Питер Акройд - Кентерберийские рассказы. Переложение поэмы Джеффри Чосера
– А что значит – лучший? – спросил тут Мельник. Выражение лица у него было угрожающим. Я только и ждал от него беды.
– Это может быть самый серьезный рассказ. А может, самый смешной. Или самый приятный. Уж как получится. Знаете что? Затея моя так хороша, что я не в силах оставаться в стороне. Завтра утром я поеду вместе с вами. Я сам оплачу свои дорожные расходы, а вам буду проводником. Ведь никто из вас не знает дороги. А всякий, кто станет со мной спорить или пререкаться, заплатит мне штраф. Такому человеку придется взять на себя все расходы, связанные с путешествием. Все всё поняли? Возражения есть? Тогда я приготовлюсь к словесному пиршеству.
Мы приняли его предложение и принесли клятву, что во всем будем его слушаться. Потом мы спросили его: не согласится ли он не только нашим проводником стать, но и во всем у нас верховодить? Он, разумеется, рассудит, насколько хороши наши истории, но пускай уж будет арбитром и в менее важных делах, вроде цены наших ужинов. Мы во всем будем послушны его решениям. Итак, выразив шумное одобрение, мы назначили его нашим вожаком. Потом принесли вина, и, пропустив еще чарку-другую, мы без лишних понуканий отправились спать. Впрочем, мы оставались веселы. Завтрашний день был, как говорится, еще нетронутым пирогом.
А потом наступило утро. С первыми рассветными лучами Трактирщик выскочил из своей спальни и разбудил каждого из нас. Потом собрал всех вместе во дворе харчевни и неспешно вывел нашу компанию из Саутуорка. Пройдя милю или две, мы достигли ручья в том месте, что известно как Воды Святого Фомы; ручей этот служит границей для городских вольностей. Тут Хозяин придержал коня и обратился к нам с речью:
– Дамы и господа, или, вернее сказать, братья и сестры по паломничеству! Надеюсь, все вы помните наш уговор. Я тоже хорошо его помню. Не сомневаюсь – никто из вас не передумал. Или я не прав? Вот и хорошо. Ну, как вы думаете – кто первый должен рассказывать историю? Мы уговорились, что распоряжаться всем буду я. А тот, кто вздумает со мной пререкаться, из своего кармана оплатит все наши расходы. Если я что-то перепутал – то, вот вам крест, никогда больше не буду пить! Лучше всего, пока мы здесь, тянуть жребий: кто вытащит самую короткую палочку, тот и начнет рассказывать.
Мы спешились и встали в круг. В середине стоял Хозяин, в кулаке он зажал целый букет из палочек.
– Сэр Рыцарь, – сказал он, – господин мой и повелитель, вы будете первым тянуть жребий.
Рыцарь выступил вперед, изящно выказывая повиновение, и вытащил палочку.
– Теперь, госпожа Аббатиса, – проговорил Хозяин, – не соблаговолите ли подойти ко мне ближе? И вы, господин Студент, отбросьте смущение. Уж вам ли бояться жеребьевки! А остальные пускай подходят по очереди.
И вот каждый из нас вытянул свой жребий. Был ли то знак судьбы, или Провидение, или простая случайность, но вышло так, что Рыцарю и досталась самая короткая палочка. Все мы обрадовались такой удаче. Ведь это давало нам отсрочку, чтобы получше обдумать свои собственные истории. Первый должен быть храбрейшим. Теперь Рыцарю придется что-нибудь рассказать. Таков уговор. Так или иначе, он был не из тех людей, кто нарушает обещание.
– Итак, – начал он, – мне суждено начать игру. Клянусь Господом, я рад этому, так как всегда радовался всем благородным вызовам на поединок. Не угодно ли вам выступить в путь и выслушать мой рассказ?
Итак, мы оседлали коней и пересекли ручей. В тех краях это называется «перейти границу у реки». Затем Рыцарь, сохраняя на лице своем спокойное и любезное выражение, приступил к рассказу. И вот что он поведал.
Рассказ Рыцаря
Часть первая
– Во время оно, как говорится в старинных сказках, жил-был герцог, и звали его Тесей. Он был царем и правителем знаменитых Афин и еще при жизни прославился как непобедимый завоеватель. Не было под солнцем никого блистательнее его. Он уже покорил множество богатых царств. Благодаря своему полководческому мастерству и силе оружия, он завоевал страну амазонок, ранее называвшуюся Скифией, и сыграл свадьбу с их царицей Ипполитой. С великим торжеством и гордостью привез он на родину свою добычу – невесту. Привез и ее младшую сестру – Эмилию, которая станет героиней этого рассказа. Итак, на время я оставлю Тесея на его победном параде. Вы сами можете все это представить. Войска маршируют стройными рядами. ПОМПА. МУЗЫКА. КРИКИ «УРА!». Повозки везут трофеи. Да, славное зрелище, что и говорить!
