Ирина Пигулевская - История, мифы и боги древних славян
В XTV–XVT вв. на русском Севере, где Макошь помнили, она считалась невидимой пряхой, вмешивающейся в женские работы, тайком стригущей овец, запрещающей прядение в праздничные дни. В исповедальниках XVT века среди запретов разных видов гадания есть и такой вопрос: «не ходила ли еси к Мокуши?».
Ярила (Ярило) — до сих пор идут дискуссии, бог это или ритуальный персонаж народных обрядов, но считается несомненным, что он связан с идеей плодородия, прежде всего весеннего, сексуальной мощи.
Также пока непонятно, откуда произошло и что означает имя этого персонажа. Попытки объяснить имя начались в XTX веке. Одни ученые находили соответствие между славянским Ярило и санскритскими корнями, другие привлекали греческий язык, третьи обходились славянским «ярый, яриться» и другими аналогами из славянских языков и считали значением имени: «стремительность, быстрота, сила света, весеннего или восходящего солнца». Отсюда делались выводы о функциях весеннего бога. Некоторые исследователи считали Ярило древнерусским праздником, подобным греческим вакханалиям, и отождествляли Ярилу со славянским идолом, Яруной (упомянутым в суздальской летописи), также были предположения, что Ярило и Яровит — бог скотоводства и плодородия балтийских славян — есть одно божество.
Как бы то ни было, праздники Ярилы вешнего справлялись в разных местностях России до начала XTX века. Они были приурочены к разным срокам. Первые обряды, посвященные Яриле, проводились в апреле. Они начинались на языческую Красную Горку (22 апреля), а главные ритуалы начинались 4 июня и завершались в конце месяца. Ярильные ритуалы (ярилки) носили ярко выраженный эротический характер. При их проведении использовались фаллические символы. В «Слове об идолах» (начало XTT века) говорилось, что язычники «чтут срамные уды и в образ сотворены, и кланяются им, и требы им кладут».
После принятия христианства поклонение Ярпле официально прекратилось, но неофициально продолжалось в измененном виде. Это были праздники плодородия земли.
Вот одна из обрядовых песен, которую пели еще в середине XTX века: «Волочился Ярила по всему свету, полю жито родил, людям детей плодил. А где он ногою, там жито копою, а куда он ни взглянет, там колос зацветает».
Святой Тихон Задонский в середине XVTTT века в «Увещании жителям города Воронежа об уничтожении ежегодного празднества под названием «Ярило» подробно описал, как это празднование проходило в Воронеже. Случалось это перед Петровым днем (29 июня): «Из всех обстоятельств этого праздника видно, что был некий древний идол, прозываемый именем Ярило, который в этих странах почитали, пока еще не было христианского благочестия. А некоторые этот праздник, как я от здешних старых людей слышу, называют игрищем.
«А давно ли праздник этот начался?» — спрашивал я у тех же стариков. Они мне на то точно сказали, что еще издавна. А потом добавили, что он из года в год усиливается, и так-де люди его ожидают, как годового торжества. И когда он подойдет, одеваются празднующие в самое лучшее платье, и понемногу в нем начинают беситься; туда и малые дети с великим усилием у своих отцов и матерей просятся. Начинается он, как те же мне люди объясняют, в среду или четверг по сошествии Святого Духа, и усиливается в следующие дни. А в понедельник, в первый день этого поста, оканчивается, только с великим бесчинием и умножением нечестия, как я сам заметил с сожалением».
Праздник проходил на площади за старыми воротами, куда сходились одетые в лучшие платья городские и окрестные сельские жители. Главным на празднике был «юноша в бумажном колпаке, украшенном бубенцами, лентами и цветами, с набеленным и нарумяненным лицом, изображавший собой Ярилу». После его появления начинались пляски и игры, продолжавшиеся иногда всю ночь вокруг костров, горевших на возвышенном месте.
На Ярилу вешнего молодежь в деревнях обходила дворы рано утром в день первого выгона скота на пастбище, на так называемую Ярилину росу.
Перед выгоном хозяева гладили животных по хребту крашенным в красный или жёлтозелёный цвет яйцом, которым потом одаривали пастуха. После чего скотину выгоняли веткой вербы во двор и кормили «бяшками» — особыми хлебцами. Перед выгоном со двора под ноги скотине выкладывали поясок, чтобы она перешагнула через него. Это делалось для того, чтобы скот знал дорогу домой. Пасли скот до высыхания росы.
