Александр Сумароков - Избранные произведения

Танцовщик! Ты богат. Профессор! Ты убог.
Конечно, голова в почтеньи меньше ног.

   Прохожий! Обща всем живущим часть моя:
   Что ты, и я то был; ты будешь то, что я.

   Летите, мои вздохи, вы к той, кого люблю,
   И горесть опишите, скажите, как терплю;
   Останьтесь в ея сердце, смягчите гордый взгляд
   И после прилетите опять ко мне назад;
   Но только принесите приятную мне весть,
   Скажите, что еще мне любить надежда есть.
   Я нрав такой имею, чтоб долго не вздыхать,
   Хороших в свете много, другую льзя сыскать.

   Негде, в маленьком леску,
   При потоках речки,
   Что бежала по песку,
   Стереглись овечки.
   Там пастушка с пастухом
   На брегу была крутом,
   И в струях мелких вод с ним она плескалась.

   Зацепила за траву,
   Я не знаю точно,
   Как упала в мураву,
   Вправду иль нарочно.
   Пастух ее подымал,
   Да и сам туда ж упал,
   И в траве он щекотал девку без разбору.

   «Не шути так, молодец, ―
   Девка говорила, ―
   Дай мне встать пасти овец, ―
   Много раз твердила, ―
   Не шути так, молодец,
   Дай мне встать пасти овец;
   Не шути, не шути, дай мне пасти стадо».

   «Закричу», ― стращает вслух.
   Дерзкий не внимает
   Никаких речей пастух,
   Только обнимает.
   А пастушка не кричит,
   Хоть стращает, да молчит.
   Для чего же не кричит, я того не знаю.

   И что сделалось потом,
   И того не знаю,
   Я не много при таком
   Деле примечаю;
   Только эхо по реке
   Отвечало вдалеке:
   Ай, ай, ай! ― знать, они дралися.

Мы друг друга любим, что ж нам в том с тобою?
Любим и страдаем всякой час,
Боремся напрасно мы с своей судьбою,
Нет на свете радостей для нас.
С лестною надеждой наш покой сокрылся,
Мысли безмятежные отняв:
От сердец разжженных случай удалился,
Удалилось время всех забав.

Зрю ль тебя, не зрю ли, равну грусть имею,
Равное мучение терплю;
Уж казать и взором я тебе не смею,
Ах! ни воздыханьем, как люблю.
Все любовны знаки в сердце заключенны,
Должно хлад являти и гореть:
Мы с тобой, драгая! вечно разлученны;
Мне тебя осталось только зреть.

Жизнь мою приятну пременил рок в злую,
Сладость обращенна в горесть мне;
Только ныне в мыслях я тебя цалую,
Говорю с тобою лишь во сне.
Где любови нашей прежние успехи,
Где они девалися, мой свет!
О печально сердце! Где твои утехи!
Все прошло, и уж надежды нет.

Савушка грешен,
Сава повешен.
Савушка, Сава!
Где твоя слава?

Больше не падки
Мысли на взятки.
Савушка, Сава!
Где твоя слава?

Где делись цуки,
Деньги и крюки?
Савушка, Сава!
Где твоя слава?

Пруд в вертограде,
Сава во аде.
Савушка, Сава!
Где твоя слава?

Любовь, любовь, ты, сердце к утехам взманя,
Любовь, ты уж полонила меня;
Тобою стал мой взор прельщен
И весь мой ум;
Мой гордый дух совсем разжжен
От сладких дум.
Можно ль противиться мне тебе в младости,
Ты, страсть приличная летам моим!
Рази, рази ты слабу грудь,
Кто мил, того ищу,
Коль розно с ним я где-нибудь,
Везде грущу.

Любовь, любовь, ты, сердце к утехам взманя,
Любовь, ты уж полонила меня;
Но я еще явить боюсь,
Что я люблю,
Хочу открыть, но все стыжусь
И скорбь терплю.
Кто это выдумал, будто порочно то,
Ежели девушка любит кого?
Винна ли я, что тот мне мил,
Кому и я мила?
А если б он не так любил,
Горда б была.

Любовь, любовь, ты, сердце к утехам взманя,
Любовь, ты уж полонила меня;
Любезный мой по всем местам
Пускает стон,
Но что моим так мил очам,
Не знает он.
Я притворяюся, взоры свирепствуют,
Поступь упорная мучит его;
Но полно мне его терзать,
Пора печаль пресечь;
Пора престати дух смущать
И сердце жечь.

Любовь, любовь, ты, сердце к утехам взманя,
Любовь, ты уж полонила меня;
Внимай, мой свет, внимай мой глас,
Ты мил мне сам,
Не разлучит никто уж нас,
Кто злобен нам;
Пусть разрываются, кто позавидует
Жару любовному наших сердец;
А я, влюбясь, назло им всем
Пребуду ввек верна,
Коль в сердце буду я твоем
Всегда одна.

Не грусти, мой свет! Мне грустно и самой,
Что давно я не видалася с тобой, —
Муж ревнивый не пускает никуда;
Отвернусь лишь, так и он идет туда.

Принуждает, чтоб я с ним всегда была;
Говорит он: «Отчего невесела?»
Я вздыхаю по тебе, мой свет, всегда,
Ты из мыслей не выходишь никогда.

Ах, несчастье, ах, несносная беда,
Что досталась я такому, молода;
Мне в совете с ним вовеки не живать,
Никакого мне веселья не видать.

Сокрушил злодей всю молодость мою;
Но поверь, что в мыслях крепко я стою;
Хоть бы он меня и пуще стал губить,
Я тебя, мой свет, вовек буду любить.

Прости, моя любезная, мой свет, прости,
Мне сказано назавтрее в поход ийти;
Не ведомо мне то, увижусь ли с тобой,
Ин ты хотя в последний раз побудь со мной.

Покинь тоску, иль смертный рок меня унес?
Не плачь о мне, прекрасная, не трать ты слез.
Имей на мысли то к отраде ты себе,
Что я оттоль с победою приду к тебе.

Когда умру, умру я там с ружьем в руках,
Разя и защищаяся, не знав, что страх;
Услышишь ты, что я не робок в поле был,
Дрался с такой горячностью, с какой любил.

Вот трубка, пусть достанется тебе она!
Вот мой стакан, наполненный еще вина;
Для всех своих красот ты выпей из него,
И будь ко мне наследницей лишь ты его.

А если алебарду заслужу я там,
С какой явлюся радостью к твоим глазам!
В подарок принесу я шиты башмаки,
Манжеты, опахало, щегольски чулки.

   Если девушки метрессы[122],
   Бросим мудрости умы;
   Если девушки тигрессы,
   Будем тигры так и мы.

   Как любиться в жизни сладко,
   Ревновать толико гадко,
   Только крив ревнивых путь,
   Их нетрудно обмануть.

   У муринов[123] в государстве
   Жаркий обладает юг.
   Жар любви во всяком царстве,
   Любится земной весь круг.