М. Олдфилд Гоувей - Лошадь в мифах и легендах
Спустя год сэр Роберт гулял по берегу и неожиданно заметил череп своей лошади, выброшенный на берег волнами. Решив продемонстрировать презрение к несбывшемуся пророчеству, он ударил по черепу ногой, как по мячу, запустив его высоко в воздух. Но при этом в ногу рыцаря впился осколок кости. От небольшой ранки началось заражение крови, и неблагодарный баннерет умер.
Согласно другой версии, через двенадцать месяцев после того, как он разделался со своим верным другом, рыцарь выехал на охоту, его конь споткнулся и сбросил седока на землю, прямо на череп убитого им коня. От сильного удара сэр Ричард расхворался и умер.
Глава 27
Лошадь в похоронных обрядах
Размышляя о положении, занимаемом лошадьми в похоронных церемониях и таинствах, мы сталкиваемся с жертвоприношениями и ритуалами, призванными воздать почести богу войны. Причина заключается в том, что лошадь широко использовалась для достижения военных целей и потому еще с древнейших времен связывалась с Марсом. А война всегда идет рука об руку со смертью.
Чтобы проиллюстрировать нашу точку зрения, начнем данную главу с отрывка из «Иллюстрированной Библии».
Геродот сообщает, что скифы (у которых не было укрепленных городов, только палатки, и которые воевали, сидя в седле, вооруженные луком и стрелами) приносили в жертву богу войны людей – пленных, захваченных в бою, и лошадей. В каждой области существует алтарь бога Марса, построенный следующим образом: большое количество мелких деревьев связано в пучки, соединено и уложено на трех стадиях земли, покрывая всю площадку и в длину и в ширину, но непропорционально по высоте. Верхушка квадратная, три стороны перпендикулярны, четвертая – плавный уклон для легкого доступа. Сто и еще пятьдесят нош вязанок хвороста каждый год приносят на это место, потому что дерево зимой гниет. На каждой из груд устанавливается старая сабля, называемая ликом Марса, которому каждый год приносят в жертву лошадей и прочий скот, причем в количестве намного большем, чем другим богам.
Животных удушают, затем с них сдирают шкуры, потом мясо варят на костре из костей. Часть оставляется богу. После смерти скифского царя тело бальзамировали и укладывали на ложе, окруженное копьями и расположенное в углублении. Одну из его жен или наложниц, а также виночерпия, конюха, слугу, посыльного и нескольких коней удушали и помещали в том же углублении вместе с всевозможной утварью и наполненными золотом сосудами. Затем яму закрывали, а сверху насыпали курган.
По истечении года выполнялись следующие обряды: из царских служащих и челяди, состоявшей только из коренных скифов (царю не могли прислуживать люди, купленные за деньги), выбирались слуги, которые могли оказаться наиболее полезными. Таких набирали пятьдесят человек. Их удушали, а с ними еще пятьдесят прекрасных коней. Из тел извлекали внутренности, наполняли их соломой и зашивали. После этого укладывали две полукруглых доски на четыре деревянных столба, установленные на удобном расстоянии. Когда же таких каркасов оказывалось достаточное количество, на них устанавливали коней, предварительно пронзив их прочным шестом через все туловище до самой шеи. Одна полукруглая доска поддерживала плечи или грудь лошади, другая – заднюю часть. Ноги висели в воздухе. Затем каждую лошадь взнуздывали и, развесив вожжи во всю длину на столбах, поставленных для этой цели, сажали одного из пятидесяти умерщвленных молодых людей на каждую лошадь. Его удерживал тонкий шест, которым пронзали тело вдоль позвоночника. Он вставлялся в специальное гнездо, сделанное для этой цели в шесте, пронзившем туловище лошади. Таких всадников устанавливали вокруг кургана и уходили.
Анна Кингсфорд, изучившая тонкости религиозных обрядов, в своей замечательной работе «Одетые солнцем» дала свое толкование странных похоронных обрядов. По крайней мере, думаю, читатель согласится с тем, что речь идет именно о них, хотя автор и не дает точных указаний.
