Автор неизвестен - Европейская старинная литература - Прекрасная Магелона
Когда рыцарь услыхал это от кормилицы, он поступил как муж, исполненный всяческих добродетелей, пал на колена пред распятием и сказал: «Любезная дама, пред создателем моим, господом богом, обещаю и клянусь вам, что мои намерения и помыслы не иначе как чисты и благонравны. Я также добиваюсь любви Прекрасной Магелоны единственно для того, чтобы, если будет на то божья воля, совершить святое таинство брака, ни для чего иного, чтобы заключить брачный союз по обычаям святой христианской веры, иначе да отвернется от меня в этом мире господь. Аминь».
Когда кормилица услыхала его клятву, она протянула ему руки, подняла его с колен и сказала: «Воистину, благородный рыцарь, вы дали такую клятву, что вам легко поверить и довериться. Знайте также, не дайте вы ее, я не открыла бы Прекрасной Магелоне ваших намерений. Я прошу также господа, вечного и всемогущего, укрепить вас в этом желании. И будь на то господня воля, я бы сказала, что не найти на свете пары, столь же знатной и благородной, столь же учтивого нрава, сколь вы оба. И потому, благородный рыцарь, сверитесь и приходите завтра после полудня через маленькую садовую калитку в покои Прекрасной Магелоны, она будет там лишь со мной. Но я также удалюсь оттуда, дабы вы остались наедине друг с другом. Тут говорите и рассказывайте ей о своих заботах, сколько вашей душе угодно!».
Когда рыцарь услыхал это от кормилицы, обрадовался он донельзя и поблагодарил ее за добрую весть, и на том они расстались друг с другом. И кормилица возвратилась к Прекрасной Магелоне и поведала ей, как они с Петером все уладили и порешили. Когда Прекрасная Магелона услыхала это, она весьма любезно благодарила кормилицу и, сгорая от нетерпения, стала ожидать рыцаря.
11
Как рыцарь проник к Прекрасной Магелоне сквозь небольшую калитку в садовой ограде
На другой день рыцарь терпеливо ждал часа, когда он должен был явиться к Прекрасной Магелоне. Ему казалось, что время тянется долго. Наконец он подошел к садовой калитке, на какую было ему указано, и нашел ее открытой, как и обещала ему кормилица. Сгорая от нетерпения, он вошел в покои Прекрасной Магелоны и увидал, что она пребывает там наедине с кормилицей. И как только Прекрасная Магелона увидала его, она вся переменилась в лице и заалела, подобно розе, и охватило ее страстное желание кинуться ему навстречу, заключить его в объятья и расцеловать, ибо на это толкала ее любовь. Однако благоразумие, каковое в таких случаях управляет сердцем всякого поистине достойного человека, убедило рыцаря в ее благородстве, хотя прелестное лицо ее, а также нежный и милый взгляд не смогли таить любви, что в душе питала она к рыцарю, и сердце ее трепетало в груди от восторга. Раздваиваясь меж благоразумием и любовью, Прекрасная Магелона с нежностью взирала на рыцаря.
Благородный рыцарь также не меньше, чем она, переменился в лице, когда увидал пред собой прекраснейшую возлюбленную своего сердца. Он не находил слов, чтобы повести свои речи, ибо не сознавал, на небесах он или на земле, что и тщится внушить и представить своим подданным любовь. Всецело смутившись, он пал пред ней на колена и сказал: «Великодержавная, высокородная принцесса, да ниспошлет вам господь всемогущий почести и все, чего желает ваше сердце».
Прекрасная Магелона тотчас поднялась, взяла его за руки и ответствовала ему: «Добро пожаловать ко мне, благородный рыцарь!». И велела ему сесть подле себя. Когда кормилица увидала это, она удалилась в другие покои, поблизости оттуда. Меж тем Прекрасная Магелона сказала так: «Благородный рыцарь, мной владело большое желание побеседовать с вами, придя ко мне, вы доставили мне великое удовольствие. И хотя столь юной девице, как я, не подобает наедине и в тайне беседовать с рыцарем, я все же осмелилась свершить это. Но я сделала это, зная вашу благородную душу, придавшую мне уверенность и смелость. Знайте также, едва я увидала вас, как мое сердце тотчас пожелало вам добра, ибо всяческая доброта и учтивость, какие только присущи человеку знатному, в совершенстве соединены в вас. И потому, благородный господин, откройте мне ваш род, сословие, имя и звание и не скрывайте их от меня! Ибо нет на свете человека, какому я желала бы добра более, нежели вам. Итак, я хочу знать, кто вы, из каких земель и по какой причине явились сюда».
