Сюэцинь Цао - Сон в красном тереме. Т. 3. Гл. LXXXI – СХХ.
Господин Чжэнь, или Чжэнь Инцзя, по прозвищу Ючжун, был потомком заслуженного сановника, уроженца Цзиньлина. Некогда он поддерживал родственные отношения с семьей Цзя, но потом провинился по службе и был лишен имущества. Памятуя, однако, о заслугах Чжэнь Инцзя, государь приказал вернуть ему наследственную должность, а самого его потребовал в столицу на аудиенцию. И вот сейчас господин Чжэнь, зная о смерти матушки Цзя, приехал совершить жертвоприношения.
Соблюдавшему траур Цзя Чжэну не положено было встречать гостя за воротами, поэтому он ожидал его у входа в свой кабинет.
Печаль при встрече сменилась радостью, но поскольку во время траура нельзя было совершать приветственных церемоний, Цзя Чжэн лишь взял друга за руку, рассказал о невзгодах, которые ему пришлось испытать, после чего оба уселись, как полагается гостю и хозяину.
Подали чай, и беседа продолжалась.
– Когда же тебе посчастливилось лицезреть государя, дружище? – спросил Цзя Чжэн.
– Третьего дня, – отвечал Чжэнь Инцзя.
– Уверен, что владыка был щедр на милости и ты получил от него хороший указ, – продолжал Цзя Чжэн.
– Да, милость владыки поистине безгранична, – промолвил Чжэнь Инцзя.
– Что же он повелел тебе? – поинтересовался Цзя Чжэн.
– Отправиться на борьбу с разбойниками в Юэ, – отвечал Чжэнь Инцзя. – В последнее время они распоясались и не дают покоя людям в приморских краях. Государь приказал разбойников усмирить Аньго-гуну, а меня ему в помощь посылает, поскольку я хорошо знаю те места. Сюда же я заехал возжечь благовония у гроба вашей матушки, так как узнал вчера, что она отошла к бессмертным.
Цзя Чжэн с поклоном ответил:
– Дорогой друг, твой приезд меня тронул до глубины души! Спасибо тебе за искренность! Только теперь я убедился, сколь высоки твои достоинства, и уверен, тебя ожидает счастье! Чжэньхаем правит мой родственник, и я надеюсь на его благосклонность.
– В каком же ты состоишь родстве с тамошним правителем? – спросил Чжэнь Инцзя.
– Я выдал за его сына свою дочь, – отвечал Цзя Чжэн. – В тот год, когда служил начальником по сбору хлебного налога в провинции Цзянси. С тех пор прошло три года. Но из-за бесчинств разбойников в приморских провинциях вести от дочери не приходят. Судьба девочки меня беспокоит, и если ты, друг мой, покончив с делами, поедешь в те места, я попрошу тебя передать ей весточку. Прямо сейчас и напишу, и если передашь, буду бесконечно признателен!
– Любовь родителей к детям свойственна всем, – отвечал на это Чжэнь Инцзя. – И я хотел просить тебя кое о чем! Недавно я удостоился милости государя и был вызван в столицу; я решил взять с собой сына, поскольку дома за ним присматривать некому. Государь требовал меня срочно, и пришлось ехать безостановочно; а семья доберется до столицы лишь через несколько дней. Сразу же по получении высочайшего указа я должен буду выехать и прошу тебя принять мою семью на время, больше ей не у кого остановиться. Сын мой непременно придет поклониться тебе. Надеюсь, ты не оставишь его без внимания и, если возможно, подберешь ему подходящую невесту. Буду тебе за это весьма признателен!
Цзя Чжэн обещал исполнить все просьбы.
Поговорив еще немного, Чжэнь Инцзя собрался уходить и на прощание сказал:
– Завтра за городом увидимся!
Зная, что у Чжэнь Инцзя много дел, Цзя Чжэн не стал его задерживать и проводил из кабинета, где его ждали Цзя Лянь и Баоюй, чтобы проводить дальше.
Они справились о здоровье гостя, а тот, глянув на Баоюя, подумал с удивлением: «Как же он похож на нашего Баоюя. Если бы не траурная одежда, не отличить».
– Я так давно у вас не был, что не могу припомнить господ, – произнес Чжэнь Инцзя.
Цзя Чжэн тотчас сказал, указывая на Цзя Ляня:
– Это сын моего старшего брата Цзя Шэ, племянник мой Цзя Лянь. А это мой недостойный щенок Баоюй.
– Удивительно! – всплеснул руками Чжэнь Инцзя. – Я слышал, что твой сын родился с драгоценной яшмой во рту и зовут его Баоюй. Моего сына зовут точно так же, и я подумал, что это редкое совпадение, но, поразмыслив, пришел к выводу, что люди с одинаковыми именами встречаются довольно часто. Но у них не только имена – внешность и манеры одинаковые! Поразительно! Не правда ли?
Баоюй, как узнал Чжэнь Инцзя от Цзя Чжэна, был примерно на год старше его сына.
