Антология - Вечный слушатель. Семь столетий европейской поэзии в переводах Евгения Витковского

Добрые люди, вы, что киркой
Землю рыхлите, трудитесь смлада,
Нет, не скопить вам казны никакой,
Только большая ли в этом досада?
Хлеб ежедневный — чем не награда?
Знаю, что нет средь вас приверед.
Тому, кто работает, много ли надо?
Хлеба да каши на старости лет.

И вы, ремесленники-мастера,
Вы о достатке радеете много, —
Тот же, кто трудится ради добра,
Может ли быть осуждаем строго?
С вами да будет Божья подмога!
Однако помните, что не след
Милости большей просить у Бога,
Чем хлеба да каши на старости лет.

Ты, возводящий то замок, то храм,
Цех созидателей, люд бывалый,
Днем потрудившись, по вечерам
Ешь до отвала, выпей, пожалуй,
Плоть утомленную малость побалуй —
Проку в голодном работнике нет;
И тебе да воздастся толикой малой
Хлеба и каши на старости лет.

Вы, кто скитаетесь вдоль дорог,
Бродите ради купли-продажи, —
Знаю, как жребий ваш беден, жесток, —
Не дотащивши последней поклажи,
По могилкам у трактов лежите, как стражи, —
Только лучше — придите домой напослед:
Да пошлет вам Господь барышей, и даже
Хлеба и каши на старости лет.

Слушай, точильщик, носильщик, меня;
Все вы, работа чья поневоле
Тяжче становится день ото дня, —
Стоит ли ждать воздаянья в юдоли?
Ешьте и пейте с друзьями, доколе
В радость желудку — добрый обед, —
И да вкусите (чего же боле?)
Хлеба и каши на старости лет.

Работники, слушайте также и вы:
Все богачи минувшей эпохи,
И Александр, и другие — мертвы.
Так что утишьте горькие вздохи,
И не горюйте, что дни ваши плохи,
В редкость, да в радость зато мясоед:
А кто не трудился — не взвидит и крохи
Хлеба и каши на старости лет.

И для себя помолился бы я
Лишь о насущном хлебе да каше,
Знают меня богачи и князья —
Жизнь оттого не сытней и не краше.
Но — избежать ли назначенной чаши?
Что ж, как обычно, закончу куплет:
Боже, прости прегрешения наши,
Дай хлеба да каши на старости лет.

Добрые люди, сестры и братья,
И счастливцы, и горемыки,
Вы приглашаемы все, без изъятья,
К наиверховнейшему Владыке:
Видите жало разящей пики?
Это за вами послан гонец!
Скоро начнется праздник великий,
Так что и в путь пора, наконец.

Вместе ли, врозь ли, поодиночке,
Следуйте в Мельничную страну!
И — не пытайтесь просить отсрочки,
Все — у одних законов в плену.
Так заповедано в старину:
Копьеносца завидишь едва-едва,
Отныне дорогу помни одну —
Туда, где вертятся жернова.

Мельник верховный, Владыка слепой,
Движущий мельницы на ветру,
Всех ожидает, единой толпой,
У себя на празднике, на пиру.
Каждый, свой срок проживши в миру,
Должен достигнуть его предела,
Придет под землю, к его двору,
Едва с душой разлучится тело.

Папа, и каждый его кардинал,
Как непременные визитеры,
На мельничный ожидаются бал;
Епископы, официалы, приоры,
Покинув монастыри и соборы,
Без различия сана и старшинства,
Спешите — времени нет на сборы —
Туда, где трудятся жернова.

К празднику пусть стопы устремит
Каждый аббат и смиренный инок,
Августинец, лоллард и богармит;
Также и добрых сестер-бегинок,
Нищенок, страждущих сиротинок,
В жизни вовек не знавших утех,
Ждут непременно, ждут без заминок:
Мельничный праздник — праздник для всех.

И вы, императоры, короли,
Владыки княжеств, баронств, поместий,
Узнайте: должные сроки пришли,
К празднику мельниц грядите все вместе,
Не время теперь для ссоры, для мести,
Но там, где трудятся жернова,
Примите достойные вашей чести
Знаки отличия и права.

