Автор неизвестен - Поэзия трубадуров. Поэзия миннезингеров. Поэзия вагантов

Ликованье в мире снова.
Радостней любого зова
Щебет птичий по весне.
Для веселия людского
Вся земля цвести готова
В солнечной голубизне.
Не до веселья только мне.
И наказан я сурово,
Сердце, по твоей вине.

Многие красивы жены.
От Рейна и до самой Роны
Госпожа красивей всех.
Одолел я все препоны.
Был судьбою благосклонной
Дарован мне такой успех,
Что я от сладостных утех
Одурел, завороженный.
Вот он — мой невольный грех.

Чересчур она прекрасна.
Приближаться к ней опасно.
Я приблизился — и вот
Над любовью мысль не властна.
Лишь бы целовать всечасно
Эту шею, этот рот!
Пусть глядит хоть весь народ!
Благоразумие напрасно.
Не спастись мне от невзгод!

Любовью этой обуянный,
Бормотал я, словно пьяный,
За свой расплачиваюсь бред.
Наказан грешник окаянный.
Заслышав плач мой покаянный,
Обнять бы ей меня в ответ!
Неужто мне прощенья нет?
Разве что непостоянный
Таких заслуживает бед.

«Дни весенние настали.
Я весною весела.
Я не ведаю печали,—
Госпожа произнесла.—
Всегда была мне жизнь мила.
Вновь птицы мне защебетали.
Пока душа не знает зла,
Тоска меня смутит едва ли.

Он мне понравился сначала.
Мне служить он дал обет.
Его я очень отличала.
Теперь ему скажу я: «Нет!»
Ему во вред был мой привет.
Ему моих поблажек мало.
Осрамит на целый свет!
Пора мне проучить нахала.

Он хуже глупого дитяти.
Он приличий ие постиг.
Он вдруг разнежился некстати
И домогался напрямик,
Как неотесанный мужик,—
Легко сказать! — моих объятий.
Он в обхожденье груб, он дик.
Обычных он лишен понятий,

Ну, был бы он любезней малость!
Вожусь я долго с ним, и что ж!
Напрасна вся моя усталость!
Когда бы только был похож
Мой рыцарь на других вельмож
Другим к лицу любая шалость.
И все-таки как он хорош!
Он простоват... Какая жалость!

К порочной он склонял усладе
Меня сегодня и вчера.
Он тщетно молит о награде.
Столь безрассудная игра
Не доведет нас до добра.
Остался рыцарь мой внакладе.
Одуматься ему пора.
Он душу губит шутки ради».

Чтоб он был, как вор, повешен,
Тот, кто, честь мою марая,
Хочет к милой подольститься!
Ей сказав, что я безгрешен,
Будешь ты достоин рая.
Вот тебе моя десница!
Кто госпожа моя?
Объезди все края,
Не сыщешь столь прекрасной!
На много-много дней
Я солнце отдал ей.
Свети мне, месяц ясный!

Убиваться бы не надо —
Не умрет любовь от боли.
Счастьем сменятся печали,
После горестей — отрада.
Все в цветах, пестреет поле,
Птичьи песни зазвучали,
Растаяли снега,
И зелены луга.
Росистый клевер сочен.
Но блеск веселый дня
Не радует меня.
Я слишком озабочен.

Не только пагубная страсть
Извела Тристана.
Несчастный, он подпал под власть
Приворотного дурмана.
Изберу благую часть!
Самой любовью буду всласть
Упиваться неустанно.
Эликсиров я не пью.
Постоянно
Без обмана
День и ночь пою
Красоту твою.

Когда солнце в небесах
Никнет перед мертвой тьмою
И безмолвие в лесах,
Грусть овладевает мною,
Потому что малых птах
Снова настигает страх
Перед лютою зимою,
Ненавистницей цветов,
Мной любимых,
Уязвимых.
В пору холодов
Мой удел суров.

Когда в сладостную пору
Молодой ликует год,
Когда солнце лезет в гору
И когда на радость взору
День длинней и дрозд поет
Синеокому простору,—
Богу благодарен тот
Истинно влюбленней,
Кто вкусил таких щедрот.

Только соблаговолила —
И лучи прогнали тьму.
Хватит мне блуждать уныло!
Снова все на свете мило
Стало сердцу моему.
В ней добро мое и сила.
Мою радость обниму,
Истинно влюбленный.
Мне богатство ни к чему.

А завистливому сброду
Подобреть не суждено.
Завели такую моду,
Что и в ясную погоду
Даже в полдень им темно.
Ненавистен им я сроду.
Счастье мне теперь дано.
Истинно влюбленный,
Заслужил его давно.