Конечно, будь у меня больше времени, я бы с удовольствием поведал вам подробнее о той победе, которую Тесей одержал над амазонками. Рыцари ведь любят поговорить о войне. Что за сражение это было! Как бы мне хотелось рассказать вам об ожесточенной битве между афинянами и амазонками! О том, как Тесей брал штурмом – и в прямом, и в переносном смысле – вспыльчивую красавицу Ипполиту. Я с удовольствием описал бы вам их славный свадебный пир, а потом, во всех подробностях, – и ужасы той бури, которая грозила потопить корабли афинян, возвращавшихся на родину. Но куда там – на все это не хватит отведенного мне времени. Видит Бог, передо мной расстилается обширное поле, ждущее пахаря, а волы, запряженные в мой плуг, – увы, не самые могучие животные. Да и сам рассказ впереди достаточно длинный. Я не стану зря задерживать своих милых спутников. Ведь каждому предстоит в свой черед поведать собственную историю. А потом мы узнаем, кто заслужил ужин. Так на чем я остановился?
Ах да. Герцог Тесей! Ну, так вот. Когда во всем блеске славы он уже приближался к Афинам со своей невестой, то заметил, что у главной дороги стоят на коленях, в два ряда, какие-то женщины, все в черном. Они пронзительно кричали, рыдали и били себя в грудь. Никто, наверное, никогда не слыхал таких жалобных стенаний. Они не прекратили стенать, пока им не удалось схватить за поводья герцогского коня. Конечно, Тесей очень рассердился.
«Кто вы такие, – спросил он, – что омрачаете своими слезами и воплями мое победное возвращение?
Уж не завидуете ли вы моему почету, раз орете тут как ошпаренные кошки? Или, может быть, вас кто-нибудь обидел? Кто причинил вам зло? Я постараюсь вам помочь, если это в моих силах. И почему, скажите мне, вы все вырядились в черное? Отвечайте!»
Тут самая старшая из дам упала в обморок. Она была такая бледная, что даже Тесей ее пожалел. Впрочем, вскоре она пришла в себя, изящно поднялась и ответила ему:
«Мой добрый господин, которому улыбнулась Госпожа Фортуна! Мы вовсе не завидуем твоему успеху и не рыдаем о твоих победах. Как мог ты такое подумать! Но мы молим тебя о милости и о помощи. Устыдись нашего горя и нашего несчастья! Пролей хоть слезинку из сострадания к нам, бедным женщинам. Выкажи нам доброту. Быть может, мы заслужили право на твое внимание. Нет среди нас ни одной, что не была бы прежде герцогиней или царицей. А теперь мы влачим жалкое существование, нас совсем источило горе. Госпожа Фортуна обошла нас стороной. Так уж повернулось ее колесо. Нет в мире такой радости, которая не могла бы обратиться в печаль. Вот потому-то мы поджидаем тебя здесь, в храме богини жалости, уже две недели. Пожалуйста, помоги нам, благородный герцог. Дай нам силы».
«Да кто же вы, мадам?»
«Сейчас я всего лишь несчастная женщина, а когда-то была женой царя Капанея. Он был одним из тех семерых, кто осаждал Фивы. Но там, у городских ворот, он упал, сраженный намертво молнией Зевса. Это был самый злосчастный день моей жизни. Быть может, ты слыхал и мое имя – Эвадна. Все эти женщины, которые рыдают здесь рядом со мной, тоже потеряли мужей при осаде Фив. А старик Креонт – нынешний царь Фив – пышет злобой и гневом. Да нет, какой он царь! Он – просто тиран Фив. Этот злобный сердцем тиран, этот узурпатор осквернил тела наших погибших мужей. Он велел сорвать с них доспехи и свалить в кучу. Он не позволяет ни сжечь, ни похоронить трупы. Они уже стали добычей псов и падальщиков».
Тут женщина снова испустила вопль и ударила себя в грудь.
«Пожалей же нас, – воскликнула тут другая. – Мы, несчастные женщины, молим тебя о помощи. Да тронет наша печаль и твое сердце!»
Благородный властитель Тесей спешился. Его сердце и впрямь дрогнуло при виде такого горестного отчаяния. Как! Чтобы женщины столь высокого звания оказались низвергнуты в такую бездну страдания и унижения! Нет, сердце его не могло вынести такого зрелища. Ведь оставлять мертвых без погребения – настоящее кощунство! Да, в те стародавние времена чрезвычайно чтили воинские обычаи. Тесей обнял дам, всех по очереди, и как мог попытался утешить их. А потом принес клятву как добрый и истинный рыцарь…
– В точности как вы, – вставил тут Трактирщик.
Рыцарь пропустил мимо ушей это замечание.
Тесей поклялся так жестоко отомстить Креонту, чтобы весь народ Греции единодушно признал: да, тиран понес заслуженную кару, и его постигла быстрая гибель от рук афинского правителя. Такую клятву он принес. И в тот же миг, без малейшего промедления, он вскочил на своего скакуна, развернул знамя и повел войско на город Фивы. Он дал обет не возвращаться в Афины, пока не разгромит Креонта, и медлить не стал. Он лишь распорядился отправить в Афины, во дворец, свою новобрачную, Ипполиту, и ее младшую сестру, красавицу Эмилию. Между тем свою первую брачную ночь он провел не на супружеском ложе, а в седле, в пути. Что тут еще сказать!
