Автор неизвестен - Народ, да!

Рабочие ребята,
Давай со мной споем,
Как наш союз могучий
Поставит на своем.

Припев:
На чьей ты стороне?
На чьей ты стороне?
На чьей ты стороне?
На чьей ты стороне?

Отец мой был шахтером,
А я — шахтерский сын,
И до победы буду
С союзом я един.

У нас нейтральных нету,
здесь так стоит вопрос:
Ты или член союза,
Или шерифский пес.

И разве так не ясно,
Что вам предпочитать —
Штрейкбрехером паршивым
Иль человеком стать?

Не будь подлизой боссам,
Не слушай их вранье,
Ведь лишь объединившись,
Мы сможем взять свое!

В понедельник меня схватили…
Хо!
Во вторник меня судили…
Хо!
В среду вынесли приговор…
Хо!
В четверг в кандалы заковали…
Хо!
В пятницу выгнали на работу…
Хо!
В субботу до вечера камни дробил…
Хо!
И так десять лет
Хо!
И так десять лет ждать до воскресенья…

Если б только я мог,
Я уж дал бы зарок
Постоять на скале, где стоял наш пророк.
О! Друзья! Ранним утром,
Хай, хай! Целый день.
Хай! Друзья, и весь вечер
Я стоял бы на ней всю жизнь.
О! У ангелов есть работа,
Там, вдали, на полях света,
У колес небесной кареты.
О! Друзья, проложим же путь,
О! Друзья, проложим же путь,
О! Друзья, проложим же путь,
Посмотрите, как я кладу путь…
Был бы наш кэптен слепой,
Не вставали б так рано с тобой,
Только наш кэптен совсем не слеп,
Он не даром ест свой хлеб.
Время он точно знает,
У него часы «Уотербери»,
Хай! Хай! Кто там из вас засыпает?!

Не хочу мильонов, мистер,
На брильянты мне плевать!
Я хочу работать, мистер,
Я хочу существовать!

Ни к чему «роллс-ройс» мне, мистер,
Да и яхта ни к чему.
Дайте место — надо, мистер,
Есть семейству моему.

Чтоб вам дать богатство, мистер,
Как любой из нас корпел!
Вы же все забрали, мистер,
Голод, холод — наш удел.

Оскорбите меня, мистер,
Мне одно всего важней,
Об одном пекусь я, мистер:
Надо мне кормить детей.

Лепешка, вода —
Вот и вся еда…
Лучше, лучше,
Чем у меня дома.
Намного лучше,
Чем дома.
Полосатый халат,
Носки из заплат…
Теплей, теплей,
Чем у меня дома.
Намного теплей,
Чем дома.

Железный каркас,
Из соломы матрас…
Мягче, мягче,
Чем у меня дома.
Намного мягче,
Чем дома.
На ногах туги
Кандалов замки…
Туже, туже,
Чем у меня дома.
Намного туже,
Чем дома.

Нас из грязи слепили — считается так,
Но из крови и мышц все же сделан бедняк.
Кожа, кости еще, словом, хитрого нет.
Правда, мозг слабоват, но хребет — так хребет!

По шестнадцать тонн грузишь, а толк-то каков?
На день к смерти поближе — и больше долгов.
Не пойду — пусть бы Петр меня в рай пригласил,
Душу в лавке компании я заложил.

Я родился туманной и мрачной порой,
На плечо взял лопату — и прямо в забой.
По шестнадцать тонн угля — с зари до зари,
И десятник ругается: «Черт побери!»

Я иду — шаг в стороночку, молодцы.
Стал один на пути мне — и отдал концы.
Как железо, как сталь, кулаки мои прочны.
Если правый не свалит, то левый уж точно.

Я пел эту песню и снова спою,
Как жил я в продутом ветрами краю,
В апреле месяце, в округе Грэй,
И там я услышал от всех людей:

Припев:
Прощай, хорошо здесь было,
Прощай, хорошо здесь было,
Прощай, хорошо здесь было,
Но пылью мой дом засыпают ветра,
И в путь собираться пора.

Пыльная буря ударила в нас,
Засыпала все сверху донизу враз,
Не видно ни зги при напасти такой,
И все стремглав побежали домой, говоря:

(Припев.)
Влюбленные жались друг к другу во тьме,
Не любовь, а разлука у них на уме!
Они целовались, сокрыты в пыли,
И речь теперь не о свадьбе вели,
а такую:
(Припев.)

От звона скакал на стене телефон,
Наш пастырь послушал, и вымолвил он:
«Может, гибель близка, так, друг мой, спеши
И пекись о спасении грешной души».
(Припев.)

Церковь была набита битком,
Кромешная тьма царила кругом.
Не прочесть псалтырь — пыль застлала взор!
Пастырь снял очки и устроил сбор,
говоря:
(Припев.)

Рабочая пчела
садится на цветок,
садится на цветок,
берет душистый сок.
Рабочая пчела
берет душистый сок,
а мед из него делает
другая.

Рабочий человек
и сеет хлеб, и жнет,
и сеет хлеб, и жнет,
прядет, и ткет, и шьет.
Рабочий человек
все вещи создает,
а деньги из них делает
хозяин.

Зачем же сок берет
рабочая пчела,
зачем она скромна,
зачем она мала?
Зачем молчит весь век
рабочий человек,
богатым наживаться
помогая?

Хотел бы я знать, что почувствую я,
Как станет свободною доля моя.
Сказать бы я мог, что хотел бы сказать,
И громко, чтоб каждый сумел услыхать.

Любовь я со всеми б хотел разделить,
И все между нами преграды свалить.
И ты бы узнала: каков он, твой друг.
Мы всем бы свободы желали вокруг!

Хотел бы дарить все, что я захочу,
И делать работу, что мне по плечу.
Хоть поздно, а все ж я решил поспешить
Жизнь снова начать и получше прожить.

Я птицею в небе лететь бы хотел.
Летел бы себе и на море глядел,
И к солнцу бы взмыл, и пропел, не тая,
О том, как свободу почувствовал я!

Хотел бы я знать, что почувствую я,
Как станет свободною доля моя.
Сказать бы я мог, что хотел бы сказать,
И громко, чтоб каждый сумел услыхать!

Если тяжко стало вдруг,
Слеза пришла волной —
Утри слезу.
Я здесь, с тобой.

Если страх вокруг и не сыскать друзей,
Словно мост через пропасть лягу под ногой твоей,
Словно мост через пропасть страха под ногой твоей.
Если жизнь страшна, и бездомна жизнь,
Если горек мрак ночной,
Уйми печаль.
Я здесь, с тобой.

Если боль вокруг — изо всех щелей,
Словно мост через пропасть лягу под ногой твоей,
Словно мост через пропасть боли под ногой твоей.

Иди, золотая, скорей.
Твой час настал — иди!
Все надежды — там, впереди,
Там, погляди!
Друга ищешь ты?
Я друг твой, всех верней,
Словно мост через пропасть лягу
Под ногой твоей,
Словно мост через пропасть горя
Под ногой твоей.