Аристофан - Облака

Клянусь Хаосом, Испареньем, Воздухом,
Глупца такого я еще не видывал,
Такого простофили безголового:
Зубря несчастных рассуждений несколько,
Все позабыл он, не успевши вызубрить.
Сейчас сюда его из дома вызову.
Эй, Стрепсиад, иди и выноси постель!

Ой, не могу! Клопы не отпускают. Ой!

Неси скорей и будь прилежен.

Вот принес.

С чего же мы приступим к изучению
Тех тайн, которых раньше ты совсем не знал?
С размеров, с диалогов иль с ладов, — скажи?

По мне, начнем с размеров. Вот недавно лишь
Надул меня торговец на две меры ржи.

Не в этом дело; отвечай, какой размер,
Трехмерный иль четырехмерный, любишь ты,

Я — четверик. Четыре меры полные.

Болтаешь вздор.

Побиться об заклад готов.
В четверике четыре меры. Кончено!

Вот наказанье! Груб ты и невежествен!
Ладами мы займемся, их усвой сперва!

А как же я ладами заработаю?

Научишься изяществу в общении.
Лады сумеешь различать: военный лад,
И плясовой, и конный, и на пальчиках.

На пальчиках?

Ну да.

Отлично знаю.

Ну!

Вот — пальчик. Этот лад давно я выучил.
Давным-давно, еще мальчишкой маленьким.

Мужик, невежда!

Бросим это, миленький!
Таким вещам учиться не хочу!

Чему ж?

Скорее кривде, кривде научи меня!

Сперва другому научиться должен ты.
Кто из животных мужеского пола? А?

Кто мужеского? Знаю, не сошел с ума.
Козел, кобель, жеребчик, хряк, баран, ну, дрозд.

Вот видишь, вздор несешь ты. Ведь и самочку,
Как и самца, дроздом ты называть привык.

А как же нужно?

Как? Да уж по-разному.

Но, Посейдон свидетель, как же иначе?

«Дроздыня» — самка, а самец — «дрозделезень».

Дроздыня? Превосходно. Испареньями
Клянусь, за это лишь одно учение
Тебе мукой наполню я корзину.

Стой!
Ты говоришь «корзина» рода женского.
Не крепче ль по-мужски сказать: «корзан»?

Корзан?
Но почему ж «корзан»?

Ну, как «дроздан». А то,
Как «Клеоним».

Как Клеоним? При чем это?

Дроздан, корзан и Клеоним — все родственно.

Ну нет, корзины мало для Клеóнима.
В корыте, в бочке месит он жратву себе.
Но как же говорить теперь мне!

Сказано.
Корзан — дроздан. Корзина и дроздыня. Вот!

Корзан — дроздыня.

Будет это правильно.

Корзина, Клеонима — рода женского.

Теперь об именах закончим собственных.
Мужские имена пройдем и женские.

Да знаю я про женские.

Тогда скажи.

Филинна, Клитагора, ну — Деметрия.

Теперь мужские назови мне.

Сотни их.
Вот: Филоксен, Милесия, Аминия.

Да это ж не мужские имена совсем.

Как не мужские? Что ты!

Да, конечно, так.
Ну, как ты скажешь, чтоб пришел Аминия.

«Сюда, сюда», — я позову Аминию.

Вот видишь, кличешь женщину, Аминию.

И верно: трус он, потому и женщина.
Тому, что всем известно, не учи меня.

Так ляг сюда и растянись!

Зачем это?

В природу погружайся самого себя.

Не здесь, прошу, не на топчане, миленький,
Уж на земле я лучше погружусь.

Нет, нет!
Нельзя иначе!

Горе мне! Несчастный я!
Клопам сегодня уплачу я пошлину.

Будь молодцом, будь остряком,
Вывернись весь наружу!
Грызи науку!
Когда же будет побеждать отчаянье,
Скачи отважно
К другим размышленьям; пусть глаз твоих
Сон-утешитель бежит!

Ай-ай-ай-ай, ай-ай-ай!

Чем болен, что мучит?

Погиб, погиб я, бедный! Вот впились в меня
Из-под топчана выползшие конники.
И бока раздирают, и гложут нутро,
И сосут мою душу, и пьют мою кровь,
И нежнейшие скрытые части грызут,
И по теплым по тайным проходам ползут,
И живьем меня жрут.

Не вопи через меру, без меры не вой!

Как же быть? Как же жить?
Где именье — ау! Где здоровье — ау!
Где покой мой — ау! Где подметки — ау!
В довершенье всего, в заключение бед,
Погибаю без сна,
Скоро буду и сам я — аушки!