Блажен, кто никаких грехов
Не числит за собою,
А кто грешить всегда готов,
Тот обделен судьбою.
Кто не плел другим тенёт,
Тот беспечно,
Тот навечно
Счастье в жизни обретет.

Любовь поет, но в свой черед
Скажи чистосердечно,
Что будешь ты за годом год
Служить ей безупречно.
Не плетет она тенет
И беспечно
И навечно
Счастье в жизни обретет.

Когда солнцу роза рада,
Рада каждым лепестком,
Берет завистников досада,
И проклинают их кругом.

Они зовут любовь грехом,
А нам завистников не надо.
Где ограда
от косого взгляда?

Злым своей довольно муки.
Их проклинать я не могу.
Даже летом эти злюки
Как будто прыгают в снегу.
Не пожелаешь и врагу
Круглый год искать со скуки
Для науки
ягоды на буке.

Те времена прошли давно.
Когда-то, бог свидетель,
Царили в мире заодно
Любовь и добродетель.
Все в грех теперь погружено.
Любить грешно, и жить грешно.
Губительный владетель,
Грех греху радетель.

Везде разврат — и тут и там.
На что это похоже?
Винят в разврате знатных дам
Мужланы и вельможи.
Виновным спуску я но дам,
Но если ты развратен сам,
Других бранить негоже.
Честь всего дороже.

Тот, кто действительно влюблен,
Счастливее день ото дня,
Хоть от любви страдает он.
Кто служит, верность ей храня,
Любовью тот вознагражден.
Любовь — целительный закон.
Нет без любви моей меня.

Моя любовь, как день, ясна,
А если я лукавый лжец,
Чудовищна моя вина,
И чистых в мире нет сердец.
Мне госпожа моя верна.
Ей песнь моя посвящена.
Любви боится лишь глупец.

Счастье в мире и веселье.
Мир весну прославить рад.
Нет, однако, и доселе
Всяким пагубам преград.
И хотя кругом разврат,
Радость новая пришла.
Злой обычай виноват
В том, что всюду столько зла.

Пусть завистникам досадно.
Мне до них какое дело.
Зависть — будь она неладна! —
Злопыхателей заела.
Жизнь такая безотрадна.
А моя душа и тело
Радостей взыскуют смело.
Нет счастливее удела,
Чем предаться им всецело.

Ни числа, ни счета
цветам в апреле.
Зеленеют буки,
лист на липах свежий.
После перелета
птицы запели.
Сладостные звуки!
Счастье птичье где же
Там или тут
их любовь, их приют. Пускай поют.
Петь зимою пташкам неохота.
Обрадовались птицы,
что на каждом стебле
Цветы в апреле
под синим небосклоном.
Птицам не сидится,
и, ветви колебля,
Запрыгали, запели
в шатре своем зеленом
На долгие дни.
Этим птицам я сродни.
Петь бы мне, как и они,
песней мне бы тоже насладиться.
Я с моей кручиной
совладать сумею,
Лишь бы меня, грешного,
госпожа простила,
Когда я с повинной
предстану перед нею;
Или, безутешного,
приберет могила,
Покаянный мой вздох,
пока совсем я не иссох,
Услышит бог, чтобы врасплох
не застала рыцаря кончила.

Давно твердят
Мне все подряд:
«Любить седого—сущий ад!»
Что ж, виноват.
У женщин разуменья нет.
Дурак набитый — ваш предмет,
Зато не сед.
Новинкам честь!
Резвушка Лесть
Готова злату предпочесть
Хотя бы жесть.
Имеет молодость успех.
Затмили молодые всех.
И смех и грех!

Господь! На белом свете
За меня в ответе
Женщина, в чьи сети
Попался я, грешный.
Клятвою поспешной
Ввержен в ад кромешный,
Смотрю, безутешный,
На прелести эти,
Как на розгу дети.

Перед ней не виноватый,
Госпожу мольбами трону.
Если б мог я, тороватый,
Преподнес бы ей корону.
Говорят, я бесноватый,
Нет мне в жизни угомону.
Госпоже я предан весь,
Где б я ни был, там и здесь,
Завтра, и вчера, и днесь.

Мои песни ей желанны,
Вот и стала благосклонней.
Мне залечивает раны.
Вопреки любой препоне
Ускользает от охраны,

Словно заяц от погони.
Я ловлю на сходстве с ней
Наших жен и дочерей.
Всех зверей они хитрей.

Сотню тысяч звонких марок,
Жемчуг, самоцветы в скрыне —
Госпоже моей в подарок
Лучше все доставить ныне,
Чем погаснуть на чужбине,
Словно брошенный огарок.
Ей отдать я был бы рад
Самый драгоценный клад.
Но лишь стихами я богат.

