Элиас Лённрот - Калевала

Старый вещий Вяйнямёйнен,
предсказатель вековечный,
мастерил челнок добротный,
новую ладью готовил
5 там, на острове туманном,
там, на сумеречном мысе.
Не было у Вяйно теса,
дерева — у корабела.

Кто же дерево отыщет,
10 ствол дубовый раздобудет
Вяйнямёйнену для лодки,
прорицателю — для киля?

Пеллервойнен, сын поляны,
Сампса[120], мальчик низкорослый,
15 вот кто дерево отыщет,
ствол дубовый раздобудет
Вяйнямёйнену для лодки,
прорицателю — для киля!

Вот идет он, вот шагает
20 в направлении восточном,
минул горку, взял другую,
одолел уже и третью,
золотой неся топорик,
с медной ручкою секиру.
25 Повстречал в пути осину
высотою в три сажени.

Захотел срубить осину,
по стволу секирой стукнуть.
Говорит ему осина,
30 языком разумным молвит:
«Что же ты, герой, замыслил,
что со мной задумал сделать?»

Сампса, юный Пеллервойнен,
говорит слова такие:
35 «Вот я что задумал сделать,
вот на что ты пригодишься:
Вяйнямёйнену на лодку,
прорицателю — на остов».

Тут осина удивилась,
40 стоветвистая сказала:
«Челн такой дырявым будет,
неустойчивым на волнах.
Изнутри я вся гнилая:
только этим летом трижды
45 проедал мне червь середку,
надругался над корнями.»

Сампса, юный Пеллервойнен,
продолжает путь-дорогу,
поспешает, размышляет,
50 направляется на север.

Повстречал сосну в дороге
высотою в три сажени.
Топором сосну ударил,
по стволу секирой стукнул,
55 сам сказал, такое молвил:
«Не могла бы ты сгодиться
Вяйнямёйнену для лодки,
для челна — певцу заклятий?»

Молвила сосна сердито,
60 громко так проговорила:
«Из меня не выйдет лодки,
шестиреберного судна!
Ствол мой весь давно изранен:
только этим летом трижды
65 ворон на ветвях качался,
в кроне каркала ворона».
Сампса, юный Пеллервойнен,
продолжает путь-дорогу,
поспешает, размышляет,
70 к югу шаг свой направляет.
Повстречался дуб в дороге
в девять сажен толщиною.
Спрашивает, вопрошает:
«Станешь ли ты, дуб могучий,
75 остовом рыбачьей лодки,
килем судна боевого?»
Дуб степенно отвечает,
мудро молвит желудевый:
«Дерева во мне хватает,
80 чтобы стать надежным килем:
не изранен ствол мой стройный,
нет во мне дупла гнилого.
Только этим летом трижды,
этой славною порою
85 солнце ствол мой обходило,
освещал вершину месяц,
на ветвях кукушки пели,
в кроне птицы отдыхали».
Сампса, юный Пеллервойнен,
90 тут с плеча берет секиру,
в ствол топор вонзает острый,
в дуб — отменную секиру.
Быстро повалил лесину,
наземь дуб поверг прекрасный.
95 Вот отсек сперва вершину,
расщепил на части комель.
Остов вытесал для лодки,
наготовил уйму досок
на корабль для рунопевца,
100 на челнок для старца Вяйно.

Тут уж старый Вяйнямёйнен,
предсказатель вековечный,
стал заклятьем делать судно,
ладить лодку — песнопеньем
105 из единственного дуба,
из его обломков хрупких.

Спел заклятье — сделал днище,
спел другое — борт приделал,
вскоре спел и третью песню.
110 Пел, уключины вбивая,
ребра лодки закрывая,
швы обшивки подгоняя.
Закрепив у лодки ребра,
подогнав обшивку, понял:
115 не хватает трех словечек,
чтоб края бортов доделать,
чтоб достроить нос у лодки,
завершить корму у судна.

Старый вещий Вяйнямёйнен,
120 предсказатель вековечный,
так промолвил, так заметил:
«Ах, какой же я несчастный!
Не спустить мне челн на воду,
на волну — корабль мой новый!»
125 Думу думает, гадает,
где ж найти слова заклятья,
заговор сыскать хороший:
не на темени ль касаток,
в голове лебяжьей стаи,
130 на спине гусей летящих?

Добывать слова пустился.
Стаю лебедей изводит,
клин гусей уничтожает,
ласточек — числом несметным:
135 не нашел словечка даже,
не добыл и половинки.