Эй, старичок, ты размышляешь?

Я? Ну да,
Свидетель Зевс!

О чем же поразмыслил ты?

О том, спасу ли от клопов хоть что-нибудь.

Чтоб ты пропал!

Голубчик, я уже пропал!

Не унывай! Залезь в накидку по уши:
Прием измысли мне опровергающий
И опорочь улики.

Как измыслить мне
Из этих дыр порок опровергающий?

Теперь посмотрим, что бедняга делает.

Эй, эй, ты спишь?

Свидетель Феб, не думаю.

Ну что, поймал?

Ах, нет еще!

Как, нет еще?

Поймал вот этот хвостик в руку правую!

Закройся вновь, продолжи размышления.

О чем же размышлять мне, расскажи, Сократ?

Чего желаешь, для начала сам скажи.

Чего хочу, ты слышал сотню тысяч раз.
Вся суть в долгах: платить долгов не хочется.

Плащом закройся! Основную мысль найди,
Развей ее и расчлени по косточкам,
Определи и сопряги!

Несчастный я!

Не шевелись. Когда же в рассуждениях
Заблудишься, оставь их, после вновь вернись,
Накинься, ухвати и осторожно взвесь.

Сократушка, голубчик!

Что тебе, старик?

Нашел я мысль насчет долгов обманную!

Развей ее!

Скажи, что, если…

Если что?

Что, если я колдунью-фессалиянку
Найму, и месяц в час ночной с небес сведу,
И в круглом сундуке запрячу накрепко,
Как зеркало, и буду сторожить его?

А польза в чем от этого?

А польза в чем?
Пока всходить не будет месяц[32] на небо,
Лихвы, долгов, не стану я платить.

Да ну?

Ну да. По месяцам растет лихва моя.

Отлично. Вот другое предложу тебе:
Когда на пять талантов иск вчинят тебе,
Его ты как сумеешь устранить, скажи?

Не знаю как. Не знаю. Поищу — найду.

Чрезмерно разум напрягать не должен ты,
Направь свободно мысль свою по воздуху,
Как стрекозу, привязанную за ногу.

Нашел хитрейший способ уничтожить иск!
Меня ты сам похвалишь!

Что ж придумал ты?

У лекарей такой видал ты камешек,
Красивый и прозрачный? Добывают им
Огонь они.

Ты говоришь о стеклышке?

Ну да! Что, если я добуду стеклышко
И, подождав, пока напишет иск писец,
В сторонке стану, солнечный поймаю луч
И сразу растоплю истца ходатайство?[33]

Харитами клянусь я, ловко!

Счастлив я,
Что иск на пять талантов устранить сумел.

Возьмись теперь проворней за другое!

Ну?

Как от истца ты будешь защищать себя,
Ни права не имея, ни свидетелей?

Пустое, только плюнуть!

Так скажи!

Скажу.
Как только дела моего черед придет,
Покину суд и побегу повеситься.

Дурак!

Клянусь богами, так и сделаю!
К удавленнику кто ж предъявит жалобу?

Все вздор! Иди! Тебя учить не стану я.

За что ж? Сократ! Ради богов, прости меня!

Что выучил, сейчас же забываешь ты.
Ну вот, скажи, что первым проходили мы?

Что первым? Дай припомнить! Что же первым? Что?
Как звать ее, в чем хлеб пекут, ту самую…
Ой-ой! Ну как же звать ее?

Пошел к чертям!
Глупейший старикашка и забывчивый!

Беда, беда мне! Что со мною станется?
Погиб я, не умею языком молоть!
Вы, Облака, богини, помогите мне!

Старик, тебе мы вот что посоветуем:
Когда толковый, взрослый у тебя есть сын,
Взамен себя пошли его в учение.

Есть у меня сыночек, ладно скроенный,
Да не желает он учиться. Горе мне!

И все ж ты терпишь?

Крепок и отважен он.
По матери, из рода легкомысленных.
Пойду за ним, а если не послушает,
Так выгоню из дома обязательно.

Зайди в свой дом и подожди немножечко!

Видишь теперь, сколько от нас
Блага тебе. Другие
Бессильны боги.
На все согласен он. Теперь во всем тебе
Послушен будет.
Свихнулся он, закружился он.
Больше в нем разума нет.
Рви ж его, крепче щипли, шкуру дери,
Не зевай! Спеши! В деле таком
Все изменяет случай.