Народное творчество (Фольклор) - Азербайджанские тюркские сказки
Я пошел домой. Я ее так любил, что сердце не позволило прочитать стих и обратить ее во что-нибудь. Как только я вошел в комнату, Гюль сказала: «уходи, ворона собачьего сына!» Тотчас же я обратился в ворону. Все вороны прилетели, стали меня клевать, кое-как я добрался до той самой женщийы, она сказала: «Я тебя научила обратить ее во что-нибудь, а ты этого не сделал. И я тебя не оберну в прежний вид». Пятьдесят дней оставался я в таком виде. Наконец юноша сказал: «Эй, мама, ради бога, обрати его в прежний вид!» Женщина прочла вирд, и я превратился в прежнего человека. Она сказала: «Если на этот раз не сделаешь, как я тебя научила, я больше тебя не вылечу». Я пошел, вошел в дом, но опять околдовать Гюль сердце не позволило. Она же как увидела меня, тотчас сказала: «Иди, осел, сын собаки!» Я стал ослом. Она меня отдала вьючникам, они столько на мне возили тяжестей, что вся моя спина покрылась ранами. Я стал совсем негодным, вьючники бросили меня. Я пошел опять к той женщине. Там, около дома я Пасся, там я и спал. Сын и дочь разжалобили ее, уговорили обратить меня в Сумана, – и я стал Суманом. Некоторое время меня лечили, я поправился. Женщина сказала: «На этот раз – пойди, обязательно обрати ее во что-нибудь, иначе я больше тебя не вылечу!» Я пошел, прочел вирд, обратил ее в мула. Теперь смотри, вот она и есть – тот мул, поэтому я ей сыплю кости. А эта охотничья собака – та самая, которая помогла мне убить Харами-Баши. Видишь, эта собака предана и верна мне больше, чем дочь моего дяди! Поэтому я о ней так и забочусь. А это череп Харами– Баши, поэтому я бью его палкой. Вот это мое горе, Мамед!
Мамед пообедал. Суман сказал: —Мамед, теперь иди, я тебя убью! – Суман встал, закрыл, дверь, чтобы убить Мамеда. Мамед тотчас же надел корону на голову. Суман перестал видеть Мамеда, а Мамед видел Сумана. Суман запер двери, пришел и сказал:
– Закрытые двери ловите! – И не слышит шума.
Он опять сказал:
– Сложенные ковры ловите! – И не слышит шума.
Он вынул меч и сказал, обращаясь к мулу:
– Чепель! Я сказал, эта тайна не должна выйти, наружу, раз она вышла, то тебе не жить на свете, – Он изрезал мула на мелкие куски.
Мамед забрал свои вещи и вышел во двор… Он расстелил ковер и сказал: – Коврик, я заклинаю тебя любовью пророка Соломона, будь во дворе кузнеца! – Тотчас он увидел, что находится во дворе кузнеца, И все, что Суман ему рассказал, он сообщил кузнецу. Потом он пошел в лавку седельщика, ему тоже рассказал. Сев на ковер, он сказал: – Коврик, ради любви пророка Соломона, будь у такого– то портного в лавке! – И он очутился там и сообщил все портному. Опять он сел на коврик, сказал: —Коврик, ради любви пророка Соломона, будь во дворе того царя! – Он явился туда, пошел к царю, поклонился и сказал: – Эй, царь, позови народ, устрой угощение! Перед всем народом я тебе расскажу, пусть все слышат!
Царь приказал позвать народ, а юноша сказал – Никаких приготовлений для угощения не надо, я все сам устрою! – Весь народ собрался. Мамед раскрыл перед ними скатерть. Царь сказал: – Что тут есть, для чего ты раскрыл скатерть? – Вдруг они слышат, Мамед говорит: – Ради любви пророка Соломона я желаю тарелку плова для каждого гостя! – Тотчас перед каждым гостем появилась тарелка плова. Царь был поражен. Поели, попили и всё убрали. Как мы рассказали, так и Мамед все им рассказал.
Царь тотчас приказал позвать муллу, и тот обвенчал его дочь с Мамедом.
Мамед приготовил все, что полагается для свадьбы. Отпраздновали свадьбу и стали счастливо жить. Они ели, пили, в землю ушли. А вы ешьте, пейте и век живите!
Мелик-Мамед и Мелик-Ахмед
В городе Юнане был царь по имени Мамед-Гасан. У него не было потомства. Это был очень жестокий царь. Все цари его остерегались. В соседстве же с ним жил пастух. У них обоих не было детей, ни у царя, ни у этого нахырчи. Царь думал про себя, что, вот мол столько земель я завоевал, столько богатства у меня, и нет ни одного наследника, который бы владел всем этим. Я с востока до запада могу пройти – все цари меня боятся!
Раз ночью он спал. Во сне он услышал, что ему говорят: «Эй, государь, завтра до утреннего намаза встань, пойди к своему бассейну, там на воде будет плавать яблоко, возьми его, положи на красиво уставленный поднос и раздели его ровно пополам. Половину отдай соседу своему – пастуху, пусть съест с женой, – половину же сам с женой съешь!»