Думу думает, гадает:
«Сотня слов всегда найдется
в зеве летнего оленя,
140 в подъязычье белки белой».

Добывать слова пустился,
нужные искать заклятья.
Уложил оленей поле,
настрелял жердину белок,
145 разных слов собрал немало,
бесполезных изречений.

Думу думает, гадает:
«Сотню слов всегда добуду
в вечных Туонелы жилищах,
150 в хижинах подземной Маны».

В Туонелу пошел за словом,
в Маналу за вещим знаньем.
Шел, вышагивал степенно,
сквозь кустарник шел неделю,
155 сквозь черемушник — вторую,
третью — через можжевельник:
остров Маналы увидел,
Туонелы холмы приметил.

Вековечный Вяйнямёйнен
160 лодку зычно вызывает
возле переправы Туони,
в устье Маналы-потока:
«Пригони мне челн, девица,
плот пошли мне, дочка Маны,
165 чтобы реку переехать,
переплыть пролив широкий!»

Туони маленькая дева,
низкорослая служанка,
стиркой платьев занималась,
170 полосканием одежды
в устье Маналы широком,
Туонелы потоке черном.
Слово молвила, сказала,
так она проговорила:
175 «Лодку ты получишь тотчас,
как поведаешь причину —
в Маналу зачем явился,
не погубленный болезнью,
смертью праведной не взятый,
180 не сраженный прочей смертью».

Вековечный Вяйнямёйнен
слово молвил, так заметил:
«Вел меня сюда сам Туони,
выманил из мира Мана».
185 Туони маленькая дева,
низкорослая служанка,
говорит слова такие:
«Сразу видно: ты обманщик.
Если бы привел сам Туони,
190 выманил из мира Мана,
Туони сам и доставлял бы,
Маналайнен провожал бы
в головном уборе Туони[121],
в рукавицах вечной Маны.
195 Ты скажи мне правду, Вяйно,
в Маналу зачем явился?»

Вековечный Вяйнямёйнен
тут сказал слова такие:
«Сталь меня послала в Туони,
200 привело железо в Ману».
Туони маленькая дева,
низкорослая служанка,
так ответила, сказала:
«Снова видно: ты обманщик!
205 Если б сталь послала в Туони,
привело железо в Ману, —
кровь стекала бы с одежды,
падала потоком с платья.
Ты скажи мне правду, Вяйно,
210 истину теперь поведай».

Вековечный Вяйнямёйнен
так заметил, так промолвил:
«В Маналу водой пригнало,
в Туонелу волной прибило».
215 Туони маленькая дева,
низкорослая служанка,
слово молвила, сказала:
«Снова ложь в ответе слышу!
Если бы водой пригнало,
220 если бы волной прибило,
влага бы текла с одежды,
капала вода с подола.
Правду истинную молви,
ты зачем явился в Ману?»
225 Тут уж старый Вяйнямёйнен
врет еще один разочек:
«Пламя в Туонелу пригнало,
в Маналу огонь направил».

Туони маленькая дева,
230 низкорослая служанка,
молвила слова такие:
«Снова видно: ты обманщик!
Если бы пригнало пламя,
в Маналу огонь направил,
235 волосы бы обгорели,
борода бы опалилась.

Ой ты, старый Вяйнямёйнен,
если лодку ожидаешь,
сущую скажи мне правду
240 после лжи своей последней,
как ты в Маналу явился,
не погубленный болезнью,
смертью праведной не взятый,
не сраженный прочей смертью».
245 Молвил старый Вяйнямёйнен:
«Хоть я и солгал немного,
раз-другой сказал неправду,
истину теперь открою.
Знанием я лодку делал,
250 пением корабль свой строил.
Пел и день и два заклятья,
вот на третий день нежданно
санки песен поломались,
лопнул полоз заклинаний:
255 я пришел за шилом в Туони,
за сверлом явился в Ману,
чтоб свои поправить санки,
песенный возок наладить.
Пригони теперь мне лодку,
260 свой челнок подай скорее,
переправиться мне надо,
переехать через реку!»

Туонетар его ругает,
дева Маны порицает:
265 «Ой, герой ты безрассудный,
здравомыслия лишенный!
Без причин приходишь в Туони,
в Маналу без всякой хвори.
Для тебя бы лучше было
270 поскорей домой вернуться:
много их, сюда пришедших, —
возвратившихся немного!

Молвил старый Вяйнямёйнен:
«Баба с полпути вернется,
275 но не муж, пускай из худших,
не герой, хоть из сонливых!
Пригони, девица, лодку,
челн подай мне, дочка Маны!»