Суверены, канцлеры и министры,
Сколько ни есть вас теперь на земле,
Все губернаторы, все бургомистры —
Банкиры, искусные в ремесле,
Мытари, слуги, — в том числе
Лакеи, привратники, повара;
И — мореходу на корабле
Поспешить на праздник мельниц пора!

Братства купцов, городская элита,
Самоуверенные богачи,
Забудьте подвалы, полные жита,
От сундуков заветных ключи,
Суконщики славные и ткачи,
Гильдия сильная и деловая,
Вам с собой ни батиста не взять, ни парчи,
К празднику мельниц отбывая.

Когда Владыка Мельниц направит
Своего настойчивого слугу,
То все дела приглашенный оставит,
Ни у кого не будет в долгу:
Помните, люди, на каждом шагу
Мной повторяемые слова:
Вас дожидаются в общем кругу
Там, где вращаются жернова.

Заботится Главный Мельник о свите
И подбирает юных пажей:
Порасторопней, породовитей,
И поизящней, и посвежей;
Здесь не нужно ни шпаг, ни французских ножей,
Забудь обо всем, драчун и бездельник:
Ибо в пределы своих рубежей
Тебя приглашает Великий Мельник!

Праздник без женщин — праздник ли, право?
Женщина — праздника цвет и душа!
Здесь множество дев различного нрава,
Каждая — чудо, как хороша,
Движется, шлейфом плавно шурша,
Радуясь празднику, светской удаче, —
Впрочем девицы, на праздник спеша,
Мельниц не видят, ибо незрячи.

Девушки, помните, время близко!
Кажется, нынче — танцуй да пой,
Нынче — служанка ты, либо флейтистка,
Весело двигаешь легкой стопой, —
Полюбоваться бы славной толпой:
Молодость, радость, яркий румянец…
Однако — ступайте общей тропой:
На Празднике Мельниц продолжите танец!

Коль ты посетуешь — «мол, книга велика»,
То пореши прочесть ее не всю пока, —
Где притчу, где совет узнаешь ты — немалым
Обогатишься так ученым капиталом
Полюбопытствуй же, купи сей веский том,
Чтоб хоть одно словцо в нем вычитать потом, —
Коль вкусно — лакомись, но яства строго числи:
Прочтя — уразумей, уразумев — размысли.

Хотя садовник твой лозу оберегал,
Побеги лишние, как должно, состригал,
Ни дня не думал ты — мол, он кромсает, чтобы
Растенье погубить, — из желчности и злобы.
Нет, знал ты, что закон для винограда прост:
Срежь лишнее с лозы — утяжелится грозд.
Зри: все, что мастерски тесак сечет железный, —
Излишек зелени, бесплодный, бесполезный!
Не такова ль душа, о внемлющий, твоя, —
Зачем противишься невзгодам бытия,
Тебе ниспосланным, клянешь мгновенья пыток?
Да будет истреблен губительный избыток!
В страданье счастие постигнешь до конца!
Излишек отсечет Господь, растя сердца, —
Так пусть Господня длань в душе моей ничтожит
Все, что Его плодам быть неполезно может!

И сало, и бекон, и вырезку говяжью
Я обозвать решусь дурманящею блажью.
Иное блюдо есть, и я им сыт вполне:
В кисете, в рукаве — оно всегда при мне.
На пир я пригласить готов любого парня,
Мой рот и мой язык — суть повар и поварня,
Жестянка с табаком — нет лучшей кладовой,
Запасов к трапезе достанет мне с лихвой.
Табачного листа — жаркого! — алчут губы,
А две моих ноздри — как дымовые трубы!
Дым — это выпивка, она хмельней вина,
Веселие мое я в ней найду сполна!
Мне даже не нужна за трапезой салфетка —
Такую благодать увидеть можно редко.
Что ж, позавидуйте! Я благостен и рад,
Имея минимум финансовых затрат.