«В таинстве Ареса – бога воины приносили в жертву и ели мясо человека и мясо коня, который также воевал вместе с человеком. Этот круг находится за пределами царства четырех кругов и принадлежит хищным зверям. И его звезда красная. Словно от крови убитых. Но оргии Ареса, имеющего голову овна, ни один человек не праздновал, только в войне… Но Арес имел свое внутреннее значение. О знание, тебя трудно постичь! Лошадь (которая есть символ разума) умирает для тебя, и воин пронзен. Человек войны и человек сильный – колеса в твоей колеснице…»
Эти скифы, вероятно, были монголами. Во всяком случае, от известного исследователя Средневековья де Плано Карпини[90] мы знаем, что у монголов существовал очень похожий обычай. Там, когда умирал человек благородного происхождения, его хоронили в сидячем положении в палатке, а вместе с ним – кобылу, жеребенка и оседланного коня, чтобы в мире духов умершему был обеспечен кров, молоко, чтобы утолить жажду, и конь, чтобы не ходить пешком. Еще он мог в мире ином разводить лошадей. Более того, его друзья убивали еще одну лошадь, ели ее мясо и жгли кости ради благополучия души ушедшего. Затем они набивали шкуру соломой и устанавливали ее с помощью системы шестов.
Еще более раннее описание подобного обряда дано арабским путешественником Ибн Батутой, жившим в XIV веке. Он описал похороны убитого в сражении китайского императора. Церемония происходила в Пекине. В одном склепе с императором были похоронены четыре молодые служанки и шесть стражников. Над ним был насыпан земляной холм большой высоты. Четырех коней заставили бегать вокруг холма до тех пор, пока они не выдохлись. После этого их убили, пронзили кольями и установили вокруг могилы, чтобы они охраняли императора и служили ему в другом мире.
Патагонские индейцы тоже хоронили своих вождей подобным образом. Они приносили в жертву четырех лошадей, изготавливали их чучела и устанавливали на кольях, по одной на каждом из четырех углов могилы. Мясо лошадей съедали. Когда же умирал рядовой член племени, убивали его любимую лошадь таким же образом, как описано выше, при этом голова лошади была обращена в сторону могилы хозяина.
Индейцы знаменитого племени – команчи – в Техасе убивали и хоронили лошадей своих умерших соплеменников, чтобы ушедшие могли наслаждаться верховой ездой на земле Счастливой Охоты. Вдовы окружали тела и с громкими стенаниями начинали наносить себе раны ножами, пока не падали от большой потери крови. В знак траура у лошадей племени подрезали хвосты и гривы. Как мы убедимся, последнее являлось широко распространенным обычаем у древних людей самых различных наций и верований, живших на разных континентах. Поэтому этот обычай вряд ли может иметь общее происхождение, скорее, он возник спонтанно, как естественный способ выразить глубочайшее горе.
Говорят, у фиванцев этот обычай появился после смерти Пелопида. Александр Великий в знак траура по случаю смерти Гефестиона повелел остричь гривы лошадей и мулов.
Плутарх утверждает, что греки оценивали важность своей победы над персами в сражении при Платеях (479 год до н. э.) не по числу убитых, оставшихся на поле брани, а по скорби варваров, которые в горе остригали себе волосы, а также гривы лошадей и мулов.
Геродот сообщает, что персы, оплакивая смерть погибшего в сражении Масиста, обривали свои головы, остригали гривы лошадей и вьючных животных.
Интересен контраст описанных обычаев с существовавшими до последнего времени в Англии.
Черная похоронная лошадь Викторианской эпохи не считалась соответствующей важности момента без развевающихся хвоста и гривы, которые должны быть чем длиннее, тем лучше.
Следует заметить, что в Англии военные похороны – единственная пышная церемония, в которой лошадь участвует без всадника. Оседланного коня павшего офицера ведут вслед за гробом к могиле, при этом с седла свисают обращенные в противоположную сторону сапоги его хозяина – по одному с каждой стороны. Сей древний обычай, очевидно, восходит к тем временам, когда лошадь вели к могиле хозяина, чтобы там убить, и он мог ею воспользоваться в том мире, куда отправился.
Пример такого обычая во времена, когда вера была ведущей силой в жизни человека, стал известен после вскрытия гробницы Хильдерика, отца Хлодвига. В ней был обнаружен скелет его боевого коня, а также сотни золотых украшений, красовавшихся на его упряжи во время похоронной процессии.
Но вернемся к относительно недавним событиям. В эпоху Тюдоров на похоронах сэра Филиппа Сиднея оруженосец вел его боевого коня, на котором сидел один из пажей, волочивший за собой сломанное копье. Этот конь двигался непосредственно за катафалком, следом за ним второй оруженосец вел «парадного» коня, использовавшегося только по особым случаям. Он был покрыт расшитой золотом попоной, на нем ехал паж в парадном облачении и с боевым топором, повернутым в обратную сторону. Какая судьба постигла этих благородных животных, история умалчивает. Возможно, они окончили свои дни в рабстве, или же новый хозяин оказался к ним добр. В глубокой древности такой вопрос не мог возникнуть.