Щебечут птицы по весне,
Завидев дерево в цвету.
Снова теперь я радость обрету.
От этих песен легче стало мне.
Вознагради, господи, ту,
Которая в чужой стране,
Когда мне жить невмоготу,
Мою пригреет нищету.

Задрожали дерева.
Волею ночей холодных
На липе мертвая листва.
А душа моя жива.
Довольно вёсен сумасбродных!
Любовь пришла, любовь права
В своих веленьях благородных,
И я свободней всех свободных.

Никакого нет секрета
У любви и у весны,
Но не попять вам чувство это,
Если вы не влюблены,
Как я влюблен на летом лето.
У любви и у луны
Свет от солнечного света.

Всем скорбям любовь причиной.
Нежность больше не таю.
Пусть восторг — на миг единый,
Словно лебедь, запою
Перед грустною кончиной,
Тронув милую мою
Моей песней лебединой.

Снова год весною светел.
Прямо не узнать его!
Кто зимою но заметил,
Как тускнеет он мертво!
Холоду не прекословь!
Лютый враг лугов зеленых,
Он последнюю любовь
Отнимает у влюбленных.

Кто держит женщину под стражей,
Тот сам себе за палача.
Боязнь всегдашняя пропажи
Больнее всякого бича.
Хоть лезь на стенку сгоряча!
Забота день и ночь одна и та же.
Обычая не выдумаешь гаже.

В зелени ликует птица.
Наступил желанный срок.
Новым счастьем дышит в лица
Самый маленький цветок.
Если бы я только мог
В эту пору не влюбиться,
Чтобы сердцу так не биться
В предвкушении тревог!

Прекрасное близится лето.
Пернатые, за стаей стая,
Ликуют, чтобы воздух мая
Звенел от певчего привета.
Не стихнет, кудри нам лаская,
Вовеки дуновенье это.
Вся в брызгах солнечного света
Листва на липах молодая.

Любовь сразила Соломона,
А Соломон был всех мудрей.
Не помогла ему корона.
Когда таков удел царей,
Пока я не понес урона,
Не буду лучше спорить с ней.
Сопротивление напрасно.
Сдаюсь на милость ей, всевластной.

Слово с музыкой — услада
Тем, кто горестью томим.
Хорошим песням сердце радо,
И людьми напев любим.
Я пою, тоской томимый,
Из-за моей пою любимой,
Других не ведая услад.
Ей песни петь когда-то был я рад.

Убитый милою моею,
Я все равно в нее влюблен.
Тот, кто смертельно ранен ею,
Одною ею исцелен.
Велит — и умер я, влюблённый,
Прикажет — ожил, исцеленный.
Утешен милою моей,
Я, беззаботный, вечно буду с ней.

Семь лет, не говоря ни слова,
Страдал я от недуга злого.
Семь лет не ведала она,
Чем Душа моя удручена.
Теперь, когда любимой все известно,
Ей жалобы мои послушать лестно.

Будет песням рад моим
Тот, кто любит и любим,
Не по душе они другим.
В сердце бережно хранимый,
Мой напев неукротимый
Словно дар неоценимый.
Кто любовью не томим,
Тот глупец неисправимый.

Кто выполнить готов любой приказ,
Тот служит милой не напрасно.
С тех пор, как видел в первый раз
Я госпожу, которой и сейчас
Моя душа во всем подвластна,
Мой пыл нисколько не погас.
Когда она согласна,
Нам с ней охрана не опасна.

Ничто теперь не причинит мне зла.
Я благодарен этим бедам.
Мне даже боль моя мила.
Любовь моя мне душу обняла,
Покончив с непристойным бредом.
Сожжет она меня дотла.
Восторг за мукой следом.
И мне давно покой неведом.

«Сколько горя ты, зима, нам причинила!
И в лесу и в поле — злая твоя сила.
Голо, холодно, уныло.
Ты уйдешь, и все мне снова будет мило.

Май вернется в одеянии лучистом,
Будет лес разбужен щебетом и свистом.
Радуясь цветам росистым,
На рассвете возликую сердцем чистым.

Никакого мне тогда не нужно зова.
Обниму под липой друга дорогого.
Засверкать роса готова,
Чтобы наш венок пышней сплетался снова.

О разлуке ненавистной думать гадко,
Пока сердцу моему с любимым сладко.
Сердце сердцу не загадка.
Все цветы сорвем на свете без остатка.

Обниму моими белыми руками,
Поцелую в губы алыми губами.
И какими же судьбами
Это чудо у меня перед глазами?»