Подает девица лодку,
280 старца Вяйно перевозит
в этой лодке через реку,
через тот пролив широкий,
говорит слова такие:
«Ой ты, старый Вяйнямёйнен,
285 неубитым едешь в Ману,
неумершим — в земли Туони».

Туони старая хозяйка,
повелительница Маны,
принесла для гостя пива,
290 в кружке подала двуручной.
Молвила слова такие:
«Выпей, старый Вяйнямёйнен».

Вековечный Вяйнямёйнен
осмотрел пивную кружку:
295 жабы в ней икру метали,
по краям кишели черви.
Он сказал слова такие:
«Не за тем сюда я прибыл,
300 чтобы пить из кубков Маны,
чтоб лакать из кружек Туони:
пиво пьющие — пьянеют,
чарку любящие — гибнут».

Молвила хозяйка Туони:
«Ой ты, старый Вяйнямёйнен,
305 ты зачем явился в Ману,
шел зачем к жилищам Туони
прежде чем захочет Туони,
прежде чем попросит Мана?»

Молвил старый Вяйнямёйнен:
310 «Лодку для себя я строил,
новую ладью готовил,
трех словечек не хватило,
чтоб корму челна доделать,
новой лодки нос достроить.
315 Не нашел я тех словечек,
не сыскал нигде на свете,
в Туонелу пришлось поехать,
поспешить к жилищам Маны,
чтобы здесь добыть словечки,
320 заклинания запомнить».

Тут уж Туонелы хозяйка
слово молвила, сказала:
«Не дает заклятий Туони,
силой слов не наделяет!
325 Да к тому же ты вовеки
не уйдешь теперь отсюда,
ты домой не возвратишься,
не вернешься в край родимый».

В сон героя погрузила,
330 дремой путника сморила
на мохнатых шкурах Туони.
Муж на ложе отдыхает,
сладкий сон герой вкушает:
спит герой — не спит одежда.
335 В Туонеле была старуха,
бабка с челюстью кривою,
из железа нить сучила,
отливала нить из меди.
В сто ячеек сеть связала,
340 в тысячу — огромный невод
лишь одною летней ночью,
на одном прибрежном камне.

В Туонеле старик был дряхлый,
человек с рукой трехпалой,
345 он вязал из стали невод,
бредень мастерил из меди.
В сто ячеек создал невод,
в тысячу — огромный бредень
лишь одною летней ночью,
350 на одном прибрежном камне.

Туони сын железнорукий,
криворукий, кривопалый,
ставит невод в сто саженей
поперек потока Туони,
355 поперек и вдоль пролива,
наискось ведет вдобавок,
чтоб не скрылся Вяйнямёйнен,
не сбежал Увантолайнен
никогда на этом свете, —
360 лунный свет пока сияет, —
из жилищ суровой Туони,
хижин вековечной Маны.

Старый вещий Вяйнямёйнен
слово молвил, так заметил:
365 «Неужель конец приходит,
трудный день мой наступает
в избах Туонелы извечной,
в этих Маналы жилищах?»

Быстренько сменил свой облик,
370 стал совсем другим внезапно:
прыгнул в море черной тенью,
в камыше укрылся выдрой.
Заскользил змеей железной,
черною пополз гадюкой
375 поперек потока Туони,
сквозь железные тенета.

Туони сын железнорукий,
криворукий, кривопалый,
поутру пораньше вышел
380 проверять рыбачьи сети:
сто поймал больших тайменей,
тысячу мальков лососьих.
Не поймал лишь старца Вяйно,
мужа Уванто — в потоке.
385 Тут уж старый Вяйнямёйнен,
возвратясь домой из Туони,
вымолвил такое слово,
произнес такие речи:
«Пусть отныне Бог великий
390 не допустит, не позволит,
чтобы в Ману уходили,
в Туонелу — без приглашенья.
Много их, туда ушедших, —
возвратившихся немного
395 из домов далеких Туони,
обиталищ вечной Маны».

Он тогда еще добавил,
так сказал, такое молвил
для народа молодого,
400 подрастающего люда:
«Люди добрые, внемлите, —
никогда, нигде вовеки
не вините невиновных,
праведных не обвиняйте.
405 Вас возмездие настигнет
в вечных Туонелы жилищах:
там места — для нечестивцев,
там для грешников — лежанки
из булыжников горячих,
410 из каменьев раскаленных;
там из змей ползучих — полость,
там из гадов — одеяло».