Антология - Вечный слушатель. Семь столетий европейской поэзии в переводах Евгения Витковского

Здесь, во мраке у окна,
От чужого скроюсь взгляда:
Кубок темного вина —
Поминальная отрада.

Пусто в доме ввечеру,
Шум — рассудка не тревожит.
Кубок в руки я беру —
Утешительный, быть может.

Только я не пью и жду
В тишине — чего же ради?
Просто я узнал звезду
На зеркальной винной глади.

С ней играть не мудрено
В утвержденье, в отрицанье:
То ль опустится на дно,
То ли будет плыть в мерцанье?

Темнота чиста, легка,
Звездный свет сияет хрупко:
Ни единого глотка
Я не сделаю из кубка!

Пусть пока живет в вине
Утешением для взора
Счастье, выпавшее мне, —
И простимся мы не скоро.

Мельницу выдумал тот,
Кто, провожая года,
Слушал журчание вод
И размышлял, как всегда:

Сколько же дней и ночей
Был я с тобою сам-друг,
Так отчего же, ручей,
Сердца замедлился стук?

Скоро возвел он, поди,
Мельницу в полной красе:
Чтобы, как сердцу в груди,
Биться воде в колесе.

Мельница — сердцу сродни:
Им неизвестен покой,
Стук остановят они
Лишь под хозяйской рукой.

Думами их не заботь,
Всех-то и дел на веку:
Сердцу ли — муку молоть,
Мельнице ль — просто муку.

Ныне чужое — было чужим не всегда,
Вдруг возвратилось, ведет со мною игру:
Образ приходит, который стерли года,
Прежняя песня опять звучит на ветру.
Только узнать я не могу никак,
Из которого это пришло тревожного сна, —
Может быть, вспомню, когда рассеется мрак,
О, если б не ночь, — она чересчур длинна.

Шепот ли это, что помню едва-едва,
Сердце ли темное, скрытое в глубине?
Живы ль под пеплом пламенные слова
И — средь ночной прохлады звучат во мне?
Знаю, ах, знаю, что прячешься неспроста,
Но объявись же, развей мое забытье, —
О, расколдуй, распечатай мои уста —
Сразу во тьму я выкликну имя твое!

Но бесконечна и молчалива тьма,
Комната полнится ею, тайну храня;
Легкой руки прикасанье — сводит с ума,
То, что сокрыто во мраке, — жаждет меня!
Прежняя песня опять звучит на ветру,
Образ приходит, который стерли года, —
Пламя в глазах моих, сердце все длит игру,
Но старость и одиночество — навсегда.

Вступает гость под своды каземата
и слышит лиры трепетные струны
здесь наставляет старого Сократа
в искусстве новых песен ментор юный

Сократ ну и нашел же ты работку
умрешь ведь завтра а внимаешь вздору
коль завтра мне чудак к Харону в лодку
учиться нынче только-то и впору

Он вызвал гнев богов с лесистых гор
был изгнан к людям бросился тогда
курчавилась под ветром борода
он по асфальту мчал во весь опор

Сигналам светофоров вопреки
бежал он средь полдневной суеты
покуда вновь из городской черты
не выбежал под хохот и свистки

В родную рощу нет пути ему
копыта стихнут сгинет пламя глаз
обвиснут кудри он в горчайший час
подставит шею тяжкому ярму

Храню себя ты явишься во мгле
и погребешь меня в твоих соблазнах
тебя предслышу в крике безобразных
зверей ненужных небу и земле

Кабан с козлом в твоей упряжке ражей
колеса змеи коим несть числа
поводья в клюве красного орла
а позади лишь крысы кровь да кражи

Да буду принят к твоему двору
хочу служить и не просить награды
ты дашь нам больше мира и отрады
чем та что ныне властвует в миру

Ты жрица войн разврата и азарта
но ты познала больше всех невзгод
и золото в крови моей живет
доколе жду тебя одну Астарта

Он входит в свой рабочий кабинет
и водружает на верстак Природу
Он твердо говорит: да будет свет
являет сушу отделяет воду

В плодах растенья и луга в цвету
открыта рыбам в океан дорога
Он стаи птиц пускает в высоту
коня творит он и единорога

Свое подобье в глине создает
затем свершает вздох неторопливый
и человек в саду где только мед
и молоко и голубые сливы

Здесь тишина берет меня в объятья
вдыхая в сердце таинство наитья
и здесь живут мои былые братья
прощения пришел у них просить я

Но птицы кликнуть норовят порою
о том что зря я выбрал цель такую
что зря мечты о примиренье строю
что попусту доверия взыскую

О милые чье тело волосато
мохнаты лапы чьи пушисты лица
неужто вы не признаете брата
неужто пусть опять разлука длится

Почтите же скитальца встречей поздней
ко мне придите и не знайте дрожи
пусть я двуног но да не станет розни
ведь и меня охотник ищет тоже

Возобновим же наш союз старинный
любя друг друга и друг другу веря
коль нас поймают цепью пусть единой
скуют мое запястье с лапой зверя

Сперва нарост
трещит в угарной черноте болота
и хруст корост
в рогозах как мучительная нота

А вот сейчас
встают виденья на раскисших тинах
бредовый пляс
болотных баб и мужиков трясинных

Эй веселей
где как не здесь трястись да резвиться
среди стеблей
колеблются расплывчатые лица

Тут все подряд
как будто в пляс вовлечены навеки
любовь творят
неистовые недочеловеки

Так было встарь
и с давних пор все в том же танце кружит
все дым все хмарь
торфяник что живым еще послужит

Он вышел поступью угрюмой
спокойно встретить Смерть она
сказала даже смущена
про хлеб да про детей подумай

Он щедро сеял все едино
ну что ж сломалось деревцо
по имени он вспомнил сына
добавив крепкое словцо

Он распахнул земле объятья
как женщине пред ним прошли
все те кто жил с ним без изъятья
здесь на клочке родной земли

Другой из состраданья что ли
его пристроил вверх лицом
кто сыном был кто был отцом
тот ныне серый камень в поле

Пусто в полях В каждом доме веник
не оставил соринки нигде ни одной
Приодеты крестьяне из деревенек
столпились у церкви к службе дневной

Парни и юноши входят в ограду
становятся возле главной тропы
матери следом свою отраду
несут детишек будто снопы

Старики собравшись в тени осокори
обсуждают погоду на завтра с утра
утренний ветер участвует в споре
за околицей красками блещет гора

Вот приходит поп со своей молодежью
с хором и причтом обычай таков
что не думает юность про волю Божью
даже если и смотрит Он с облаков

Любовь не обретают ненароком
закон как мир незыблемый и древний
окинув страны непредвзятым оком
построй-ка дом в моей родной деревне

Здесь девушкам неведом чуждый жребий
они в садах черешни средь черешен
стопами на земле челом на небе
а ты скиталец будешь здесь утешен

Здесь о любви не знают разговоров
лишь плод ее жена тебе протянет
смирил ты свой скитальца гордый норов
но имя основаньем рода станет