Цзя Чжэн напомнил гостю о Бао Юне, которого в свое время Чжэнь Инцзя ему рекомендовал, но мысли Чжэнь Инцзя были всецело заняты Баоюем, и он пропустил слова Цзя Чжэна мимо ушей, не переставая удивляться:
– Какое совпадение!
Он взял Баоюя за руку, ласково привлек к себе, но тут же заторопился: Аньго-гун должен был скоро выехать и Чжэнь Инцзя надо было готовиться в дальний путь. Поэтому он не стал больше задерживаться, распрощался и ушел. Цзя Лянь и Баоюй пошли его провожать и по дороге все время беседовали. Усадив гостя в коляску, оба возвратились к Цзя Чжэну, рассказали, о чем шел разговор с Чжэнь Инцзя, и Цзя Чжэн их отпустил. Цзя Лянь пошел отдать распоряжения насчет похорон Фэнцзе, а Баоюй отправился к себе и принялся рассказывать Баочай:
– Сегодня я познакомился с отцом того самого Чжэнь Баоюя, о котором у нас часто говорят. Признаюсь, не думал я, что нам когда-нибудь придется свидеться. На днях сам Баоюй будет в столице и придет на поклон к моему отцу. Господин Чжэнь Инцзя сказал, что сын его точная моя копия, но я не верю. Вот приедет он, постарайтесь непременно на него поглядеть!
Баочай даже плюнула с досады и сказала:
– С каждым днем ты все больше глупеешь! Болтаешь о каком-то молодом человеке, похожем на тебя, да еще велишь нам на него смотреть!
Баоюй смутился и стал объяснять, в чем дело.
Если хотите узнать, что он сказал, прочтите следующую главу.
Глава сто пятнадцатая
Итак, Баоюй допустил оплошность и хотел объяснить, в чем дело, но тут появилась Цювэнь и сказала:
– Второго господина Баоюя зовет отец!
Баоюй так удивился, что едва не вскрикнул: зачем он снова понадобился отцу? Но делать нечего, пришлось пойти.
– Я позвал тебя по важному делу, – промолвил Цзя Чжэн. – Во время траура ходить в школу не полагается, но дома повторять пройденное необходимо. Пока я свободен, будешь каждые два-три дня писать сочинения и отдавать мне на просмотр. Хочу проверить, каковы твои успехи.
Баоюй лишь поддакивал.
– Цзя Хуаню и Цзя Ланю я тоже велел повторять пройденное, – продолжал Цзя Чжэн. – И если твои сочинения окажутся хуже, я окончательно в тебе разуверюсь.
– Я буду стараться! – произнес Баоюй.
– А теперь иди!
Баоюй вышел и столкнулся с Лай Да, которого сопровождали несколько человек. С книгами в руках они направлялись к Цзя Чжэну.
Едва Баоюй прибежал домой, как Баочай бросилась к нему с расспросами и очень обрадовалась, узнав, что отец велел ему писать сочинения, чего нельзя было сказать о Баоюе. Однако нарушить повеление отца он не решался. Только он сел, чтобы собраться с мыслями, как пришли две монахини из монастыря Дицзан-вана.
– Как поживаете, вторая госпожа? – спросили они Баочай.
– А вы как? – не отвечая на вопрос, осведомилась Баочай и приказала служанкам угостить монахинь чаем.
Баоюю очень хотелось поговорить с монахинями, но он знал, что Баочай это не понравится. А монахини, встретив холодный прием со стороны Баочай, вскоре стали прощаться.
– Посидели бы еще, – из вежливости предложила Баочай.
– Простите нас, – ответила одна из монахинь. – В последние дни нам все время приходилось молиться и устраивать жертвоприношения в кумирне Железного порога, поэтому мы и не приходили справиться о здоровье госпожи и ее невесток. Но сегодня нам наконец удалось навестить госпожу, а сейчас мы торопимся к четвертой барышне Сичунь.
Баочай кивнула, предоставив монашкам поступать как им угодно.
Направляясь к Сичунь, монахини повстречали Цайпин.
– Твоя барышня дома? – спросили они.
– Ох, лучше не говорите о ней! – воскликнула Цайпин. – Вот уже несколько дней, как она не притрагивается к еде.
– А что случилось? – удивились монахини.
– Это длинная история. Пойдете к ней, и она сама вам все охотно расскажет.
Сичунь вышла монашкам навстречу.
– Здравствуйте! – сказала она. – А я-то думала, вы совсем нас забыли, потому что дела наши плохи!
– Амитаба! – вскричали монахини. – Можете нам ничего не давать, мы все равно будем вас считать нашими благодетелями – ведь монастырь наш все время находился на содержании у вашей семьи, сколько мы от старой госпожи получали милостей! Но старая госпожа, увы, умерла, и мы пришли повидаться с госпожами и их невестками. Всех обошли, а теперь вот к вам решили зайти.
