Мурасаки Сикибу - Повесть о Гэндзи. Книга 1
281
Сума — местность на побережье Внутреннего Японского моря в западной части о-ва Хонсю (провинция Сэтцу, недалеко от границы с провинцией Харима)
282
…служившее пристанищем для вполне достойных людей… — Предание говорит о том, что в Сума когда-то жил в изгнании Аривара Юкихира (824–893), внук имп. Хэйдзэй (774–824), старший брат известного поэта Аривара Нарихира, один из поэтов «Кокинсю», занимавший высокий пост при дворе в начале эпохи Хэйан. Интересно, что об изгнании Юкихира в Сума не сохранилось никаких литературных свидетельств. В «Исэ-моногатари» о нем говорится в 114-м дане, но никаких сведений об изгнании нет. Отголоски легенды об изгнании Юкихира сохранились в сборнике новелл буддийского содержания «Сэнсюсё» (конец XII — начало XVI в.), где сказано: «В старину Юкихира совершил поступок неблаговидный и сослан был в бухту Сума. Жил там, бродил по берегу, наблюдая, как рыбаки выпаривают соль. Оттуда прислал он песню:
«Здесь о пустынный берег
Бьют, набегая, белые волны,
Так, надежный приют
не дано иметь рыбакам,
Век влачащим у самого моря».
Это же стихотворение есть в антологии «Сёкукокинсю» (1265), где к нему дается следующее пояснение: «Когда был в земле Цу, в месте, что зовется Сума, сложил…» Других свидетельств об этом изгнании не сохранилось
283
…простое, без узоров, как и подобает человеку без звания. — Такое носи обычно носили старики. Гэндзи, попав в немилость, лишился права носить обычное для молодых аристократов носи из узорчатого шелка
284
…ларец с избранными произведениями китайского поэта… — Имеется в виду собрание произведений Бо Цзюйи в 71-м томе («Хакусимондзю»), весьма популярное среди хэйанских аристократов времен Мурасаки
285
Бог Тадасу — божество синтоистского культа, по преданию обитавшее в роще Тадасу-но мори, возле Нижнего святилища Камо (недалеко от которого находилась могила имп. Кирицубо). «Тадасу» — значит «исправлять», «выпрямлять», поэтому именно к нему и обращается невинно осужденный Гэндзи
286
…садился он в ладью. — Гэндзи ехал из столицы до бухты Нанива (совр. Осака), а оттуда морским путем до Сума. От столицы до Нанива добирались разными способами — и по суше, и речным путем. Скорее всего «садился в ладью» Гэндзи на реке Ёдо, по которой доплыл до Нанива, где пересел в другую ладью, доставившую его по морю в Сума. (Правда, некоторые комментаторы считают, что Гэндзи добирался до Нанива по суше и только в Нанива «сел в ладью».)
287
…место, известное под названием Оэдоно… — В устье реки Ёдо был расположен дворец Оэдоно (у залива Оэ, известного красотой своих сосен). Этот дворец служил пристанищем для жрицы Исэ, когда она проходила обряд Священного омовения перед возвращением в столицу. Очевидно, в Оэдоно Гэндзи отдыхал, дожидаясь, пока для него приготовят новую ладью, чтобы плыть по морю в Сума
288
Осталось в веках славное имя скитальца из китайской земли. — Принято считать, что речь идет об известном китайском поэте Цюй Юане (ок. 340–278 гг. до н. э.), который был изгнан в Цзянцзэ чуским князем Хуай-ваном, хотя не менее известны были и другие поэты-изгнанники: Хань Юй (768–824), Бо Цзюйи, Су Ши (1037–1101)
289
…словно они и вправду были уже «за три тысячи ли…» — намек на стихотворение Бо Цзюйи «Зимой останавливаюсь на ночлег в Янмэйгуань»:
«Одиннадцатой луны ночи бесконечно длинны.
Заброшен далеко путник — за три тысячи ли.
Как ночевать тоскливо в обители Янмэйгуань!
Холодное изголовье, одинокое ложе, тело ноет-болит»
290
…и в морских качаться волнах… — ср. с народной песней «Жители Исэ», «Приложение», с. 99
291
…приподняв изголовье… — Ср. со стихотворением Бо Цзюйи «Повторная надпись»:
«Солнце высоко, выспался я, и все же не хочется мне вставать.
В тесной каморке, под двойным одеялом, холод совсем не страшен.
