Народное творчество (Фольклор) - Азербайджанские тюркские сказки
Утром рано старуха Фаты, уйдя из дома, обошла вокруг него и опять вернулась и у соседей за забором спряталась; и стала подсматривать. Вдруг увидела, что Мамед, почесывая голову, пришел, открыл дверь, прыгнул, взял еще один моток ниток и хотел выйти из двери. В этот миг старуха Фаггы схватила его за руки и стала бить: – Ах ты, собачий сын! Я руками зарабатываю и тебя кормлю, а ты у меня же воруешь! Да будет проклят в могиле твой отец, он тоже воровал! Каким он был, таким и ты стал.
Мамед увидел, что дело плохо, и сказал: – О. мать! Зачем меня убивать? Возьми меня за руку, отведи на базар, продай, возьми деньги и расходуй.
Старуха Фаты сказала: —Ох, паршивый собачий сын! Кто за тебя деньги даст?
Старуха Фаты, взяв за руку Мамеда, пошла колесить по базару: —Эй, кто купит раба, эй, кто купит раба?
Один чайчи увидел, что старуха продает юношу, позвал – Эй, мать-старуха, поди сюда! – Старуха Фаты подошла. Чайчи посмотрел, увидел, что это такая парша, что если он его купит, то никто в его лавку не войдет; он сказал старухе: – Скорее уведи его отсюда; не мешайте покупателям.
Старуха Фаты опять продолжала ходить по базару, приглашая покупателей. Старуха подошла к баккалу Асаду, тот тоже, как и чайчи, отказался; повар хотел было купить, но тоже, увидя паршу, отказался.
Наконец, старуха Фаты пошла на самый конец базара, там сидели сорок человек лоту. Предводитель лоту сидел между ними и закручивал усы. Увидев, что старуха ведет за руку юношу с паршой и кричит:
– Эй, кто купит раба, эй, кто купит раба! – глава лоту сказал – Позовите ее сюда!
Лоту позвали старуху Фаты. Глава лоту посмотрел и увидел, что у юноши такая ужасная парша, что за семь верст к нему не подойдешь. Чешуйки парши спустились до самых глаз. Но из глаз у него искры сыплются; видно очень смышленый кечаль. Повернувшись к старухе, он сказал: – Мать-старуха, во сколько ценишь? – Старуха ответила: – Сто туманов, – Г лава лоту, вынув из кармана и дав старухе сто туманов, взял Мамеда.
Лоту обратились к своему главе и сказали: – Что это ты купил? Теперь нам будет противна наша еда и питье.
Глава ответил: —Это ничего, ои будет чистить наши башмаки и вещи. – Лоту успокоились и отправились к себе домой.
Мамед тотчас приготовил им стол, а помещение так подмел и вычистил, что сорок баб не могли бы так вычистить. Быстро приготовил чай и сварил обед. Наконец, он за ними так ухаживал, что они в жизни такого ухода не видели. Поведение Мамеда с каждым днем все более нравилось главе лоту, и он не отпускал его от себя. Все, что лоту приказывали Мамеду, тот немедленно исполнял.
Как-то раз лоту напились пьяными. Глава лоту сказал товарищам: —Я вызываю смельчака, который взялся бы отнести и вбить кол в стену такой-то бани. – Никто не ответил. Потом все в один голос сказали: —Это может сделать только сын старухи Фаты – Кечаль– Мамед.
Глава лоту тотчас позвал Мамеда и сказал – Эй, юноша, можешь ли ты отнести этот кол и вбить в стену развалившейся бани в таком-то месте?
Кечаль сказал: – Отчего же не пойти? Пойду и вобью!
Мамед взял кол, молоток и пошел в ту сторону. Подошел он к развалинам бани, заломил шапку и, посвистывая, начал вбивать кол в стену. Только раз ударил молотком, как услышал голос из стены, говорящий: – Эй, такой-сякой, сын Фаты-Кары, Кечаль-Мамед! Как ты осмелился в моих владениях вбивать кол?
Мамед поднял голову, посмотрел и никого не увидел. Не обратив внимания, он продолжал убивать кол. Еще раз послышался голос: – Эй, такой-сякой, сын Фаты-Кары, Кечаль-Мамед, я же говорю тебе, убирайся отсюда вон!
Мамед поднял голову и сказал: —Весь город трепещет перед моим господином, а ты меня пугаешь! – Продолжал раз, два, три – вбивать кол.
Вдруг баня затряслась, стена треснула, и оттуда выскочил парень и схватил Мамеда за грудь; а Мамед схватил его за пояс и так ударил его об стену, что парень понял, что он его убьет; парень хотел удрать, но, Мамед поймал его за ногу; стали они тянуть друг друга, наконец один чулок парня остался в руках Мамеда.
Мамед, окончив вбивать кол, взял молоток, «повернул и загнул шапку на запад», посвистывая и положив чулок, как знак победы, в карман, пошел домой.
Оставим Кечаль-Мамеда идущим по базару. Теперь скажу вам несколько слов о главе лоту.