Тут рыцарь поднялся и сказал: «Великодержавная, благороднейшая принцесса, поначалу я благодарю вас за любезное желание и намерение взять меня под свое покровительство, хотя я ни единой своей добродетелью не заслужил от вас этого. Вам подобает также узнать от меня, кто я и по какой причине явился сюда. Однако я покорнейше прошу вас никому о том не говорить и хранить все в тайне, ибо я покинул отечество с единственным условием: никому не открывать своего имени, как доныне и было. Великодержавнейшая, благороднейшая принцесса, знайте, я – единственный сын графа Прованса, каковой доводится родичем королю Франции.[9] Я устремился прочь от отца и матери лишь для того, чтобы добиться вашей любви, ибо слыхал, будто нет девицы прекраснее вас, что суть истинная правда, ибо красота, коей наделены вы, не поддается описанию. Я прибыл сюда с небольшой свитой, и, поскольку могущественные господа, князья и дворяне, что во всех делах удачливее меня, выказали себя в вашу честь во всяческих рыцарских состязаниях, в душе я также решил испытать, хотя я меж ними и недостойнейший, не добьюсь ли я вашей милости и любви, это и есть истинная правда, какую вы пожелали узнать от меня. В сердце я также решил никого, кроме вас, не любить до самой смерти».
Когда он сказал это, она велела ему сесть подле себя и ответствовала: «Мой возлюбленный брат и господин, я благодарю господа всемогущего, моего создателя, что он ниспослал нам столь радостный день. Ибо я почитаю себя счастливейшей из смертных, что нашла друга столь знатного, высокого и могущественного рода. На свете нет ему равного храбростью, учтивостью, красотой и мудростью. Случилось так, что мы, двое влюбленных, склонились друг к другу сердцами. Вы, мой благороднейший господин, прибыли сюда, в эти земли, ради меня и употребили в этом большее усердие, нежели все другие, и вдобавок завоевали славу истинного рыцаря. Я вправе почитать себя счастливой, оттого что ради меня вы прибыли сюда, в эти земли, покинув отца и мать, владения и слуг. Поэтому, благородный рыцарь, не подобает вашему труду, столь преданно вами затраченному, пропадать втуне, и раз вы открыли мне свое сердце и душу, то справедливости ради мне подобает сделать то же. Итак, пред вами – всецело ваша Магелона, я возвожу вас в обладатели и повелители моего сердца и прошу блюсти это в тайне, чести и секрете до времени нашей помолвки. Не сомневайтесь также, я скорее умру, нежели душой и сердцем дам согласие другому». С тем она сняла со своей шеи золотую цепочку, на какой висела драгоценная подвеска, надела ему на шею и сказала: «Этой цепочкой, возлюбленный друг и муж, я жалую вас властелином моей жизни и клянусь вам, как приличествует и подобает королевской дочери, не брать в супруги никого другого, кроме вас!».
И следом она заключила его в нежные объятья. Петер пал пред нею на колена и ответствовал: «Возлюбленная моя, благороднейшая и прекраснейшая принцесса изо всех на свете, я не достоин благодарить вас за это. Да будет так, как вы сказали, я всецело доволен этим. Я обещаю вам также исполнять ваши повеления и приказания и, если богу угодно и опять-таки по душе вам, прошу вас принять от вашего супруга это кольцо, дабы, глядя на него, вы вспоминали обо мне». Это было третье кольцо, которое он получил от своей матери, когда устремился от нее прочь. Оно было роскошнее прежних двух. Прекрасная Магелона с благодарностью приняла кольцо и вновь обратилась к рыцарю, чтобы заключить его в объятья и расцеловать. После всего этого она позвала обратно кормилицу. А покуда эти двое беседовали друг с другом наедине, условились они меж собой, как часто и как долго им видеться.
Тут Петер расстался с Прекрасной Магелоной и незаметно возвратился к себе на постоялый двор, однако он был веселее, нежели обыкновенно. А Прекрасная Магелона осталась у себя в покоях, подле кормилицы, и держалась так же, как и всегда, и никто ничего не заметил.
Часто и подолгу беседовала затем Прекрасная Магелона с кормилицей о своем верном возлюбленном Петере, говоря: «Что ты думаешь о моем верном возлюбленном, о рыцаре? Я покорнейше прошу тебя сказать мне это и ничего не утаивать». – «Воистину, моя дорогая принцесса, – говорила ей кормилица, – он столь красив, учтив, смел и любезен во всех своих поступках, что думается мне, он не иначе как знатного рода». На это Прекрасная Магелона отвечала ей: «Не правду ли говорила я тебе все время? Ибо мое сердце и душа превосходно постигли это. Я довольна, что, хвала господу, удостоилась его любви. Ибо нет на свете столь высокородной девицы, каковая, знай о нем лишь половину того, что знаю я, не возомнила бы себя счастливой, стань он ее возлюбленным».