Он до утреннего намаза встал, пошел к бассейну, увидел, что, действительно, плывет яблоко, взял его, пришел домой, положил на красиво уставленный поднос, разделил его, половину послал пастуху, сказав, чтобы он съел с женой, половину же сам с женой съел. Прошел месяц, прошел год, у них у обоих забеременели жены. Пришло время – обе родили. У каждой из них родился сын. Пастух пошел и к каждому из них приставил по няне. Няни занялись уходом за детьми.
Вот им после года исполнилось два года, после двух лет – три года. Когда они достигли шести лет, их определили в школу. Сына царя звали Мелик-Мамедом. Сына пастуха звали Мелик-Ахмедом. Им из дома не позволяли выходить, а назначили одного муллу, который приходил к ним и им обоим давал уроки. Царь поручил повару, чтобы он ни в коем случае в их кушанье не клал костей. Они оба достигли пятнадцати лет. Однажды повар принес и положил в их кушанье кость. Они съели кушанье и стали играть костью, кость попала в оконное стекло, и оно разбилось. Вдруг через разбитое окно в дом начало проникать солнце, и они увидели, что на стене показалась какая-то красивая вещь. Начали ее ловить, сколько ни старались – не могли ее поймать. Когда пришел мулла, то увидел, что они сильно вспотели. Увидев муллу, они сказали: – Зачем нас здесь томите, не позволяете видеть, что кругом делается? Посмотри, какая красивая вещь попала к нам снаружи. – Мулла подвел их к окну и показал им из разбитого окна то, что было за окном. Они увидели – кто играет с птицей, кто гуляет, кто забавляется, увидели, что каждый занят своим делом, – все кругом так красиво, что нельзя даже выразить. Сказали мулле: – Пойди, скажи отцу нашему, что ведь мы не собираемся стать ни муллой, ни муште– идом, пусть он разрешит нам выйти из дома наружу! Пусть приготовит нам также лошадей, мы выедем на охоту. – Мулла пошел сказал, что дети говорят, что пусть, мол, разрешат им выйти из дома наружу и пусть также каждому из них приготовят по лошади, – они выедут на охоту. Царь велел созвать войско и велел ем_у сопровождать сыновей на охоту.
Мелик-Мамед и Мелик-Ахмед были похожи друг на друга, как два яблока. Только Мелик– Ахмед был немного крупнее Мелик-Мамеда, лишь этим они и отличались друг от друга. В остальном их друг от друга нельзя было отличить.
Они оделись, сели на коней, пустились в путь, доехали до одного открытого места, увидели, что здесь– пасется джейран, приказали войску: – Становитесь с четырех сторон вокруг него забором, если он проскачет через чью-либо голову, – велим тому отсечь голову; если же он пробежит мимо чьих-либо ног, – тому велим отрубить ноги!
Они окружили джейрана с четырех сторон. Джейран посмотрел в одну и в другую сторону и сказал: – Зачем из-за меня будет пролита чья-либо кровь, – побежал, перепрыгнул через голову Мелик-Мамеда и убежал. Мелик-Мамед сказал: – Если кто-либо погонится за мною, то будь я проклят, – я велю отсечь ему голову! – Никто из боязни не пошел. Он сказал: —Я сам должен поймать этого джейрана, так как он перескочил через мою голову. – Оба брата пустились в путь.
Преследуя, они загнали джейрана в один замок, захотели вслед за джейраном войти в замок и увидели, что оттуда вышел юноша.
Юноша сказал: – Эй, царевичи, зачем вы гнали моего джейрана?
Мелик-Мамед с братом сказали юноше: – Отдай нашу добычу!
Юноша сказал: – Эй, юноши, вы пришли сюда, вы – царевичи, иначе я вас бы так заколдовал, что никто бы не избавил от этого колдовства. – Он пошел, принес из замка картину. Завернул ее и отдал Мелик-Ахмеду с братом.
Открыли они эту картину, посмотрели и увидели, что это портрет такой прекрасной девушки, которую господь бог создал в добрый день и в. добрый час. Мелик-Мамед, увидев ее, тотчас же невольно лишился чувств. Немного погодя пришел в себя, и они поехали обратно.
Всю дорогу Мелик-Ахмед его успокаивал и говорил: —Ты не печалься, брат, во что бы то ни стало мы добудем эту девушку. Жаль, что не узнали, где она находится и какого царя дочь. – Мелик-Ахмед был такой богатырь, что мог заменить Рустема. Он сказал: – Брат, я даю свою голову на отсечение, что найду ту девушку!
Привезли портрет домой, Мелик-Мамед показал его отцу. Отец сказал: —Эй, сын, это безнадежная мечта, она – сестра семи братьев – дивов. Я семь раз посылал за ней войско, но она целиком истребляла мое войско. На ней жениться – невозможно. Эту девушку зовут Гюлли-Гах-Гах. В эту девушку влюблены все цари, однако не могут ее достать. Она владеет талисманом. Я не могу дать войска, так как оно будет истреблено. Возможно, что девушка сама захочет выйти за тебя замуж!