Просили Ярилу — Покровителя пастухов, Охранителя домашнего скота и Волчьего Пастыря — оберечь скот от всякого хищного зверя.
Пастух гудел в рожок, оповещая о начале обряда «обхода», после чего, взяв в руки решето, трижды обходил стадо посолонь (на жизнь) и трижды противосолонь (на смерть). После такого обряда вокруг стада выстраивалась невидимая волшебная изгородь, которая защищала «от змея ползучего, от медведя могучего, от волка бегучего». Потом волшебный круг замыкался железным замком.
В этот день также проводилось Отмыкание Земли, по-другому называвшееся Зарод. В этот день Ярила «отмыкает» (оплодотворяет) Мать Сыру-Землю и выпускает росу, после чего начинается бурный рост трав.
На Ярилу запахивали пашню, говорили: «На Ярилу выезжает и ленивая соха».
С этого дня начинались весенние свадьбы.
Лада — богиня весны, весенней пахоты и сева, покровительница брака и любви. Разумеется, часть ученых считает, что такой богини у древних славян не было. Дело в том, что древнейшие упоминания Лады относятся к первой четверти XV века, и содержатся они в польских запрещениях языческих обрядов. Там перечислены имена нескольких богов, которым народ поклоняется, но не описаны никакие сведения о них.
В XVTT веке Иннокентий Гизель в «Синопсисе» описал идола Ладо — «бога веселия и всякого благополучия». Жертвы ему приносят те, кто собирается вступить в брак, кто хочет, чтобы семейная жизнь была веселой и благополучной. Он же написал, что этот обычай пришел от древнейших «идолослужителей», которые почитали неких богов Леля и Полеля и их мать Ладу. То есть сначала идол имеет мужской род, потом оказывается, что это была богиня.
Во многих народных песнях припевом выступает слово «Лада». В конце XTX века А.С. Фаминцын проанализировал их и сделал вывод, что была Лада — богиня брака и веселья, связанная с весенними и свадебными обрядами. Также, считал он, кроме богини Лады существовал ещё бог Лад (или Ладо), которого он отождествлял с Ярилой. Конечно, у этой гипотезы нашлись противники. Польский славист А. Брюкнер считал, что припевы
«Ой, Ладо» или «Лада, лель-люли» не несут никакого смысла. А появление имени Лады в средневековых источниках он объяснил тем, что иноземцы, плохо понимавшие славянскую речь, сделали из непонятного слова особую богиню. Эту теорию поддерживают и некоторые другие исследователи.
«За» существование богини Лады выступал академик Б.А. Рыбаков в «Язычестве древних славян», полагая, что «если исследователь имеет дело со случайным единичным упоминанием того или иного имени или неясного слова, то лучше воздержаться от далеко идущих выводов, но если перед нами находится устойчивый широко распространенный материал, уходящий в глубину на несколько столетий, то мы не имеем права уклоняться от его анализа даже в том случае, если это кажущийся нам простым песенный рефрен».
Существуют и некоторые другие лингвистические теории, объясняющие распространение этого припева, они не связаны с Ладой как славянской богиней.
Купала (Купало) — главный персонаж языческого праздника летнего солнцеворота.
Когда славяне приняли юлианский календарь, у праздника появилась дата: ночь с 23 на 24 июня. Но следует помнить, что праздник приурочен не к христианскому календарю, а к астрономическому явлению — солнцевороту. Сейчас в связи с существованием «нового» и «старого» стилей с этим происходит большая путаница.
Купала — божество, но упомнинание об этом содержится только в довольно поздних письменных источниках, например, в Густынской летописи XVII века, где с осуждением описываются празднования в честь Купалы: «Сему Ку палу. память совершаютъ в навечерие Рождества Иоанна Предтечи. съ вечера собираются простая чадъ, обоего полу, и соплетають себе венцы из ядомого зелия, или корения, и препоясавшеся былием возгнетают огнь, инде же поставляють зеленую ветвь, и емшеся за руце около обращаются окрест оного огня, поюще своя песни. потом чрезъ оный огнь прескакують. Купало, его же бога плодов земных быти мняху, и ему прелестию бесовскою омраченный благодарения и жертвы приношаху, в начале жнив, того ж купала бога, или истеннее беса, и доселе память держится по странам Российским, наипаче в навечерии, Рождества Иоанна Предтечи».
Осуждение же самих купальских обрядов, без упоминания имени божества, содержатся и в более ранних славянских рукописях: в «Синодике» болгарского царя Борила (XIII век), в обличениях игумена Псковского Елеазаровского монастыря Памфила (1505 год).