Глава лоту очнулся и увидел, что Мамеда нет, сказал: —Эй, аман! Куда Мамед делся? – Ему ответили, что он сам, будучи пьяным, отослал его вбить кол в развалины бани. Г лава лоту, сказал: —Эй, аман! Тот, кто туда пойдет, – живым не возвратится. Скорее пойдем, может он еще жив, или же хоть тело его найдем.
Оставим лоту, идущими за Мамедом. Еще несколько слов послушайте о Мамеде.
Мамед, посвистывая, шел по базару, увидел торговца, продающего кишмиш, конфеты, миндаль; у него опять слюнки потекли; вдруг он вспомнил, что у него есть один чулок, сказал: – Эй, купец, у меня есть чулок, сколько за иего дашь кишмишу? – Купец сказал: – Дай, посмотрю. – Когда Мамед вынул чулок, купец увидел, что это такая драгоценность, что даже в казне царской не смогут его купить; он схватил паршивого Мамеда за грудь и сказал: – Паршивый собачий сын, ты откуда его взял, скажи? Из моего дома уворовали сорок пар таких чулок!
Мамед ответил – Эй, киши! Отстань от меня, ради бога! Какое воровство? Какие сорок чулок? Я этот чулок сейчас заработал в бане. Сколько я в него сил вложил! – Купец сказал, посмеиваясь – 'Смотрите, пожалуйста, на кечаля! Что он говорит о бане? Туда герои-молодцы ходили и живыми не вернулись. А ты еще так врешь! Скажи правду! Куда ты дел остальные чулки?
Кечаль ответил:
– Эй, киши! Отстань от меня! Не даешь кишмиша, пусть чулок будет мой, а то убью тебя. Не делай меня виновником твоей смерти.
Купец не отставал; Мамед, разозлившись, ударил купца и разбил ему голову. На шум и гам пришел базар-даргаси и спросил, в чем дело. Купец сказал:
– Эй, господин дарга! Из моего дома уворовали 40 пар чулок, теперь один из этих чулок я нашел у этого паршивца. Когда я потребовал от него остальные чулки, то он ударил и разбил мне голову. Дам тебе за труды, поведи нас к царю, я расскажу ему свое горе.
Как только дарга услышал слово «за труды», то у него заблестели глаза, как у лесной кошки; он связал руки кечаля и, взяв с собой купца, пошел на прием к царю и сказал:
– Да здравствует властитель мира! Этот кечаль уворовал у этого купца вещи; когда тот потребовал у него вещи, то кечаль вот как его отделал.
Царь спросил у купца, что у него уворовали. Купец все рассказал. Царь приказал палачу приготовиться. Палач ответил:
– Великий царь! руки мои сильны, а сабля остра, что прикажешь, то и исполню.
Царь приказал – Отруби этому кечалю голову!
Кечаль, наклонив голову и улыбаясь, сказал:
– Baй, вай! И ты с таким умом царствуешь? Сначала спроси, правду ли он говорит; как и что – рассуди, а потом уж приказывай рубить мою голову.
Царь сказал:
– Ну, хорошо; что ты там каркаешь?
Мамед все происшедшее подробно рассказал, потом сказал:
– Правитель вселенной! Дай сорок дней сроку; если я за это время принесу сорок пар таких чулок, то пусть отрубят голову купца, а если купец принесет 40 пар таких чулок, то пусть отрубят мою голову.
Царь сказал:
– Очень хорошо!
Купец увидел, что дело плохо, скорее сказал:
– Да здравствует правитель вселенной! Это просто лоту; ты его отпустишь, а он удерет; у него нет отцовского наследства, у самого ничего нет; я не согласен.
Мамед сказал:
– Эй, царь! Разреши, я не только одного, я 40 человек дам поручителей; мой господин с 40 лоту, где бы он ни был, немедленно придет сюда.
Оставим Мамеда в руках палачей, – расскажем вам о лоту. Как только лоту пришли к бане, то увидели, что Мамед, вбив кол в стену, ушел; они пошли на базар; как только дошли до лавки купца, то увидели много собравшегося народа. Люди рассказали лоту все происшедшее.
Лоту сразу по приметам узнали Кечаль-Мамеда.
Глава лоту сказал:
– Братья, скорее пойдем ко дворцу царя. Может быть как-нибудь спасем Мамеда.
Они быстро дошли и увидели палача, вертящегося вокруг Мамеда и говорящего:
– Убью, убью!
Мамед, как только увидел лоту, сказал царю:
– Правитель вселенной, вот и мои господа! Теперь что скажет купец? – Купцу больше ничего не оставалось, как только согласиться.
Лоту, взявши Мамеда на поруки, отвели его домой. В ту ночь поели, попили и заснули.
Завтра пусть вам встретится что-либо приятное!
Как только наступило утро, Мамед подтянул и подвязал башмаки, простился с лоту и пошел по дороге, вившейся как белая лента…
Обувь подтянувши,
Землю победивши,
Как ветер по горам,
Как поток по долам,
По сухим колючкам,
По громоздким камням,
То тихо, тихо пошел,
То быстро, быстро поскакал,
По оврагам, по холмам,
По долинам, по лугам.
Наконец достиг он берега моря, увидел корабль, чуть-чуть дрогнувший и отходящий от берега. Мамед, призвав на помощь бога, пророка и Али, прыгнул и сел на руль корабля.