Слушаю колокол храма Иай, изголовье чуть приподняв,
Смотрю на снег на вершине Сянлу, шторы откинув край.
Славились в древности горы Лу, жил здесь в изгнанье Куан.
Сыма — вполне подходящее званье, чтоб до старости с ним прожить.
Там, где мир на душе и тело спокойно, там и есть родная обитель.
А родина? Почему же должна ею быть одна лишь Чаньань?»
292
Тиэда и Цунэнори — известные японские живописцы середины X в.
293
…начинает… читать сутру, прежде назвавшись… — Чтение сутры положено было начинать следующей формулой: «Я, ученик будды Шакья-Муни, такой-то, говорю вам со слов Великого Будды…»
294
Сердце мое со старым другом… — Гэндзи цитирует стихотворение Бо Цзюйи «На Пятнадцатую ночь Восьмой луны остаюсь один в покоях императора и, глядя на луну, вспоминаю Юаня Девятого…»:
«Серебряные башни, золотые ворота тают-тают в ночи.
Ночью один о тебе вспоминаю здесь в павильоне Ханьлинь.
В небо Пятнадцатой ночи выплыв, ярко сияет луна.
Сердце мое со старым другом — за две тысячи ли»
295
Государь мне пожаловал платье тогда… — цитируется написанное по-китайски стихотворение Сугавара Митидзанэ (845–903) «Десятый день Десятой луны»:
«Год назад этой ночью прислуживал во дворце Чистоты и Прохлады.
Осенние думы сплетаю в стихи, от тоски разрывается сердце.
Государь мне пожаловал платье тогда, оно и теперь со мной.
Поднимая, вдыхаю почтительно сохранившийся аромат».
Интересно, что в тексте «Повести» (см. гл. «Праздник Алых листьев») ничего не говорится о том, что Государь подарил Гэндзи платье
296
…стихи, сложенные когда-то неким скитальцем… — Имеется в виду эпизод, зафиксированный в исторической повести «Оокагами» (начало либо вторая половина XI в.). Следуя в изгнание на Цукуси (совр. Кюсю), Сугавара Митидзанэ (845–903) «также изволил пожаловать в Харима, и когда остановился на ночлег в местечке по прозванию Акаси, то, увидев весьма унылый облик хозяина постоялого двора, сложил стихи, и были они весьма трогательны:
«Не пугайся, хозяин, меняются времена.
Расцвет и паденье проходят чередой, совсем как вёсны и осени»
297
…который назвал когда-то оленя конем. — Намек на следующий эпизод из «Исторических записок» Сыма Цяня: «…Чжао Гао решил поднять мятеж, но опасался, что приближенные государя не поддержат его, и сначала устроил проверку. Он привел оленя и поднес его Эр-ши, сказав: «Вот лошадь». Эр-ши рассмеялся и ответил: «Вы, первый советник, не ошиблись? Назвали оленя лошадью». Когда Эр-ши стал спрашивать у приближенных, некоторые из них промолчали, некоторые, желая угодить Чжао Гао, ответили, что это лошадь, а некоторые сказали, что это олень…» (т. 2, с. 94)
298
…вспомнив женщину, некогда отданную гуннам… — Речь идет о наложнице имп. династии Хань Юань-ди (правил в 48–32 гг. до н. э.) — красавице Ван Чжаоцзюнь, которая отказалась дать взятку художнику, рисовавшему портреты императорских наложниц, и он в отместку изобразил ее безобразной, из-за чего император решил отдать ее правителю гуннов
299
Прерывая сон ее зябкой ночью… — цитата из написанного по-китайски стихотворения Оэ Асацуна (886–957) «Ван Чжаоцзюнь» (см. предыдущее примечание):
«Черные брови, румяные щеки, вся в парче и шелках,
Устремляется, плача, к Заставе в песках, покидая родные края.
Ветер чужбины яростно рвет струны осеннего сердца,
Воды Луншуй прибывают, сливаясь с ночными потоками слез.
Гуннов рога трубят, прерывая сон ее зябкой ночью,
Ханьский дворец — за тысячи ли, на луну глядеть нестерпимо.
Да, подкупила б тогда, Чжаоцзюнь, живописца золотыми слитками,
До конца б своих дней оставалась прислуживать государю»
300
…можно было видеть синее небо. — Цитируется стихотворение (на китайском языке) Миёси Киёцура (? - 918) «В разрушенном доме»:
«На рассвете у края штор капли белой росы.
Всю ночь до утра, не вставая с ложа, вижу синее небо»
301
