но святые неизменно выступают на стороне добра, и все темное и злое после встречи с ними исчезает.
Святая ВарвараНад долиной Эль, недалеко от красивой деревни Ле-Фауэ, возвышается выступ скалы, попасть на который можно по практически непроходимой тропе. На этом выступе расположена часовня Святой Варвары, одной из самых странных и «языческих» бретонских святых. Она помогает тем, кто просит ее защитить их от внезапной смерти, особенно в результате удара молнии. В последние годы в народе стали верить, что она покровительствует путешествующим в автомобиле. Также она считается покровительницей пожарных, которые проводят свои ежегодные обеды в «присутствии» ее статуи, окруженной цветами. Она пользуется в Бретани огромной популярностью, и раз в год, в последнее воскресенье июня, паломники съезжаются в JIe-Фауэ, где проходит посвященное ей празднество. Каждый из них, проходя мимо стоящей рядом с тропой башни, тянет за привязанную к колоколу веревку, а молодые люди отправляются в расположенную неподалеку небольшую часовню, возведенную в честь святого Михаила, повелителя высот. Затем они пьют воду из стоящего тут же маленького фонтана и покупают амулеты, которые должны защитить их от внезапной смерти. Эти талисманы известны под названием «венцы святой Варвары».
Считается, что отцом Варвары был язычник. Девушка выросла настолько красивой, что он запер ее в башне и запретил кому бы то ни было проходить мимо нее. Однако Варваре удавалось общаться с внешним миром, и она послала письмо Оригену Александрийскому, в котором просила обратить ее в христианство, так как она разочаровалась в вере предков. Ориген отправил к Варваре одного из своих монахов, и под его руководством она стала христианкой. Но Варваре пришлось пострадать за свою веру, потому что ее привели к галло-римскому проконсулу, и, так как она отказалась приносить жертвы языческим богам, ее жестоко пытали и приговорили к избиению на улицах города, по которым она должна была пройти нагишом. Но она подняла глаза к небу, и к ней спустилось облако, закрывшее девушку от взглядов нечестивых смертных, которые в противном случае стали бы свидетелями ее мученичества. Затем ангелы унесли ее на вершину горы, но там Варвару увидел пастух. Он выдал укрытие девушки ее отцу-язычнику, и тот, поднявшись на вершину, своей же рукой отрубил ей голову. В легенде о святой Варваре встречается множество странных деталей, которые станут более понятны, если признать родство святой с языческой богиней-покровительницей огня. Небеса отомстили ее врагам, ибо и отец девушки, и пастух, предавший ее, погибли – первого ударила молния, когда он спускался с горы, а второй превратился в глыбу мрамора.
В легенде об основании часовни в Ле-Фауэ говорится о странной власти этой святой. Правителя Тулбуду, расположенного недалеко от Гемена, во время охоты сильно ударила молния. Укрыться охотникам было негде, а ненастье все усиливалось. Тогда мужчины стали серьезно опасаться за свою жизнь и, без всякого сомнения, с жаром повторяли древние слова:
Святая Варвара и святая Клер,
Сохраните меня от молнии,
Пусть молнии сверкают,
Но не падут на мою голову.
Однако правитель Тулбуду не довольствовался одной лишь молитвой святой. Он поклялся, что, если она спасет его от смерти, он на возвышающемся над его головой узком выступе скалы построит в ее честь часовню. Как только он произнес эти слова, буря стала утихать, и охотники оказались в безопасности. В древних архивах Ле-Фауэ говорится о том, что Жан де Тулбуду 6 июля 1489 года купил у Жана Бутвиля, правителя Фауэ, кусок земли размером 25 на 16 футов на склоне Роше-Марше-Бран. Там он построил в честь святой Варвары часовню, стоящую на этом месте по сей день.
