Софокл - Антигона

Строфа 1 Так пострадала Даная[12] прекрасная,
Та, что на доски, обитые бронзою,
Переменила сияние дня.
Спальней могила ей стала, дитя мое, —
А родовита была, и хранил ее
Зевс, к ней сошедший дождем золотым.
Но необорное Рока могущество
Злата сильней, и Арея, и крепости,
И просмоленных морских кораблей.

Антистрофа 1 970 Так усмирен был Дриантов заносчивый
Сын,[13] повелитель эдонян: за дерзостность
Был Дионисом в скалу заключен.
Там улеглось постепенно неистовство,
Бога признал он, которого буйственно
Злыми насмешками смел задевать, —
Он, изгонявший восторгом исполненных
Жен, загашавший огни Дионисовы,
С флейтою дружных тревоживший Муз.

Строфа 2 Возле скал голубых,[14] у обоих морей
980 На Боспоре фракийском[15] стоит Салмидес, —
Там когда-то увидел соседний Арей,
Как, сынов ослепляя,
Им ужасные раны
Наносила жестоко Финея жена,
Как отмщенье провалами темных глазниц
Призывали слепые.
А пронзила им очи
Не рукой — острием челнока из станка.

Антистрофа 2 Горевали об участи горькой своей
990 Этой матери, в браке несчастной, сыны,
А была и она из древнейшей семьи[16] —
Эрехфеева рода,
В отдаленных пещерах
Возлелеяна сонмом отеческих бурь,
Дочь Борея, что резвых быстрее коней,
Порождение бога.
Все же Мойры седые
На нее ополчились сурово, дитя![17]

Тиресий О государи Фив! Пришло нас двое —
1000 Один лишь зрячий, — ибо нам, слепцам,
Дорогу указует провожатый.

Креонт Что скажешь нового, Тиресий-старец?

Тиресий Скажу; но ты вещателю внимай.

Креонт Твоим советам я внимал и раньше.

Тиресий Ты потому и градом правил с честью.[18]

Креонт Да, признаюсь: ты приносил мне пользу.

Тиресий Ты вновь стоишь на лезвии судьбы.

Креонт В чем дело? Весть твоя меня тревожит.

Тиресий Поймешь, узнав совет моей науки.
1010 На старом месте я сидел гаданий,
Где у меня был всякой птицы слет,
И слышу странный голос птиц, во гневе
И в бешенстве кричащих непонятно.
Я понял, что друг друга рвут когтями:
Мне крыльев шум об этом говорил.
Я в страхе, начал по огню гадать
На алтаре, но бог не принял жертвы.
Огонь не разгорался, и на угли
От бедер сало капало, топясь,
Дымилось, и плевалось, и, раздувшись,
Вдруг желчью брызгало, и вскоре с бедер
Весь жира слой сошел, в огне обтаяв.
И тщетно от богов я ждал ответа.
Так рассказал мне мальчик мой; ведь он —
Вожатый мне, как я для вас вожатый.
Твой приговор на град навел болезнь;
Осквернены все алтари в стране
И в самом граде птицами и псами,
Что труп Эдипова терзали сына.
1030 Уж боги не приемлют ни молитв,
Ни жертв от нас, ни пламени сожженья;
Уж не кричит, вещая благо, птица,
Убитого напившись жирной крови.
Итак, об этом поразмысли, сын:
Все люди заблуждаются порою,
Но кто в ошибку впал, коль он не ветрен
И не несчастлив отроду, в беде,
Упорство оставляя, все исправит;
Упрямого ж безумным мы зовем.
1040 Нет, смерть уважь, убитого не трогай.
Иль доблестно умерших добивать?
Тебе на благо говорю: полезно
У доброго советника учиться.

Креонт Старик, вы все стреляете в меня,
Как в цель стрелки; и в прорицаньях даже
Я вами не забыт; своей родней же
Давно и оценен я и распродан.
Что ж, наживайтесь, коли так, торгуйте
Электром сардским[19] иль индийским златом,
1050 Его в могилу вам не положить.
Нет, если б даже Зевсовы орлы
Ему тащили эту падаль в пищу,
Я и тогда, той скверны не боясь,
Не допустил бы похорон: я знаю —
Не человеку бога осквернить.
Но и мудрейшие, старик Тиресий,
Позорно гибнут, если злые мысли
Для выгоды словами украшают.

Тиресий Увы!
1060 Да разве понимает кто-нибудь…

Креонт Что ж? Истину ходячую объявишь?

Тиресий Насколько разум выше всех богатств…

Креонт Настолько ж нам безумье — враг великий!

Тиресий А ты уже недугом этим тронут.

Креонт Гадателю я дерзко не отвечу!

Тиресий Дерзишь, пророчество считая ложью!

Креонт Пророки все всегда любили деньги.

Тиресий Тираны ж все корыстны, как известно.

Креонт Ты, видно, позабыл, что я правитель?

Тиресий Нет, но чрез меня спасал ты Фивы.[20]

Креонт Хоть прорицатель ты, а любишь зло.

Тиресий Ты страшную открыть принудишь тайну!

Креонт Открой! Но говори не ради денег!

Тиресий Нет, промолчу: ведь тайна — про тебя.

Креонт Знай: ты моих решений не изменишь.

Тиресий Тогда узнай и помни, что немного
Ристаний кони Солнца совершат,
Как ты дитя, рожденное тобою
От чресл твоих, отдашь — за трупы труп;
1080 Затем, что ты безжалостно загнал
Живую душу в темную гробницу;
А сам берешь, отнявши у Подземных,
Прах обесчещенный, не погребенный;
Такого права нет ни у тебя,
Ни у богов, то их противно воле.
За это ждут тебя богини мщенья,
Эринии Аида и богов,
Чтоб и тебя постигли те же беды.
Подкупленный ли говорю с тобою,
1090 Увидишь сам: раздастся скоро, скоро
Вопль женщин и мужей в дому твоем.
Гнев на тебя вздымают города,
По чьим сынам обряды совершали
Псы, звери, птицы; их нечистой пищей
Все в граде алтари осквернены.
Такие стрелы я в тебя, как лучник,
Направил в гневе, вызванном тобой.
И стрелы метки, не уйдешь от них.
Домой пойдем, мой мальчик. Пусть на тех,
1100 Кто помоложе, гнев он вымещает.
Пусть учится он сдерживать язык
И более ума иметь, чем ныне.
Уходит с мальчиком-поводырем.

Хор Царь, он ушел с пророчеством ужасным.
С тех пор как волосы главы моей
Из черных стали белыми, я знаю —
Пророком ложным никогда он не был.

Креонт Я также это знаю и смущен.
Мне тяжко уступать, но тяжки беды,
Которые стрясутся над упрямым.

Хор Тебе совет, сын Менекея, нужен.

Креонт Что ж должно делать? Я приму совет.

Хор Ступай, веди невесту из пещеры
И оскверненный прах похорони.

Креонт По-твоему, я должен уступить?

Хор Да, царь, и поскорей: ведь боги быстро
Напастью дни безумцев пресекают.

Креонт Увы, мне тяжко, но свое решенье
Я отменю: с судьбой нельзя сражаться.

Хор Иди же, поспешай, не жди других.

Креонт 1120 Немедля я пойду. Сюда, эй, слуги!
Все поскорей с собой кирки берите
Бегите все туда… отсюда видно.
А я, раз это решено, пойду
Ту выпустить, которую связал.
Я понял: чтить до самой смерти должно
От века установленный закон.